Читать книгу "Последняя любовь Аскольда - Наталья Шатрова"

Княгиня почему-то думала, что причиной бесплодия явилось зелье злой ведьмы, и как-то послала гридней на Лысую гору найти ее. Гридни вернулись ни с чем. Старуха давно умерла, и по колдовскому обычаю прах ее развеяли по ветру.

В конце концов князь оставил жену в покое. Он не только перестал приходить к ней в опочивальню, но и вообще не желал видеть, запретив появляться в своих хоромах. Княгиня не огорчилась. Она давно смирилась со своим бесплодием, а прикосновения мужа вызывали в ней отвращение.

Шли годы, накапливая в душе женщины злобу и ненависть к мужу. Она презирала его за то, что он варяг-иноземец, за то, что он принял христианство, за то, что он погубил ее братьев и насильно женился на ней. Но как избавиться от него, не знала.

Однажды к князьям на службу поступил воин с небольшой дружиной. Княгиня при встрече сразу узнала Гордяту, хотя лета изменили его. Лицо избороздили морщины, и оно приобрело мрачное выражение. Колючий взгляд проникал в самую душу. Но сладко екнуло сердце в груди женщины, когда Гордята еле заметным кивком головы указал ей в сторону темных сеней.

Находиться наедине с чужой женой было смертельно опасно, но мужчина презрел обычай предков, чтобы переговорить без свидетелей. Княгиня давно уже знала о смерти своих непутевых братьев, перебивших друг друга, но Гордята принес другую весть. После гибели одного из княжичей его молодая жена отошла в мир иной, родив мальчика. Гордята, страшась происков киевских князей, отдал ребенка на воспитание чужим людям, повесив ему на шею княжеский оберег.

Княгиня, слушая его рассказ, утирала слезы платочком, веря и не веря в свершившееся чудо. Все-таки боги не оставили без внимания ее мольбы и приношения. Хорошо еще, что она не приняла христианства вслед за мужем, не вняла его настойчивым уговорам, хотя долго колебалась, прежде чем отказаться, ведь Аскольд говорил ей: «Христос поможет обрести нам наследника, потому что вера в него творит чудеса».

Князья Аскольд и Дир уверовали во Христа после похода на Царьград. Жители осажденного Царьграда вынесли ризу Богоматери и окунули в море. Тут же поднялся шторм и разметал боевые славянские и варяжские ладьи. Спустя семь лет киевские князья приняли первого епископа, присланного патриархом Фотием из Византии. Епископа пригласили на собрание, где сомневавшиеся в новой вере попросили показать им чудо. Епископ бросил в огонь святое Евангелие. Книга не сгорела, а лишь обуглилась по краям, и епископ, бережно достав ее из огня, торжественно провозгласил, что учение Христа бессмертно.

Но княгиня сомневалась. Она хотела иметь детей, но боялась преступать обычаи предков. И была права. Оказывается, боги испытывали ее на верность, а вдали уже рос настоящий наследник киевского стола.

Пристроив княжича, Гордята несколько лет скитался в чужих землях, собрал свою дружину и, соскучившись по родному городу, решил вернуться, надеясь на благородство варяжских князей. Поскольку низвергнутых княжичей давно не было в живых, Аскольд и Дир перестали страшиться за свой стол, подобрели, а успешные военные походы принесли уверенность во всенародной любви. Они охотно приняли на службу вчерашнего врага, поверив в его чистосердечное раскаяние. Гордята своей дружиной пополнил поредевшие в походах ряды воинов. Затем он снискал славу отважного воина, вошел в доверие князей и был назначен воеводой.

А княгиня успокоилась, имея в союзниках влиятельного воеводу, полностью ей преданного, готового в любое время прийти ей на помощь, и терпеливо стала ждать своего часа, возложив последнюю надежду на подрастающего где-то наследника.

– Ох, лебедушка моя, – запричитала над княгиней ключница, коснувшись ее лба ладонью, – ты вся в огне.

Княгиня приподняла голову и посмотрела на няню мутным взором, снова обессиленно откинулась на подушку, прошептала:

– Мамка, позови Ярину.

– Далась тебе эта девка! Ты же ничего про нее не знаешь. Отравит еще тебя. Вон ты отвар ее выпила, а стало хуже.

– Сама я виновата, окно открывала – вот и продуло меня.

– Лучше я за дядей твоим на Красную Горку пошлю служку, – гнула свое ключница.

– Незачем, мамка, старого человека тревожить, – недовольно свела брови княгиня. – Знаешь ведь, что после того, как Аскольд принял христианство, волхв зарекся ходить сюда. Нет, дядю незачем беспокоить. Зови Ярину.

– Хорошо-хорошо, – не стала больше спорить ключница и крикнула девку: – Сходи за Яриной!

Вскоре, запыхавшись, вбежала в опочивальню Ярина. Она не видела княгиню всего полдня, но в первый миг не узнала ее. Светлые пряди волос с мелькавшей кое-где сединой разметались по подушке. В них почти утонуло скуластое лицо с ввалившимися глазами и заостренным носом. Худые костлявые руки покоились поверх беличьего одеяла.

Ярина вплотную подошла к больной.

– Занедужила я что-то, Ярина, – прошептала женщина сухими обескровленными губами.

– Ничего, поправишься, – успокоила девушка и повернулась к ключнице: – Мне нужны холодная вода, рушники и крутой кипяток для трав.

Всю ночь Ярина и ключница попеременно дежурили у постели больной, меняя ей холодную повязку на лбу и отпаивая сушеной малиной и травами. Под утро жар спал, и княгиня покрылась липким потом.

– Надо бы поменять рубаху и постель, – облегченно вздохнула Ярина, едва держась на ногах после бессонной ночи, – иначе жар обратно воротится.

Девушка проворно откинула одеяло и потянулась к шнурку, стягивающему ворот тонкой белой сорочки. Ключница полезла в сундук за сменой белья и не заметила, как Ярина, раскрыв ворот, испуганно замерла: во впадине между отвислыми грудями покоился хорошо знакомый ей костяной оберег, изображающий коня на скаку. Свет от сальника падал на глаза коня, и они блестели красным сказочным огнем.

Невольно Ярина потянулась пальцами к оберегу, но опомнилась и отдернула руку. Жест не остался незамеченным. Княгиня удивленно посмотрела на девушку.

– Какой красивый оберег, – прошептала Ярина.

Она постаралась всеми силами скрыть свой трепет. Неужели княгиня догадалась, что она уже не раз видела такой оберег и даже держала в руках? Сколько раз Дар плакал, когда она в детстве отбирала у него красивую игрушку, за что получала затрещины от строгого отца.

– Да, этот оберег умеет зачаровывать, – улыбнулась княгиня. – Все князья нашего рода носили их с рождения. Теперь остались только двое: я и еще один…

Княгиня осеклась, заметив укоризненный взгляд ключницы. Ярина сделала вид, что пропустила последнюю оговорку мимо ушей. С помощью ключницы она проворно поменяла на княгине влажную сорочку на чистую и сухую, завязала ворот, скрыв таинственный оберег.

Потом она долго мучилась, ворочаясь без сна ночью в своей постели. Страх вцепился острыми когтями в душу и не отпускал ни на миг. Как быть теперь? Открыться Дару или промолчать? А вдруг княгиня прознает о его обереге? Но откуда? Дар носит его близко к сердцу и никому не показывает, избегая лишних вопросов и помня наказ отца беречь его пуще глаза.