Читать книгу "Арабские сны - Ирина Лакина"

Первый бой я выиграла. Но какой ценой? Все в груди щемило и трепетало от ужаса быть раскрытой. Приходилось лгать и изворачиваться почище наших политиков. Вот оно — искусство дипломатии. Ложь во спасение.

На дрожащих коленях я поднялась на второй этаж, приготовившись держать круговую оборону в следующем сражении — с опасным противником, который видел мои обнаженные пятки, торчащие из-под одеяла в шахской постели.

Открыв дверь в покои госпожи, я медленно вошла, опустив голову.

— А, это ты… — услышала я ее охрипший от криков и слез голос.

— Что-то изволите, госпожа? — спросила я, присев в реверансе.

— Полно горевать, Лекси. Мой час еще не пробил. Вели раздать в гареме золото да угостить всех шербетом!

Я подняла голову и с тревогой посмотрела в ее заплаканное лицо, на котором появилась странная улыбка.

— Праздник какой, госпожа?

— Падишах провел ночь с другой. Но это только ночь. У меня же будет вся его жизнь. Ему не удастся избавиться от матери наследника. Я теперь его семья, хатун! Так что, да — у нас праздник. Я беременна!

Она торжествовала, сквозь боль и слезы измены улыбаясь своей очередной победе. На ее гордом, опухшем от слез лице сияла улыбка победителя, а взгляд был полон надежд.

Я с трудом удержалась от того, чтобы не открыть от удивления рот. Слова бывшей фаворитки звонили в набат в моей голове, оповещая об опасности. Я едва сдержала подступившие слезы и кинулась за дверь исполнять ее приказ. Ревность и злость душили меня, сжимая в тугой узел внутренности. К такому повороту событий я была не готова. Совсем не готова.

ГЛАВА 18

Веселый смех и галдеж, доносившиеся с первого этажа, раздражал слух. Я закрыла резную дверь и прислонилась к ней спиной, приводя в порядок сбившееся дыхание и сердцебиение. Противный холодок между лопаток заставлял вздрагивать и нервно сглатывать через равные промежутки времени.

Что же теперь делать? Неужели она не лжет? Ее слова были похожи на последние конвульсии старого вояки, не желающего смириться со смертельным ранением. Но так ли это?

Мой напряженный слух уловил стук каблуков по каменным ступеням лестницы. Через минуту показалась стройная фигура Арзу-калфы с неизменной черной бархатной тюбетейкой на голове, следом за которой два евнуха несли небольшой сундук.

— Рамаль Хатун, вот ты где. Повелитель тебе подарки прислал! — запела она издалека, расплываясь в улыбке.

Я уставилась на нее испуганным взглядом и прижала указательный палец поперек рта.

— Тише ты, Арзу-калфа, еще госпожа услышит! Уносите это отсюда скорее, пока беды не случилось!

Радость от получения подарков осела где-то глубоко в душе, опасаясь проявить себя какой-нибудь мало-мальски бурной реакцией. Сейчас мне было совсем не до этого.

— Так я и пришла за тобой, чтобы сказать, что мы отнесем все это в новые покои гёзде.

— Какой еще гёзде? — спросила я, недоуменно сморщив лоб.

— Твои покои, глупая! Падишах велел выделить тебе отдельные комнаты, потому как ты теперь гёзде — та, которая провела ночь с повелителем. Ты больше не должна прислуживать Дэрье Хатун.

Несмотря на шикарную новость, лицо мое оставалось хмурым. Я смотрела на калфу печальными глазами и раздумывала, что теперь делать.

— Ты не радуешься, Рамаль Хатун? — спросила она меня, удивленно вскинув бровь.

— Да чему ж тут радоваться, Арзу-калфа? Дэрья Хатун как прознает — убийц ко мне подошлет. Не видать мне покоя, особенно теперь!

— Ну узнает, ну побесится, а ты умнее будь — пережди спокойно бурю, дождись, пока она в старый дворец в Казвине уедет. Валиде уже приказала, а шах Джахан одобрил это решение.

— Никуда она теперь не поедет, Арзу-калфа, — сказала я дрожащим от слез голосом, — беременна она!

Калфа вытаращилась на меня, точно я с луны свалилась. Ее мягкое лицо напряглось, на лбу пролегла глубокая складка, а уголки рта стали нервно подергиваться.

— Что такое ты говоришь? Если ты лжешь — выпорют тебя да отправят в пустыню на съедение гиенам!

— Рада бы лгать, да своими ушами только что слышала! Дэрья Хатун приказала мне раздать в гареме золото и угостить всех шербетом в честь такого события!

Девушка на минуту задумалась. В ее умных глазах читалась тяжелая мыслительная работа.

— Так, — она развернулась к евнухам и хлопнула в ладоши, — несите это в комнату Рамаль Хатун да приготовьте там все для переезда. А ты, — она обернулась ко мне, — иди к Зулейке в лазарет и ни о чем не думай. Я сообщу новость хазнедар, а та валиде скажет. Вполне возможно, Дэрья Хатун лжет. Валиде захочет подтверждения и пришлет к ней личного лекаря, чтобы не было обмана. Тогда и видно будет. Все образуется, иншааллах!

Я кивнула и поспешила к подруге. Запутавшись в сетях хитрой игры бывшей фаворитки, я совсем забыла о маленьком алом мешочке в кармане своей рубахи. Начальник шахской охраны в качестве союзника мне совсем не помешает. Пора выяснить, с чего вдруг он передает ей подарки.

В лазарете было тихо. Тишину нарушали только всплески воды в большом медном чане, в котором молчаливая лекарша, уже знакомая мне по осмотру в хамаме, стирала использованные бинты, и треск пламени факелов. Мой нос уловил едкие запахи мыла, горчицы и чеснока.

Лерка лежала на узкой кровати с перевязанной лодыжкой и откровенно скучала, рассматривая деревянный потолок. На ее лице запечатлелось какое-то странное, мечтательное выражение, которое я впервые увидела в момент нашего первого разговора в ее комнате. В тот раз причиной был красавец Первиз-бей.

— Зулейка, — я тихо позвала ее, не решаясь назвать подругу привычным именем в присутствии посторонней.

— Лекси, дорогая! — она повернулась ко мне и тепло улыбнулась. — Наконец-то! А то я тут с тоски умираю.

Я кивнула поднявшей голову лекарше и прошла к кровати «больной».

— Ну как все прошло? — Лерка схватила меня за запястье и резко села.

Ее нетерпение выдавали любопытные, горящие от возбуждения карие глаза, в которых отражались языки пламени.

— Я шлепнулась прямо у входа в зал, где проходил праздник, — ответила я ей с улыбкой, — наступила на развязавшуюся тесемку от шаровар.

Лерка как-то сразу погрустнела, натянув на свою умопомрачительную мордашку маску разочарования.

— Эх ты, дурында! — прошептала она, покачивая головой. — Зря я этот спектакль затеяла.

— А вот и не зря! — подмигнула я ей. — Все было!

Подруга недоверчиво сдвинула брови и исподлобья бросила на меня сомневающийся взгляд.

— Но как? — она развела руками.

— Он сам подошел, помог подняться и бросил мне под ноги шелковый платок! — затараторила я, внутренне загораясь от счастливых воспоминаний. — Я, как баран, стояла и не понимала, что это значит, пока евнух наш главный, Масуд-ага, не сказал, что таким образом он меня выбрал, в покои свои позвал!