Читать книгу "Как воспитать незаурядную личность - Валентин Бадрак"

Конечно, случай Анны Фрейд относится к редким исключениям, подтверждающим, что родители определяют ту степень добра, которой одаривают своих детей. Впрочем, встречаются и совершенно уникальные случаи. К таковым следует отнести появление выдающегося врача Николая Ивановича Пирогова. Из шестерых выживших в семье казначея детей он был самым младшим. И своим образованием Николай был обязан… знакомому семьи – известному московскому врачу, профессору Московского университета Е. Мухину. Сей достойный муж приметил способности любознательного мальчика и стал заниматься с ним индивидуально, постепенно вовлекая в медицину. В результате четырнадцатилетний юноша, прибавив себе два года, поступил на медицинский факультет Московского университета. Однако Николай Пирогов учился легко – его впечатляли громадные перспективы медицины. Когда же ему удалось устроиться на должность прозектора в анатомическом театре, он окончательно решил посвятить себя хирургии.

Поддерживающий все начинания своего ребенка, любя и ободряя его, родитель не должен настаивать, чтобы тот наследовал его деятельность, но он обязан дать ему импульс – двигаться. Что-то делать, действовать, зная, что любим. Тут можно вспомнить, что отец индийского духовного лидера Вивекананды был профессиональным юристом с обширной практикой, вел активную светскую жизнь. Но он не настаивал, чтобы сын шел по его стопам, давая ему возможность делать выбор. Зато известно, что их отношения всегда оставались теплыми и гармоничными. Более того, подметив незаурядные способности сына, отец, который сам превосходно владел вокалом, научил сына петь. Вместе они разучивали песни, которые потом очень пригодились будущему духовному вожаку для настроя, достижения состояния воодушевления и эйфории.

7

Что ж, опыт родителей знаменитых детей прямо указывает: отец и мать способны сформировать не только увлечение ребенка, но и дело всей его жизни.

Чем большим авторитетом обладает родитель в социуме, тем более охотно ребенок поддастся его влиянию. Возраст и способы привлечения в область собственной деятельности имеют исключительное значение. Влияние других авторитетных лиц и их ободрение несут с собой дополнительные мотивационные стимулы.

Чем более деликатным оказывается родитель, тем больше психического равновесия и комфорта испытывает ребенок, тем чаще он полагает, что это его собственное решение. И тем больше гармонии в его жизни.

Всякому родителю следовало бы подумать, стоит ли наделять своего ребенка возможностью социальной самореализации по проторенной отцом или матерью тропе. Особенно если такой мирской успех явно эфемерен – в силу запрограммированного отказа ребенка от формирования собственного пути. Кстати, иногда даже явно одаренные дети с трудом одолевает родительский сценарий, чувствуя дискомфорт в течение всей жизни. Чтобы в этом убедиться, достаточно ознакомиться с жизнью Дмитрия Набокова, сына автора известной «Лолиты».

Наконец, близким к идеалу вариантом остается предоставление ребенку полной свободы выбора – на фоне максимального привлечения к собственной формуле самореализации. Именно так появились великий композитор Вольфганг Моцарт, оригинальный изобретатель Альфред Нобель, самобытный музыкант и дирижер Мстислав Ростропович, по таким законам жила семья легендарного автомобилестроителя Порше.

Глава пятая

Создать окружение и благоприятную среду. Открыть учителей

1

Подобно тому как семя злаковой культуры в благодатном черноземе производит на свет совершенный, освященный самой природой росток, так и неискушенное сознание, помещенное в наполненное идеями пространство, прорастает исключительными идеями.

История человечества изобилует примерами, указывающими, как должно создавать среду и какая среда может оказаться тлетворной, разлагающей юную душу. Всякий раз она дает новую аранжировку мотива, но суть воздействия окружения неизменна с бесконечным течением времени. Каждый ребенок до определенной поры живет в воображаемом мире, имея специфическое, персонифицированное представление о реальности. И именно его первое окружение, первичная среда обращают его в ту или иную веру, создают то или иное миропонимание. Эта реальность пускает в сознании такие прочные корни, что попытки заменить ее годы спустя будут цепляться за воспоминания детских лет, попадать в невообразимые ловушки самых первых впечатлений.

