Читать книгу "Привилегия женщин - Марина Крамер"

— Вот поэтому мы с тобой сюда и приехали, — Инка бросила салфетку в кованую урну возле крыльца и со всей решительностью потянула меня в дом.

Нас встретила женщина средних лет, с аккуратной гладкой прической, в темно-синем брючном костюме, поверх которого был повязан белый передник. Я, как ни была расстроена и напугана, все же не смогла не отметить про себя, что хозяин дома явно насмотрелся каких-то фильмов из жизни аристократов. В углах просторной прихожей высились две статуи — Аполлона и Венеры. Люстру впору было вешать в фойе нашего театра, а паркет темного дерева был натерт до ослепительного блеска. Во всем чувствовалась роскошь — но не помпезная и вычурная, а тонкая и уместная. «Надо же… Интересно, он сам это подбирал или дизайнера нанял?» — думала я, следуя за Инкой и встретившей нас женщиной по широкой лестнице на второй этаж.

Комната, в которую мы вошли, оказалась вытянутым кабинетом с огромным столом, книжными шкафами по обе стороны двери и большими напольными часами в простенке между окнами. В большой нише, огороженной шкафами, располагались диван, два кресла и небольшой журнальный столик с кальяном. Хозяин кабинета стоял на стремянке у одного из книжных шкафов и перелистывал, едва удерживая в руках, толстый том в кожаном переплете.

— Проходите, я сейчас, — отрывисто бросил он густым басом, и я удивилась — внешность мужчины не предполагала такого голоса. Был он явно невысок, но хорошо сложен. Светлые волосы, остриженные коротко, открывали породистый лоб. Маленькие и изящные руки и ноги. Словом, раскатистый бас звучал диссонансом.

Он легко спустился со стремянки, зажав под мышкой фолиант, и подошел к нам. Инка преобразилась, засияла, явно включив все свои актерские способности, а мужчина, чуть улыбнувшись, небрежно поцеловал ее в щеку:

— Здравствуй, Инуля. Прекрасно выглядишь.

— Спасибо, Михась, — прожурчала та бархатным голосом. — Познакомься, пожалуйста…

— Я и так понял. Это и есть твоя подруга Ника, у которой проблемы? — Он перевел на меня цепкий взгляд прозрачно-серых глаз, несколько секунд изучал мое лицо, и я смутилась.

— Да, это она. — Инка делала мне из-за плеча Михася страшные глаза, призывая мобилизоваться, но я никак не могла совладать с неприятным ощущением, будто меня прилюдно раздели.

— Странная подружка у тебя, Инуля, — изрек Михась, закончив рассматривать меня. — Не думал, что такие еще водятся.

Меня как кипятком обдали, я повернулась, чтобы уйти, но крепкая рука ухватила меня за локоть и вернула на прежнее место.

— А нервная такая чего? Хоть бы дослушала, — с усмешкой проговорил Михась, не отпуская меня. — Глаза у тебя несчастные, девочка. Горе в них. А душа светлая.

— А вы и душу рассмотрели? Через глаза? — выдавила я, не обращая внимания на Инкину жестикуляцию, которая уже стала напоминать движения матроса, подающего сигнал SOS.

— А ее и так видно, — ничуть не рассердился Михась. — Добрая ты и чистая.

«Прямо психолог!» — Слова этого человека почему-то ужасно разозлили, показались неискренними и фальшивыми, театральными. Только вот роль свою он исполнял, на мой взгляд, совсем плохо, хуже последнего статиста в труппе Инкиного театра. Михась, словно ничего не замечая, подтолкнул меня к креслу, а сам расположился напротив, небрежным кивком указав Инке место на кожаном диване. Потянулся за кальяном, предложил мне, но я затрясла головой, отказываясь, и тогда хозяин кабинета сам задумчиво приложился к мундштуку губами. По комнате поплыл сладковатый персиковый аромат.

— Рассказывай, — после паузы произнес Михась.

Я, сбиваясь и перескакивая с одного на другое, выложила историю с аварией, добавив то, что сегодня услышала на кладбище. Михась не перебивал, слушал внимательно, изредка потягивая кальян. Инка, скрестив длинные красивые ноги, напряженно перебегала глазами с меня на моего собеседника, и я вдруг почувствовала, что подруга… ревнует. Открытие неприятно поразило меня — как она может, зная, что со мной произошло, думать о том, что я вдруг проявлю интерес — к бандиту!

Михась задумался ненадолго, потом изрек, глядя на меня в упор:

— Я понял твою проблему. Езжай домой и ничего не бойся. С тобой ничего не случится. Скажи только — а ты не в курсе, кто-то снимал на месте аварии? Ну, менты снимали что-то?

— Кажется, да… — Но в моем голосе не было уверенности — я не очень хорошо помнила мелочи, в тот момент мне было не до наблюдения за действиями посторонних.

— Хорошо, разберемся. Оставь мне номер мобильного.

Я послушно написала свой телефон на протянутом листке и встала, вопросительно глянув на Инку. Та сидела не шелохнувшись. Я почувствовала неловкость — похоже, моя подруга планировала остаться здесь, а это значило, что мне придется выбираться из совершенно незнакомого поселка самостоятельно.

— Извини, Инуля, у меня встреча через полчаса, — раздался голос Михася, и ошарашенная Инка покорно поднялась с дивана.

Хозяин проводил нас ровно до порога кабинета, походя чмокнул мою подружку в щеку и закрыл дверь. Оскорбленная Инка рванула вниз по лестнице так, словно за ней гнались. Я едва успевала перебирать ногами, чтобы не споткнуться и не пересчитать ступени головой. У машины Инка круто развернулась, раздула ноздри и зашипела:

— Ну, подружка, вот спасибо тебе! Я, значит, по-человечески с тобой, а ты?!

— А что я?

— А ты решила мужика у меня увести?!

— Инка, да ты в уме ли? — изумилась я, отойдя на шаг. — Он ведь сам тебя выставил, я-то тут при чем?

Инка вдруг затопала и истерично взвизгнула:

— Я видела, как он на тебя смотрел!

Это заявление повергло меня в шок — я абсолютно не заметила ничего «такого» во взгляде Михася, более того — меня он не заинтересовал совершенно.

— Инка… — Но та не стала слушать, прыгнула за руль и уехала.

Я осталась одна на пустой дороге, даже не представляя, где может находиться железнодорожная станция — звук электрички доносился, казалось, отовсюду. Ладно, пойду прямо, там, может, встречу кого и спрошу.

Я побрела по дороге между домами. То и дело из-за глухих заборов раздавался злобный собачий лай, и мне пришло в голову, что местные жители, очевидно, здорово опасаются за себя и свое имущество — раз даже за такими стенами еще и собак держат. Я так погрузилась в размышления, что едва не угодила под колеса вывернувшей из переулка машины. Взвизгнув тормозами, она остановилась буквально в метре от меня. Я шарахнулась в сторону, угодив ногой в выбоину и охнув от нестерпимой боли в лодыжке. Из машины выскочил высокий темноволосый мужчина в светлых джинсах и ослепительно-белой футболке, бросился ко мне:

— Ушиблись?

— Н-нет… — проговорила я, рассматривая сломанный каблук.

— Позвольте, я. — Он решительно взял меня за лодыжку и сильными пальцами ощупал ее. — Нет, все в порядке, перелома нет, возможно, просто легкое растяжение, совсем не страшно.