Читать книгу "Стрелы Перуна - Валерий Цуркан"

Один из братьев встал с лавки и замотал головой, нет, мол, неправда. За ним и второй.

— Врет он, князь, я его и не видел-то никогда, эту морду!

— Как же я вру! — закричал Ерема. — А денежки-то чьи?

Он вынул из-за пазухи мешочек и бросил его на стол перед князем. Деньги в нем глухо звякнули. Василько взял мешочек и повертел его перед глазами.

— Что ж, вы братушки, меня обманываете. Это ведь твой кошель, Александр! — князь посмотрел в глаза старшего из братьев.

Насупивашись, князь закрыл глаза, сжал кулаки и грохнул ими по столу.

— В острог обоих! — закричал он. — И Алексашку, и Олежку! Тем, кто смуту наводит — прощения не будет!

Стражники подошли и увели братьев. Те шли покорно, словно не в тюрьму, а на отдых шли.

Князь сел за стол, обхватил руками голову. Потом махом выпил чарку вина, затем еще одну. Вскочил на ноги.

— Гонцов, быстро!

Четверо крепких молодых паренька мигом появились перед ним.

— Гоните быстро, братцы, по следам дружины. За озером она должна разделиться и уйти к четырем монастырям Перуна. Остановить немедля!

Бажен понял, что страшное дело, которое задумали братья, почти свершилось. И если гонцы не успеют остановить княжеских витязей, то монастыри попросту сожгут. А что произойдет после этого, он даже и представить не пытался. Ведь тогда равновесие будет нарушено! И русский народ погибнет.

Гонцы бегом выбежали из светлицы. Князь был мрачнее тучи. Он сидел за столом и смотрел в стену.

— Нам-то что делать, княже? — спросил Шемяка.

— Пировать-то уже не захочешь, — сказал князь. — А коли так, то можешь идти назад. Да и не усидится тебе сейчас на месте, домой потянет. Если коней свежих надо, тебе дадут. Ступай. А с братишками разберемся по строгости. И с домами вашими все в порядке будет, гонцы у меня быстрые.

Шемяка поклонился князю в пояс, Бажен сделал то же самое, за ними и Ерема. Они втроем вышли во двор.

— Ну что, Еремка, — сказал Шемяка. — В рубахе родился. Дуй домой и в следующий раз башкой думай, прежде чем за легкую работу браться.

— Эх, жалко, денежки-то у князя остались. Вернуться, что ли, попросить, чтоб отдал? — сказал Ерема.

— Дурак ты, Ерема. Беги домой, коли жизнь дорога! Авось князь и забудет о тебе в суматохе.

Князь распорядился насчет свежих коней и в сей же час Шемяка и Бажен, нисколько не отдохнув, лишь быстро перекусив в харчевне у площади, отправились назад.

— А может так быть, что мы опоздаем? — спросил в дороге Бажен.

— Мы и так опоздали уже, — ответил Шемяка. — А вот гонцы княжеские никогда не опаздывают. Догонят они дружину-то.

— А если нет?

— Слушай, не трави душу! Все будет хорошо, ясно?

Бажен знал, что когда взрослые начинают успокаивать детей, это значит, что они сами ни в чем не уверены. И если мужик говорит ребенку — не бойся, то это значит, что он боится сам. Мальчик понимал: ни Шемяка не был уверен, что они успеют, ни князь.

7

Назад они шли быстрее. Почти не останавливались, лишь для того, чтобы перекусить или поспать часок-другой. Ели чаще всего на ходу.

Бажен вымотался и едва держался в седле, а раза два чуть не свалился на землю. Они ехали молча и почти не разговаривали, да и не было желания говорить. Хотелось только уснуть и проспать всю дорогу.

Когда они уже шли тропкой вдоль болота, на краю которого находился монастырь, Бажен почувствовал сильный запах гари. Так гореть могло только сухое дерево, лес горел по-другому. Неужто монастырь?

Мальчик посмотрел на Шемяку и заметил, что тот тоже взволнован. Шемяка вдыхал запах горелого дерева и вертел головой. Вскоре они увидели остатки монастыря. Терем, некогда высокий и ладный, скукожился, покосился и почернел. От частокола и вовсе остались лишь горстки пепла, только вышка почти не пострадала, но и она была готова упасть, подпорки ее обгорели. Над пожарищем еще курился дымок.

Не успели они подойди поближе, Шемяка вдруг увидел что-то на тропке и, спешившись с коня, подошел к дереву на краю болота. Бажен, подвел коня поближе и увидел мертвого витязя. А на той стороне тропки лежал еще один. У обоих не было голов.

— Кто это их так? — спросил мальчик.

— Ну, не Булат, это точно. Он не стал бы убивать их. Нельзя их убивать, вроде как свои. Он всегда так говорил. Наших, русичей, ни за что нельзя убивать.

— Ага, а им это все равно, — ответил Бажен. — Свой — не свой, все равно сожгли.

— А дружину княжеску кто-то голов лишил, глянь, вон там еще двое лежат, а вон еще один.

Там и здесь лежали обезглавленные витязи, Бажен насчитал около пятидесяти трупов.

— Да ладно с ними, с чудами-юдами этими! — сказал он. — С ребятами-то что?

— Сожгли их, Баженка! Наверно, всех.

Бажен тоже спешился, они привязали коней к шаткой вышке, и вошли на пепелище. Сгорело все. Только остов главного терема устоял. Его перекошенный сруб едва держался.

Бажен увидел Булата. Старик был начисто лишен бороды и волос, одежда тоже обгорела. Он лежал за восточной стеной сруба. Видимо, выпрыгнул из окна. В почерневшей руке его, с которой струпьями слезла сгоревшая кожа, он что-то зажал. Шемяка присел рядом на корточки с трудом разжал кулак старика. На черную от сажи землю выпал оберег, тот самый, в котором Булат хранил сухую ромашку, вероятно, память давней любви. К кому чувствовал он такую приязнь на всю жизнь, уже и не узнать никогда. Все огонь поглотил.

— Держи! — поднимаясь с колен, сказал Шемяка и протянул оберег Бажену.

— А остальные? — Мальчик спрятал почерневший от копоти кругляк в суму.

— Что остальные? Нет никого!

Они обошли сруб и увидели двоих юношей, которые помогали волхву следить за малышней. Один из них был сражен стрелой, второй сгорел подобно Булату.

Все дети были в срубе. В живых никого не осталось. Здесь в разных позах лежали и Неждан, и другие ребята. Они все погибли. Васятко пытался доползти до выхода, да так и остался на полу, вцепившись скрюченными пальцами в горячий еще пол. Неждан лежал у оконца, видимо, хотел глотнуть свежего воздуха, а везде только гарь. Андрейка и Глеб были тут же, рядом, под лавками.

Бажен никогда не видел так много смертей, а уж тем более он никогда не видел мертвых детей. Все дети в его понимании должны обязательно вырасти и умереть от старости. Все это не укладывалось в его голове.

Бажен развернулся и вышел во двор. И увидел Стояна. Рядом с ним на коленях стоял Шемяка. Впервые в жизни Бажен слышал, как плачет взрослый мужик. Шемяка ревел в голос и теребил обгоревшую рубаху брата.

Бажен присел в сторонке и ждал, пока брат простится с братом. Потом они копали могилы прямо во дворе и хоронили своих друзей. После чего вышли в болото и захоронили обезглавленных витязей.