Читать книгу "Афганская ловушка - Олег Брылев"

Возможно, именно это сыграло свою роль при решении вопроса о том, кто должен возглавить всю работу структур госбезопасности в Афганистане, а главное — информировать политическое руководство страны о реальной (!) ситуации там. Андропову был нужен в Кабуле человек, которому он мог бы всецело доверять, человек, не зависимый от конъюктурных настроений в совколонии, авторитетный как среди дипломатов и политиков, так и среди военных. Человек, который в сложных ситуациях, не тратя драгоценное время на согласование с Центром, мог бы на месте принимать серьезные оперативные решения. Вот почему выбор пал на «американиста» Иванова, а, скажем, не на Медника, который тоже был заместителем начальника ПГУ и как раз курировал средневосточное направление…»

От себя добавлю — авторитет главного военного советника генерал-лейтенанта Л. Горелова, как окажется позднее, явно не устраивал Андропова. Ему нужны были более весомые козыри в достижении своих целей, и кандидатура Б. Иванова подходила как нельзя более кстати. Последующие события это подтвердят.

«Безусловно… Теперь (Крючкову) предстояло считаться с тем, что шеф КГБ будет сравнивать ту информацию, которая поступала из Кабула по линии резидентуры (Вилиор Осадчий) и представительства (Леонид Богданов) с информацией, получаемой непосредственно от личного представителя Андропова. Но, с другой стороны, глава ПГУ должен был возблагодарить судьбу за столь неожиданный подарок. Генерал Иванов был слишком независим, слишком авторитетен, слишком профессионален, чтобы работать обыкновенным заместителем начальника главка. Крючков постоянно ощущал недоверие к своим начинаниям со стороны Иванова, который профессионально был, безусловно, на голову выше его. Человека с такими обширными связями на самом «верху» лучше было бы держать подальше от «леса» (лесного массива в Ясенево, где находилась штаб-квартира ПГУ. — Прим. авт.). И вот такая удача: решением Политбюро Иванова отправляют в Афганистан».

Очень важная деталь — «решением Политбюро», в то время как главный военный советник назначался туда лишь приказом министра обороны. Этим Иванову заведомо обеспечивался более высокий статус и приоритет в отношении оценок его информации в Политбюро, тем более представляемой лично через Андропова. С такими авторитетами Л. Горелову и В. Заплатину спорить было сложно. Выражаясь словами вышеупомянутых А. Камаля и В. Коновалова, «об умело поданной интерпретации видения афганской проблемы извне и изнутри, чтобы быть доведенной до ушей Брежнева», преимущество Андропову было гарантировано.

Умный ход или случайность? Это во-первых. А во-вторых, возникает резонный вопрос: а почему с такой характеристикой сам Б. Иванов не был назначен председателем КГБ СССР, как впоследствии, например, тот же В. Крючков? Какими более превосходящими профессиональными качествами, заслугами или чем-либо еще нам неизвестным перед державой обладал Андропов? И вообще, как он оказался руководителем всесильного ведомства?

Здесь надо убрать анонс еще не написанной главы «Версия на заданную тему». У нее будет соответствующий тротиловый эквивалент, но сейчас не успеваю.

Еще об исполнителях

Итак, во-первых, именно оценки и выводы Андропова возобладали «изнутри» при принятии окончательного решения Брежневым. Во-вторых, именно Андропов и его представители в Кабуле всегда делали ставку на «парчам», Бабрака Кармаля и Наджиба, склоняли Тараки к сотрудничеству с ними и устранению Амина.

Оценивая обстановку по прошествии некоторого времени после ввода войск, В. Меримский напишет: «Когда я узнал, что пост генсека НДПА, главы правительства и государства занял Б. Кармаль и к власти пришли члены фракции «парчам», это вызвало у меня недоумение. Я не понимал причин происшедшего. В течение 2 лет мы поддерживали халькистов, а теперь — парчамовцев. Как же нашим людям, военным и гражданским, работающим в Афганистане, смотреть в глаза халькистам? Что им ответить? Ответов на свои вопросы я не находил и обратился к более сведущему товарищу. Он мне ответил, что наш КГБ с давних времен поддерживал контакты именно с парчамовцами. По всей вероятности, руководствуясь их рекомендациями, Политбюро ЦК КПСС переориентировалось и сделало ставку на парчамовцев и их лидера Б. Кармаля. Халькисты занимали все ключевые посты в обществе, приобрели определенный опыт в управлении государством, были ближе к народу. Есть хорошая поговорка о том, что «коней на переправе не меняют». А мы сменили».

Еще один красноречивый эпизод описывает В. Меримский, когда сразу же по приезде в Кабул в августе в составе группы Главкома Сухопутных войск генерала армии И. Павловского во время встречи в нашем посольстве его «обрабатывал» главный кагэбэшник генерал-лейтенант Б. Иванов. Пригласив Меримского к себе в кабинет, он ознакомил его со справкой, где говорилось, какой плохой человек «этот Амин», очевидно, завербованный в США во время учебы там. Кстати, наш КГБ почему-то никогда не заикался о подобной возможности в отношении Тараки, в свое время тоже проживавшего и работавшего длительное время в той стране.

В. Снегирев, соавтор «Вторжения», напишет: «Когда нам представился случай спросить Б. Кармаля, зачем он объявил Амина агентом ЦРУ, бывший афганский горе-лидер горько усмехнулся: «Вы лучше задайте этот вопрос сотрудникам ваших спецслужб, которые тогда работали в Кабуле».

Действительно, в июле-79 в афганской столице впервые появились листовки, изображавшие Амина агентом ЦРУ. Сам он отреагировал на это репликой, что был бы «разочарован, если бы за этими попытками его дискредитации стояла советская сторона». Учитывая характер уже складывающихся к тому времени его отношений с командой Андропова, намек понятен. Кстати, появление таких листовок и ознакомление Меримского со «справкой» Иванова по времени тоже почти совпадают.

Если верить авторам книги «Война в Афганистане» (руководитель коллектива авторов Н.И. Пиков), известны факты переписки между Ю. Андроповым и Б. Кармалем еще до Апрельской революции и что Ю.В. «был очень «недоволен развитием событий 27.04.78», то есть, другими словами, захватом власти халькистами, а не «бундовским» «парчамом» во главе с Бабраком. Они же утверждают, что среди дипломатов и специалистов по Афганистану было немало тех, кто всячески поддерживал Б. Кармаля еще с дореволюционного периода.

Если это так, то еще с того времени прослеживается последующая цепь событий, управлявшихся не только симпатиями или антипатиями лично Ю. Андропова, но и каким-то известным ему планом. Опять конспирологическая случайность? Равно как и его подчиненными в Кабуле генерал-лейтенантом Ивановым Б.И. и полковником (впоследствии генерал-майором) Богдановым Л.П., которые, впрочем, просто имели от него конкретные установки и держали нос «по ветру». Как и водится среди некоторого служилого люда.

«Андропов получал из Кабула информацию о происках ЦРУ, «американской угрозе» и тому подобном. Его люди активно поставляли такую информацию…» — утверждают авторы книги «Вторжение» Д. Гай и В. Снегирев. Ссылаясь на ближайшее окружение Ю. Андропова, они акцентируют внимание именно на его доминирующей роли в реализации задуманного сценария по устранению Амина и замене его Кармалем.