Читать книгу "От ненависти до любви - Ирина Мельникова"

– Сам читай, у тебя почерк – с лупой не разберешь, – отодвинула я бумаги.

Борис хмыкнул, но принялся послушно читать: «Похоже, это не криминал. У меня создалось впечатление, что у погибших перед смертью «съезжала крыша», им казалось, что стало жарко – одежду они явно сами срывали. В чем причина – не понимаю. Могу допустить, что городские люди растерялись в лесу и запаниковали. Но чтобы местные так странно умирали…»

– Жарко, говоришь? – мне стало не по себе. Ведь я тоже сорвала с себя одежду, когда бежала по тайге к этому чертову болоту. Почему это случилось со мной?

– Это лишь догадки, – Борис, кажется, не придал значения моему вопросу.

Его слова снова заставили меня вспомнить ощущения дикого страха и безысходности, которые я испытала прошлой ночью. Я поежилась. Мне стало по-настоящему жутко. Приближалась ночь, и где гарантия, что странный звук вновь не разбудит меня?

– Тихонов сообщил в область о странной гибели людей, поставил на уши прокуратуру, – продолжал рассказывать Борис, и это отвлекло меня от воспоминаний о кошмаре. – Поскольку явных признаков преступления не было, дела закрыли. Действия самого Тихонова – прочесывание леса, работа со свидетелями, составление протоколов – признаны грамотными. Тем более что подобные происшествия случались и раньше, и опять же вблизи Макаровки. Об этом мне рассказал бывший прокурор района. Сейчас он тоже на пенсии. По его словам, подобные смерти как-то не связывали в единое целое. А потом с начала девяностых пошло-поехало. Я уже говорил: шестнадцать случаев обнаженных трупов. Еще полтора-два десятка случаев под подозрением…

Борис открыл вторую папку.

– Вот лишь несколько примеров. Осенью того же девяносто третьего года обнаружен труп сторожа лесопилки. Обнаженный. Одежда рядом, скинута ворохом. Пуговицы от рубашки отлетели в стороны, будто человек сбрасывал ее второпях, до конца не расстегнув. Эксперты причину смерти не установили – объяснили тем, что у него сердце пошаливало…

– Вполне могло сердце подкачать, – перебила я Бориса, – если человек сильно испугался…

– Испугался? – с недоумением посмотрел на меня Борис. – Что можно встретить в наших лесах и напугаться до смерти? Ты что-то знаешь? Слышала?

– Ничего я не слышала, кроме того, что люди на болотах и вправду пропадают. У нас в Марьясове, да и в окрестных деревнях, подобного не случалось. Лет пять назад мужик в тайге заплутал, но через два дня сам вышел. От стыда чуть не помер, бедняга. Позор ведь – в тайге жить и в ней заблудиться.

Борис смерил меня взглядом, но ничего не ответил, лишь вновь уставился в бумаги.

– На следующий год сразу два ЧП в течение месяца. Два местных мужика ходили за ягодами и не вернулись. И вновь вскрытия показали, что следов насильственной смерти нет, содержание алкоголя минимальное. Девяносто четвертый год. Два жителя деревни Крюковка отправились осенью в район Поганкиной Мари за клюквой. Разошлись. Один не вернулся. Через два дня нашли тело. Ягоды рассыпаны. Одежда сложена в корзинку. В том же году в конце сентября нашли труп грибника из города. Сидел на пеньке босиком, опята из корзинки вывалил. Сапоги с носками аккуратно поставил рядом. – Борис перевернул несколько страниц. – Все истории рассказывать не буду. Они большей частью схожи, отличия лишь в несущественных деталях.

– Может, напрасно ты туман нагоняешь? – осторожно поинтересовалась я. – Прежде чем выдавать на-гора версии, нужно внимательно просмотреть все документы, сведения о погибших. Нужно поговорить со специалистами: врачами, химиками, наконец… Обобщить все сведения, показания свидетелей, заключения ученых и только потом попытаться их проанализировать. Я уверена, объяснение лежит на поверхности. Ну, не чертовщина же в наших лесах завелась?

– Тебе все шуточки, – смерил меня сердитым взглядом Борис, – а у меня того гляди звезды с погон посыплются. Я ведь в академию МВД собрался поступать. Только, кажется, в ближайшем будущем мне не светит.

Он с тоской огляделся по сторонам и неожиданно спросил:

– Выпить у тебя найдется?

Я молча развела руками.

– Ну и слава богу, – скривился Борис, – хоть пить не научилась!

– А тебе-то что за дело? Пью – не пью, курю – не курю! Тебя не касается! Есть свой объект заботы, вот о нем и заботься! А я уж как-нибудь сама!

– Вижу, как ты сама! – Борис скептически усмехнулся. – Квартиру в бомжатник превратила!

– В бомжатник? – взвилась я от злости. – Что ты знаешь… – Я махнула рукой. Усталость вдруг накатила со страшной силой, я поняла, что сейчас запросто свалюсь на пол и засну, и ничто меня не остановит, даже присутствие Бориса, который с ошеломленным видом взирал на меня. Мне уже ни о чем не хотелось думать, мечтала я лишь об одном – чтобы Борис Садовников, мой бывший жених и нынешний начальник, убрался восвояси. И по возможности быстрее, чтобы я не успела выйти из себя. Даже сейчас мне не хотелось показывать ему, насколько изменился мой характер.

– Ты на себя посмотри, – буркнул Борис и медленно, словно задался целью разозлить меня окончательно, принялся собирать бумаги. – На кого похожа? Вон и губа разбита. И одежда будто с чужого плеча…

– Послушай, – сказала я тихо, – я прекрасно знаю, на кого я похожа. И это тоже не твоего ума дела. Забирай свои бумаги и уматывай. Нужна буду, вызовешь в отдел. Прикажешь, стану работать, а так, по старой дружбе… Ищи дураков в другом месте. Случится что, ты меня первым сдашь, потому что за звезды свои трясешься!

– А ты еще и поглупела! – Борис защелкнул замок портфеля и с явным презрением посмотрел на меня: – Выходит, я не ошибся, когда выбрал Веру. Она, по крайней мере, не орет, как базарная баба.

– Ах ты! – я задохнулась от возмущения, замахнулась, но Борис перехватил мою руку.

Я попыталась вырваться, но его пальцы больно сдавили запястья. Он перевел мои руки за спину, отчего я оказалась прижатой к его телу. Тут у меня и вовсе помутилось в голове: вдруг вспомнилось, как он прижимал меня к себе совсем с другими намерениями. Борис тоже вспомнил. Неожиданно он ослабил хватку, я вывернулась. но он притянул меня за плечи и, чего я никак не ожидала, поцеловал в губы. Причем так, что у меня отпало всякое желание сопротивляться. Некоторое время мы исступленно целовались. Его руки проникли под куртку и принялись бродить по моему телу, затем одна замерла на груди, а вторая спустилась ниже, к бедрам. Он еще теснее прижал меня к себе, я почувствовала его напряжение. Человек, который только что оскорблял меня, сравнивал с другой женщиной, на самом деле страстно хотел уложить меня в постель. Уж в этом-то я никак не могла ошибиться! Впрочем, в такие моменты до постели редко добираются. Вот и Борис подхватил меня под ягодицы, усадил на кухонный стол, потянув с меня куртку, а за ней и спортивные брюки Замятина. И если бы он не запутался в замках и завязках, я бы, наверно, вовсе рассталась с рассудком. Но он промедлил, и это привело меня в чувство.

– Нет! – что было сил я толкнула его в грудь. – Проваливай!