Читать книгу "Мамина дочка - Елена Булганова"

И мы пошли к Нинке. Дом ее бабушки я, конечно, помнила с детства. С нашим его разделял всего квартал. Нинка постоянно отпрашивалась к бабушке, чтобы нам утром вместе идти в школу. Когда зашли в единственную комнату с эркером, Нинка подмигнула и спросила:

— Помнишь наши развлечения?

И я вспомнила, как в младших классах мы приходили в гости к Нинкиной бабушке и тренировались в прыжках с подоконника на высокую старомодную кровать. Бабушка в это время возилась на кухне, — к счастью для нас, она была глуховата.

Я бросила взгляд на высокую спинку с шарами-бомбочками и тихо охнула: господи, как нам только удалось не покалечиться! Нинка захихикала: — Вот и я каждый раз об этом думаю! И мы пошли на кухню пить чай, потому что ничего другого в Нинкином хозяйстве не имелось. Пока она расставляла чашки и обжаривала на чугунной сковородке куски хлеба, я потихоньку рассматривала подружку. Как же она переменилась! Детская припухлость почти исчезла, щеки, кошмар Нинкиного детства, втянулись, зато глаза стали просто огромными. Впервые в жизни Нинка показалась мне просто красавицей. Из ее рассказов было ясно, что подруга в восторге от студенческой жизни. В Электромеханическом институте, где Нинка училась, у нее было полно приятельниц, она участвовала во множестве общественных дел. И еще в институтском Клубе веселых и находчивых имелся парень, младше ее на год, который проявлял к Нинке огромный интерес. Но она еще не решила, стоит ли иметь с ним дело. Все-таки разница в возрасте… Было даже странно, что при такой насыщенной жизни Нинка еще сохранила интерес к моей персоне. Может, она ожидала, что жизнь моя сложится как-то необычно и замечательно и сейчас я расскажу ей массу интересных вещей, а она будет слушать, широко распахнув свои глазища, как это бывало в школе. Но вот я сидела и молчала, а Нинка явно боялась задавать мне вопросы. Поэтому без конца рассказывала о себе, и вид у нее с каждой минутой становился все более смущенным.

— Все-таки, почему вы так неожиданно уехали в Питер? — решилась спросить она.

Я пожала плечами:

— Ну, из школы меня выставили, а десятый класс нужно было как-то кончать. Мама нашла школу в Питере, редакция предоставила ей квартиру. А с Марком мы почти сразу расстались, не сложилось…

— Удивительно, — задумчиво произнесла Нинка. — Когда вы в тот день уходили со школьного двора и держали друг друга за руки, мне казалось, вас ничто не сможет разлучить.

— Ну, вот видишь…

— Я иногда встречаю Марка Леонидовича на улице. И всегда перехожу на другую сторону. Боюсь, что ему будет неловко видеть меня. Хотя он, кажется, вообще не смотрит по сторонам.

— Он все время жил в этом городе? — спросила я.

— Нет, они же уезжали, все вместе. То есть доктор оставался тут, а Марк с матерью и женой жили где-то за границей. Потом его мама умерла, они вернулись. Марк сейчас работает в гороно, кажется… Ну, бог с ним, ты-то как, Симочка?

— Никак, — сказала я честно. — Давай лучше о тебе, Нинка.

— Да ведь я о себе уже все рассказала…

— Тогда давай ложиться спать. Завтра с утра на учебу.

Утром мы вместе поехали на учебу, а вечером домой вернулась мама. Конечно, я не спросила, где она была, а мама ничего не стала рассказывать. Выглядела она немного бодрее, чем в последние недели. И весь вечер просидела за компьютером, даже отказалась пить со мной чай.

А на рассвете я услышала за стенкой ее торопливые шаги. И удивилась — жизнь в редакции не начиналась так рано. К тому же, по моим подсчетам, у мамы еще не закончился отпуск. Кутаясь в халат и непрерывно зевая, я выползла на кухню. Мама сидела за столом, перед ней стояла чашка с чаем и лежал единожды надкушенный бутерброд. И снова мне показалось, что при моем появлении мама что-то спрятала в карман пиджака.

— Ты куда, мам? — спросила я как можно более нейтральным тоном.

— На работу, лапка. — Мама тут же поднялась на ноги, очень бледная, почти не накрашенная. — Срочное дело.

— А почему не доедаешь, не допиваешь?

— Что-то не хочется. Вот ты и дожуй за завтраком.

Мама поцеловала меня и торопливо вышла из квартиры. Я видела, как она пошла к автобусной обстановке, на которой в этот ранний час люди стояли монолитной стеной. Обычно мама ездила в редакцию на метро. Меня словно что-то подтолкнуло в спину. За две минуты я сменила халат на свитер с джинсами, натянула куртку и выскочила из дому. Волосы расчесывала уже на ходу. Мне удалось поспеть к автобусу, в который садилась мама. Я висела, зажатая между сонными людьми, где-то на задней площадке и не спускала глаз с маминого аккуратно причесанного затылка.

В центре города мама вышла из автобуса и торопливо зашагала по Невскому. Прячась, как заправская шпионка, за спинами прохожих, я бежала за ней. На мое счастье, в эти утренние часы проспект просто бурлил людьми. Потом мы свернули в какую-то подворотню, там мама уверенно толкнула железную дверь, ведущую в полуподвальное помещение. Я замешкалась: ведь я представить не могла, что находится за этой дверью. Возможно, там я нос к носу столкнусь с мамой, и мне будет сложно объяснить ей эту слежку. Выждав минут пять, я все-таки открыла дверь.

Я увидела длинный коридор, запруженный людьми. Люди сидели и стояли вдоль ядовитых розовых стен. Здесь пахло потом, плесенью, медикаментами и еще чем-то тяжелым, возможно страхом. От главного коридора отходили другие коридоры, наполненные людьми, как стручки горохом. Под одним из кабинетов я увидела свою маму. Она стояла у стены, но к ней не прислонялась. Стояла, независимо вскинув голову и подчеркнуто держа спину. Она постояла минуты две, потом достала из сумки пачку сигарет и пошла куда-то вглубь. Наверное, там был туалет. Тогда я вышла из-за угла и посмотрела на табличку на дверях. В глазах у меня потемнело…

Я поспешила выйти из здания. Чего хорошего, — если мама вернется и обнаружит меня в полуобморочном состоянии? Но далеко я не ушла, затаилась в скверике. Проторчала там очень долго. Видела, как через несколько часов вышла и направилась к проспекту моя мама. Теперь я могла зайти внутрь и немного согреться. А еще через час из кабинета торопливым шагом вышел распаренный мужчина в белом халате. К нему сразу со всех сторон метнулись люди из очереди. Но доктор несколькими фразами осадил страждущих. И пошел к выходу, глядя сквозь толпу остановившимся взглядом.

Я шла за ним по пятам. Доктор вышел в сквер, как был, в одном халате, и тут же жадно припал к сигарете. Я дала ему сделать несколько затяжек. Потом подошла и стала рядом.

— Доктор, я хочу спросить…

— Что вам? — гневно глянул на меня мужчина. — Неужели нельзя подождать хотя бы немного?

— Я жду с раннего утра.

— Ну и где ваша очередь? Еще не подошла?

— Доктор, я не занимала очередь. Я хочу спросить вас о маме. Она была у вас сегодня.

— Девушка, передо мной сегодня прошли десятки людей!

Но меня не так просто было сбить. Я протянула ему амбулаторную карту, которую догадалась полулегально получить в регистратуре.