Читать книгу "Записки отчаяния - Иван Александрович Валуев"

Но на другом конце света уже никогда не начнется цунами. Люди так виртуозно поработили мир и внесли в него свои абсурдные изменения, что все правила и законы прошлого уже не смогут иметь силу сегодня. А сегодня на дворе прекрасная осень. Не думал, что я влюблюсь в осень и в этом году тоже. Я держался до последнего. Но ее пленительные краски и колорит вскружили мне голову и представление о том, что где-то все же хранится истинная любовь… И эта любовь в образе хрупкой девушки, которая раз оступившись, полюбив, не всех будет посвящать в секреты своей внутренней обители. В этом есть доля справедливости. Порой, человеку приходиться пройти тернистый путь, чтобы получить право на истинную любовь… Я уже запутался, куда идти. Все дороги должны вести в Рим. А моя как-то даже не примыкает ни к одной. И не тянется ни с одной параллельно. Может быть моя дорога – это и есть своего рода свобода. Свобода от социума и его устоев жизни. Свобода от материи и ее власти над скупыми умами. Свобода от мнений окружающих. И, в конце концов, свобода от любви, которая невыносимо прекрасна, и которая всегда будет за гранью моего пути, за гранью той боли и страданий, которых легче достигнуть, и слаще испытывать, чем ту самую истинную любовь…

                        ***

Как близок день для Солнца, что наступит на меня

Сгорят мои цветы. Сгорю и с ними я.

Я буду молча наблюдать, как тлеет мир и с ним мои уста

И, может быть, я улыбнусь, тому, что в моем сердце пустота…

                        ***

Где бы оказался несчастный твой холод?

В невзрачных равнинах или опустелых лесах?

Во множестве слов или вещих снах?

А может в долине бегущих желаний?

Исчезнувших в чаще обители бренной?

Как стынет кровь в жилах усталых

Так ты остываешь в своей ипостаси.

Сними, наконец, маску обмана

Почувствуешь снова свой запах Нирваны.

Откроются очи на прекрасные вещи

Забудешь за боль и вспомнишь о ночи

Где ты утопал, как одурелый мальчишка

Под покровом страстей в объятьях любимой…

Там множество поз, красоты, искушений.

Поцелуи под светом ночных приключений.

Там дикий экстаз и запах флюидов

Там нет головы, и не хватает извилин

И ветер гуляет под звездною гладью

Где в соитии ты зовешь ее блядью…

                        ***

Как быть? Я встаю с дивана. Время уже перевалило давно за полдень. Отодвигаю шторы, чтобы увидеть за окном ту осень, которая может являться только во снах. Мерно падающие листья не дают покоя промозглой земле. Меня окружают вещи, которые никогда не будут иметь участи в моем существе. Балконы дома напротив так серы, как никогда раньше. В них появилась та нота, которую мы, простые смертные, можем называть грустью. А в действительности все это еще проще – это жизнь. Я не хочу сказать, что жизнь выглядит, как балкон старой хрущевки. Нет. Но жизнь есть определенная высота, скорость свободного падения и, конечно же, один итог… Там внизу осколки разбитого стекла так походят на человека самобытного, свободного и полностью разбитого этим прекрасным миром неистощимых чудес, где свет лампочки в комнате дороже, чем живущие этой комнаты… Мне не миновать кораблекрушения. Я выбрал такую стезю, где меня быть априори не может. Это как здоровому человеку занимать место инвалида. Сравнение так себе, но другое в голову не попало. Увидел пожилую учительницу украинской литературы и языка школьных лет. Почему-то сразу создалось впечатление атмосферы произведений Нечуй-Левицкого и Ивана Франка. Вижу железную дорогу в осеннем диком поле высокой пшеницы. А по рельсам скачут солнечные зайчики неуловимой любви… Я слышу стук колес этого поезда и проплываю куда-то на запад. Люди встречаются редко на этой дороге, но зато можно увидеть живописные места и яркие краски опустевшей природы. Еще немного и все листья опадут, оставив деревья нагим произведением искусства теней и тянущихся к небесам рук… Так и быть. Нужно дождаться падения последнего листка с дуба, что растет напротив моего окна и постоянно напоминает мне о безудержном течении времени…

                        ***

Как бы небо не страдало

Всем ветрам в упрёк

Солнце каждый вечер утопало

И стремилось с звездами в поток…

                        ***

Как то раз мы пересеклись у входа в парк

Ты шла за мной и сверлила спину взглядом

Я слышал шёпот сзади: “Это Тони Старк… ”

Но когда я оглянулся, мурашки по тебе поскакали стадом…

                        ***

Как тесен мир в том месте, где растут цветы

Там, куда не хочешь возвращаться

Те люди, как на фотографиях просты

Где у подножия горы хочу я оказаться

Мне стыдно, что мои мечты всегда витают только в небе

И летом они, как облака видны

Зимой же их затягивает серой шалью

На пленке только проявляются слова.

Там нет изображения, его не видно

Прикосновенье лишь зачаток быстрого теченья крови

А после, может, чрез пучину грез

Ворвется ветер сквозь мои врата

И я увижу, что на крыльях ночи он принес

Мою любовь… Которой нет начала и конца…

                        ***

Оказаться бы вначале жизни

Где вечер переходит в ночь

И быть во Вселенской пучине

Чтобы улететь отсюда прочь…

Изведать станцию острова Хоккайдо

Прокатиться вверх по склону

И, может, почитать Сусаку Эндо

И написать свою новеллу

Увидеть близ Ньюкасла осени расцвет

Об Исигуро истории послушать

Сделать пару фото на черно-белый цвет

И, наконец, депрессию свою разрушить…

                        ***

КАК РАННЯЯ ВЕСНА

с закатом февральским

ты зайдешь ко мне в дом

в весеннем платье

и с мокрым зонтом

я коснусь твоих плеч

и тепло обниму

захочу тебя увлечь

и еще сильней прижму

ты сбросишь тот час

простишь на рассвете

но я не увижу этих глаз

таких же красивых на свете

в окнах открытых

луч закрывает листом

деревьев покрытых

и ты не заходишь в мой дом

в руках моих вечер истлел

безмолвно стою на пороге

хлеб на столе уже зачерствел

и тебя нет на дороге

БАЛЛАДА О ВЗГЛЯДАХ

я окунулся в мир загадок

коснулся взглядом ее взгляда

в персону прекрасных повадок

и с аромат весеннего сада

я увидел сказочный цвет

глубокий. чуткий, прозрачный

хрусталик отражает свет

совсем как настоящий

манящий, сильный и с печальной нотой

изумрудом покрытый

с теплой заботой

для всех закрытый

как тайный лес

с зеленой кроной

у входа Гермес

с