Что же касается возможностей родителей в воспитании своего ребенка, всякий раз им предстоит сложная шахматная партия, в которой они только вначале расставляют фигуры вокруг своего отпрыска. Затем, с каждым новым ходом, уже приходится учитывать все перемещения на доске. Говорят, шахматисты могут часами увлеченно разбирать логику построения игры удачливых предшественников, а знаменитые партии становятся ориентирами, эталонами игры. Если так, то почему не использовать опыт интеллектуальной игры для построения собственных воспитательных конструкций, или хотя бы для выработки принципов? Ведь жизнь цивилизации полна неожиданных событий, в которых, если присмотреться, всегда можно отыскать причину и следствие. И роль окружения во всех этих примерах не просто чрезвычайно важна, она – рамка картины, в которой изображена личность (короля создает свита). Кто читал Льва Толстого, его «Анну Каренину», помнит, как за границей на водах княгиня Щербацкая проявляла чрезвычайную осмотрительность при выборе окружения для дочери. «Узнав все эти подробности, княгиня не нашла ничего предосудительного в сближении своей дочери с Варенькой, тем более что Варенька имела манеры и воспитание самые хорошие: отлично говорила по-французски и по-английски, а главное – передала от г-жи Шталь сожаление, что она по болезни лишена удовольствия познакомиться с княгиней», – так описывает нравы литератор-мыслитель. Знания, предупредительность, соответствующий уровень воспитания, наличие светских манер – необходимость этого понимала даже самая обычная мать семейства из знаменитого романа, желая, чтобы ее ребенок получал только позитивные импульсы и был лишен дурного влияния. В жизни стандарты межличностного общения близки к описанным.

Есть и другие примеры. Марк Аврелий, правитель громадной Римской империи, и его распутный сын Коммод явили миру противоположные облики. Отец – титан, оставшийся в истории великим философом и успешным императором; сын – презренный и убогий душой гладиатор, тащивший империю в бездну до тех пор, пока не был убит своим же ближайшим окружением. Как отец и сын оказались столь разными? Марк Аврелий родился в сенаторской семье, и хотя его отец умер рано, прадед Катилий Север дал внуку прекрасное образование, пригласив к ребенку домашних учителей. Это был удачный ход, потому что наставники сумели увлечь юное создание своими идеями. Старик не жалел ни средств, ни сил, ни искреннего внимания, воспитывая мальчика. Получая домашнее образование, общаясь с определенным кругом людей, будущий император был огражден от влияния чувств. Именитые философы с деликатной настойчивостью сформировали интересы и устремления будущего автора бессмертных размышлений «Наедине с собой». «Его юность протекала среди сельской природы; под наблюдением Фронтона он занимался изучением латинской риторики. Однажды философ Юний Рустик дал Марку из своего книгохранилища «Разговоры» Эпиктета. Эта книга сделала его стоиком. […] Вопросы долга и нравственности были единственными, которые волновали и захватывали всю его душу», – так описывает становление философа-императора Дмитрий Мережковский. Что ж, Марк Аврелий с юности жил аскетом, избегая всего показного, размышляя о целях бытия и собственной миссии. Он так рьяно исполнял требования воздержания (укладываясь спать на голые доски с «глазами, утомленными работой»), что мать умоляла его воспользоваться хотя бы звериной шкурой во время сна. Потом, много лет спустя, он, презирая войну, исполнял долг полководца, и даже тут удача ему сопутствовала. «Народ его боготворил, несмотря на то, что император не делал черни ни малейших уступок, никогда не искал ложной популярности!» – дает оценку Мережковский. Но, как это часто бывает, достойно исполняя долг правителя, следуя миссии философа, выдающийся человек оказался несостоятельным в исполнении отцовского долга, возможно, не менее важного. Конечно, тут были и психологические причины: его отец умер рано, не научив роли родителя. Философия уводила Марка Аврелия в сторону от мирского, к поиску своей миссии и ответам на ключевые вопросы бытия. Возможно, он слишком разуверился в людях, уйдя в глубины своего «Я». Так или иначе, его любимый сын рос совсем в другом окружении – с неограниченной свободой, с неутолимыми желаниями испробовать все, с полным отвержением знаний и необходимости мыслить, принимая решения. «Это был его ребенок – кровь от крови, плоть от плоти: он узнавал свои черты в чертах бессмысленного атлета с молодым, цветущим телом, с кровожадным сердцем. Марк Аврелий, возлагавший последнюю наивную надежду на воспитание, окружил Коммода знаменитейшими учителями философии и морали. Тот слушал их, по выражению Ренана, как слушал бы молодой лев, зевая и показывая острые зубы. Наследник Марка Аврелия чувствовал себя вполне комфортно только среди мимов, наездников цирка и гладиаторов, которых он превосходил силой и грубостью». Судьба посмеялась над философом – он просто упустил время, когда первое окружение уже испортило ребенка, потакая ему во всем, и последующие усилия отца были тщетны. Марк Аврелий не смог сдерживать негативные раздражители, действующие на низменную природу личности сына.