Читать книгу "Женские лица советской разведки. 1917—1941 гг. - Михаил Михайлович Сухоруков"

князь М.М. Андроников был изгнан за гомосексуализм и мелкое воровство. Прямо скажем, такие проступки и запретные увлечения не могли бесконечно долго укрываться под мундиром пажа, хотя князь и дошёл до старшего специального класса Пажеского корпуса. Иными словами, князь был отчислен с последнего, фактически выпускного курса обучения.

Напомним современному читателю, что, как элитное военно-учебное заведение, Пажеский корпус был учреждён указом императора Александра I в октябре 1802 года. Он изначально предназначался для подготовки «сыновей заслуженных родителей» к службе в свите императора и в войсках гвардии. При этом пажи сразу же причислялись к царскому двору и несли определённую дворцовую службу. Как указывается в биографических сведениях о князе Андроникове, в Пажеском корпусе он обучался в период с 1887 по 1895 год[82].

Обучавшиеся в корпусе пажи совмещали учебные занятия с несением придворной службы. Ежегодно несколько из числа лучших пажей назначались камер-пажами к членам императорской семьи[83].

При выпуске все пажи, в зависимости от результатов выпускного экзамена, распределялись на четыре разряда. Окончившие Пажеский корпус по 1‐му разряду выпускались офицерами в гвардию. Все остальные выпускники распределялись в армейские части с учётом результатов обучения. При этом выпущенные по 4‐му разряду не производились даже в первый офицерский чин, который могли получить лишь через 6 месяцев службы в чине унтер-офицера.

Отдельно распределялись выпускники Пажеского корпуса, неспособные в силу уважительных причин к военной службе. Они вознаграждались гражданскими чинами, которые зависели от их разряда. Пажи 1‐го и 2‐го разрядов получали чин Х класса по Табели о рангах – коллежского секретаря, 3‐го разряда – чин XII класса – губернского секретаря, а 4‐го разряда удостаивались низшего классного чина XIV – коллежский регистратор[84].

Почему требуется столь подробный рассказ о Пажеском корпусе? Дело в том, что на допросе в Чрезвычайной следственной комиссии Временного правительства 8 апреля 1917 года князь Андроников заявил: «Я окончил пажеский корпус. Из старшего специального курса был по болезни уволен»[85]. Однако этот факт, на наш взгляд, нуждается в документальном подтверждении либо опровержении. Дело в том, что среди выпускников Пажеского корпуса за 1895 год, а также за 2 предыдущих и 2 последующих года князь М.М. Андроников не числится. Не назван он и среди пажей специальных классов за период с 1894 по 1897 год. В этом легко убедиться, если полистать дореволюционную книгу О.Р. Фреймана «Пажи за 185 лет: Биографии и портреты бывших пажей с 1711 по 1896 г.». Нет фамилии князя и в алфавитном списке пажей. Не упоминается князь и в крупнейшей открытой базе данных на сайте «Офицеры русской императорской армии (РИА)» в разделе «Пажеский корпус», где перечислены выпускники за период с 1860 по 1917 год.

Однако если даже и, скорее всего, будет документально установлено, что князь Андроников не являлся выпускником Пажеского корпуса, то надо признать, что за почти 8 лет его пребывания в стенах этого привилегированного учебного заведения он приобрёл хороший по тем временам багаж знаний, включая свободное владение немецким и французским языками.

Придворный интриган и авантюрист

Образ князя-проходимца привлёк внимание Валентина Саввича Пикуля – известного советского писателя исторических романов. Свои произведения он создавал на фактах подлинной истории и с использованием достоверных материалов. В своей книге «Нечистая сила» (другое название – «У последней черты»), рассказывающей о роли и влиянии на царскую семью и сановников империи Григория Распутина, нашлось место и для приятеля «старца» – афериста князя Андроникова. «Кажется, что в пору грандиозных потрясений государства, – размышлял на страницах своего романа В.С. Пикуль, – …когда премьеры не знают сегодня, что будет завтра, – что в такую пору значит какой-нибудь плюгавый коллежский регистратор, занимающий на лестнице российских чинов самую последнюю ступеньку? Между тем, смею вас заверить, коллежский регистратор иногда способен вытворять чудеса… Кстати уж, познакомьтесь: князь Михаил Андроников, сын захудалого прапорщика и баронессы Унгерн-Штернберг; из Пажеского корпуса исключен за мелкое воровство и неестественные половые привычки; возраст – 30 лет; холост и никогда не будет женат, ибо женщин он люто ненавидит. А зовут князя в свете Побирушка»[86]. Как и всегда, Валентин Саввич писал на реальной исторической канве событий и фактическом материале, однако книгу назвал романом, оставив за собой право на авторский вымысел. Отсюда и некоторые неточности и смысловые шероховатости. Например, отца князя Побирушки Пикуль назвал «захудалым прапорщиком». Иными словами, пребывавшим в первичном офицерском звании, хотя во всех биографических материалах он указан в чине ротмистра.

Или другой пример, когда автор книги «Нечистая сила» самого князя М.М. Андроникова называет чиновником, состоявшим в низшем XIV класса чине по Табели о рангах, указав, что тот был коллежским регистратором. Однако в биографиях князя говорится о том, что он с 1905 года пребывал в чине титулярного советника. Вместе с тем в остальном Пикуль мастерски рисует образ князя Побирушки на фоне деградации высшего общества в царской России. Общую картину дополняют материалы допросов князя Андроникова 6 и 8 апреля 1917 года в Чрезвычайной следственной комиссии Временного правительства. Только в атмосфере духовного разлада и морально-нравственной деформации самодержавного общества в России мог появиться и открыто манипулировать людьми из высшего света подобный авантюрист княжеского рода. Аристократы князя не уважали. Да и среди Романовых он успехом не пользовался. «Что касается взгляда государя на Андроникова, – писал позже в своих воспоминаниях дворцовый комендант Воейков, – то я лично могу засвидетельствовать, что, когда случайно зашла о нем речь, Его Величество высказал свое весьма отрицательное о нем мнение»[87].

И тем не менее князь Андроников ловко использовал разные ситуации с пользой для себя. Многие столичные аристократы предпочитали не иметь с ним каких-либо общих дел и опасались вступать с ним в конфликты или ссоры. «Княжеский титул, неимоверный апломб, беглый французский язык, красивая остроумная речь, то пересыпанная едкой бранью, то умелой лестью и комплиментами, – писал позже в своих воспоминаниях бывший начальник дворцовой охраны жандармский генерал А.И. Спиридович, – а также бесконечно великий запас сведений о том, что было и чего не было – все это делало князя весьма интересным и для многих нужным человеком. И его принимали, хотя за глаза и ругали, ибо все отлично знали, что нет