Читать книгу "Джейн Остен и ее современницы - Елена Прокофьева"

Впрочем, герцогство Брауншвейг было не таким уж сказочным. На момент рождения Каролины в 1768 году над ним нависла более чем прозаичная угроза – банкротство. Старый герцог наделал долгов, и Карлу Вильгельму, отцу Каролины, приходилось вести баталии не только с внешним врагом, но и с кредиторами. Матушку Каролины, принцессу Августу, тоже не назовешь ведьмой из сказки. Сестра английского короля Георга Третьего, Августа была завзятой англофилкой и изнывала от тоски по лондонскому обществу. Все в Брауншвейге казалось ей скучным, пресным, затрапезным. Ее постоянные жалобы досаждали Карлу Вильгельму. Он начал проводить время в обществе любовницы и даже подумывал о том, чтобы поступить на службу в русскую армию, только бы подальше от домашних неурядиц.

В такой напряженной атмосфере росла Каролина, одна из шестерых детей. Строгость отца и неприязнь матери ко всему немецкому привела к тому, что детство и юность принцессы прошли взаперти. Гувернантка даже запрещала ей подходить к окнам, а уж о том, чтобы обедать за столом с гостями или посещать балы, и речи быть не могло. На местных фрау Августа смотрела с подозрением. Вдруг дочь нахватается их дурных манер?

От тоски у девочки развилась своеобразная форма протеста, которая потом не раз изумляла современников. Ах, нельзя? А она все равно попробует. Если не добьется своего, так хоть повеселится за чужой счет. Тоже приятно.

Однажды герцог с герцогиней отправились на бал, как обычно, оставив дома 16-летнюю дочь. Музыка еще не успела заиграть, как из дворца прискакал насмерть перепуганный курьер. Принцесса при смерти! Родители помчались домой, где застали дочь в постели. Каролина металась и кричала. На расспросы матери она отозвалась: «Разве не видно, что я рожаю! Умоляю, мадам, срочно пошлите за акушером!» Наверняка в эти минуты вся жизнь герцогини пронеслась вспять вплоть до счастливых деньков в родном Лондоне. Так или иначе, акушер был вызван, а когда он вошел, принцесса вскочила с постели, заливисто хохоча. «Что, мадам, в следующий раз пустите меня на бал?» Как на это отреагировала герцогиня, история милосердно умалчивает.

Когда Каролина вошла в возраст невесты, ее положение не улучшилось. Та же скука, тот же надзор. Герцогиня Брауншвейгская выбивалась из сил, подыскивая ей достойную партию, тем более что судьба ее старшей дочери Августы не сложилась. В 1780 году Августу-Каролину выдали замуж за Фридриха, принца Вюртембергского. Беспутный супруг увез Августу-Каролину в Россию, где обращался с ней так дурно, что ей пришлось просить защиты у Екатерины Второй. По приказу Екатерины гостью увезли во дворец Лоде в Эстонии, где та вступила в связь с егермейстером и в 1788 году скончалась от выкидыша. История выходила мутной. В Брауншвейге шептались, что российская императрица умертвила бедняжку. Каролина верила, что сестре удалось сбежать, и теперь она путешествует по Европе в свое удовольствие (вот бы и ей так!). Но матушка не тешила себя фантазиями. В запасе оставалась еще одна дочь, и ее нужно, во что бы то ни стало, удачно выдать замуж.

Каролина была скорее миловидной, чем красивой – ярко-синие миндалевидные глаза глубоко посажены, нос чуточку длинноват, округлому лицу не хватало румянца, а блестящие каштановые волосы не так-то часто видели мыло. Английский посланник сдержанно охарактеризовал принцессу: «лицо миловидное, однако же, чертам недостает мягкости – фигура лишена грациозности – глаза красивы – руки тоже хороши – зубы терпимые, но становятся хуже – волосы и брови светлые – бюст хорош – невысокого роста и, как сказали бы французы, с “дерзкими плечами” (des epaules impertinentes)». Вообще, приятные манеры Каролины и ее искренний интерес к собеседнику придавали ей очарование. Но планы герцогини расстраивались один за другим. С огорчением она отмечала, что дочери перевалило за двадцать, потом и за двадцать пять, а она по-прежнему томилась в девушках.

Расстраивало ее и то, что, если Каролину все же пускали в общество, она флиртовала напропалую. Слухи об этом донеслись до Великобритании. Королева Шарлотта так высказалась о будущей невестке: «Говорят, будто бы она настолько несдержанна, что герцог запретил ей выходить из одной комнаты в другую без присмотра гувернантки и что даже когда она танцует, сия особа повсюду следует за ней, дабы упредить позор, который она может навлечь на себя через нескромные беседы с мужчинами».

Казалось, принцессе была уготована участь старой девы. Но каково же было ликование и матушки, и дочери, когда к Каролине посватался один из самых завидных женихов Европы – принц Уэльский собственной персоной!

Как вам уже известно, в 1785 году Георг обвенчался тайным браком с католичкой Марией Фитцгерберт. Супругом он оказался так себе, и Мария страдала от его измен, которые варьировались от мимолетных увлечений до загулов длиной в несколько лет. В 1793 году принц оставил Марию ради леди Джерси, которая, по слухам, и посоветовала ему сделать предложение немецкой принцессе.

Таким образом решилась бы главная проблема, отравлявшая жизнь принца, – его долги. Они достигли чудовищных размеров – почти 270 тысяч фунтов. И павильон в Брайтоне, и роскошный лондонский особняк Карлтон-хаус, и изысканные наряды принца-денди – все это требовало денег, а наследный принц, увы, не мог запустить руку в казну. Даже исподтишка. Государственные расходы на принцев регулировал парламент, и он же решал вопрос ликвидации их долгов. Георг мог рассчитывать на 60 тысяч фунтов в год, однако после женитьбы его пособие возросло бы до 125 тысяч фунтов. Разница солидная. Кроме того, парламент обещал решить вопрос с его долгом. «Что одна чертова фрау, что другая – какая разница», – по легенде, вздохнул Георг и дал согласие на брак.

* * *

Каролина была вне себя от счастья. Наконец-то наступила та сладостная, волнующая пора, от предвкушения которой замирало сердце любой барышни. Нужно собрать приданое, перемерить сундук платьев – подарок свекрови – и обучиться английскому придворному этикету у посланника лорда Малмсбери. Но капля дегтя не заставила себя ждать. За день до отъезда дочери Августа получила анонимное письмо, в котором некий доброжелатель называл леди Джерси «худшей и самой опасной из всех распутниц». Августа показала письмо Каролине. Та была расстроена, но не слишком. Даже в ее закрытый мирок просочились сведения о личной жизни принца. «Я намерена никогда не досаждать ему ревностью. Мне известно, что принц легкомыслен, и я к этому готова», – отважно заявляла Каролина.

Леди Джерси в юности

Вместе с тем, встреча с леди Джерси страшила принцессу, тем более что зловещая особа была уготована ей «в леди опочивальни».[5] Особые опасения внушало то, что леди Джерси была не только фавориткой ее жениха, но и доброй подругой будущей свекрови. Опасаясь их двойного давления, Каролина, тем не менее, отправилась в путь. Какой бы ни была Англия, вряд ли она теснее Брауншвейга. А жизнь принцессы Уэльской наверняка легче, чем ее прежнее унылое существование.