Читать книгу "Дальневосточная республика. От идеи до ликвидации - Иван Саблин"

Хотя Октябрьская всеобщая стачка окончилась, благодаря ей регион установил связь с событиями в остальной империи и с более масштабными политическими объединениями. После того как правительство запретило новосформированный Всероссийский союз почтово-телеграфных служащих, организация вступила в состав Петербургского Совета рабочих депутатов и 16 ноября 1905 года начала Всероссийскую почтово-телеграфную стачку, которая нашла поддержку и в Северной Азии[160]. Местные сибирские организации утверждали, что выступают против нарушений Октябрьского манифеста, но располагавшаяся в Чите Организация телеграфных служащих Забайкальской железной дороги выдвинула радикальные требования, включающие в себя социализацию земли[161]. 16 ноября 1905 года примерно 4 тысячи рабочих и солдат, собравшихся на митинг в Чите, постановили бороться против самодержавия за демократическую республику под знаменем РСДРП. 22 ноября 1905 года Костюшко-Волюжанич возглавил сформированный Совет солдатских и казачьих депутатов РСДРП. Рабочие железнодорожных мастерских провозгласили восьмичасовой рабочий день. Впрочем, вспышки насилия удалось избежать, поскольку Холщевников не стал подавлять выступление и даже удовлетворил некоторые требования солдат[162].

В конце ноября 1905 года забастовали и рабочие КВЖД, Уссурийской и Забайкальской железных дорог. Власти реагировали по-разному. Главнокомандующий Николай Петрович Линевич вел переговоры со стачечным комитетом в Харбине, но в начале декабря 1905 года цинские власти заставили рабочих прекратить забастовку. Стачка на Уссурийской железной дороге тоже продлилась всего несколько дней, но власти все равно заменили служащих неквалифицированными солдатами, еще больше замедлив движение по железной дороге. Стачки и промедления привели к солдатским беспорядкам в Харбине в конце ноября – начале декабря 1905 года[163].

После начала стачки на Забайкальской железной дороге 26 ноября 1905 года революционные организации решили избежать дальнейших столкновений, уделив особое внимание перевозке солдат. Костюшко-Волюжанич и другие эсдековские и эсеровские активисты сформировали Смешанный комитет по перевозке войск, который принял решение взять под контроль железную дорогу, чтобы ускорить передвижение оставшихся 600 тысяч резервистов. Хотя железнодорожный съезд, собравшийся в Иркутске в середине декабря 1905 года, не поддержал захват контроля над Забайкальской дорогой, Комитет все равно добивался признания со стороны органов самоуправления и властей. Движение привело к формированию в Чите революционного самоуправления. 18 декабря 1905 года на массовом митинге было принято решение созвать Съезд делегатов Забайкалья – народное собрание, в котором должна была принять участие Читинская городская дума и представители всех партий и союзов. 21 декабря 1905 года съезд постановил создать новое городское самоуправление путем всеобщих выборов[164].

В советской и эмигрантской литературе революционная власть, нашедшая некоторую поддержку в Забайкалье, получила название «Читинская республика» по аналогии с революционными властями в Новороссийске, Гурии (Грузии), Красноярске и других частях империи[165]. Но современная пресса этим названием не пользовалась. Действительно, имперские чиновники остались на своих местах, а на съезде председательствовал читинский городской голова Сергей Кириллович Шешминцев; таким образом, имелась прямая связь с существующим самоуправлением. Более того, съезд передал Читинскую почтово-телеграфную контору в распоряжение выборного комитета лишь после того, как на это дал санкцию Холщевников[166].

Аналогичная попытка революционной самоорганизации была предпринята в Благовещенске, где учитель из амурских казаков Михаил Никитич Астафьев с другими местными активистами собрал 15 декабря 1905 года Съезд делегатов Амурского казачьего войска. Как и в Чите, съезд сотрудничал с властью. В декабре 1905 – январе 1906 года специальный комитет взял под контроль Благовещенскую почтово-телеграфную контору, но, когда военный губернатор Амурской области и наказной атаман Амурского казачьего войска Дмитрий Васильевич Путята, давший свою санкцию на съезд, отказался признать этот захват, контора была возвращена властям. Кроме того, лидеры съезда и Союза амурских прогрессивных групп желали провести всеобщие выборы и сформировать Областной исполнительный комитет казачьих, крестьянских и городских делегатов – революционное правительство, которое взяло бы под свой контроль Амурскую область в ожидании созыва общероссийского Учредительного собрания. Когда 13 января 1906 года Благовещенская городская дума отказалась от участия в таком правительстве, проект был оставлен[167].

Владивосток, Никольск-Уссурийский и Хабаровск стали центрами революционной самоорганизации в Приморской области. Беспартийный доктор Николай Васильевич Кирилов председательствовал на крестьянском съезде в Никольске-Уссурийском 28–29 декабря 1905 года, где собрался 151 представитель от 13 олостей – это было единственное в своем роде и масштабе собрание крестьянских представителей к востоку от Байкала. Съезд озвучил политические требования и сформировал Крестьянский союз Южно-Уссурийского уезда. Он призвал к созыву Учредительного собрания и немедленному введению земского самоуправления. На 8–9 февраля 1906 года был намечен учредительный съезд Уссурийского земства, который означал бы фактическое создание самоуправляющейся территории на Тихоокеанском побережье. Кирилов мало чем отличался от других сельских интеллигентов, стремившихся придать крестьянским движениям политическое измерение[168], но на съезде в Никольске-Уссурийском были и примечательные активисты из крестьян. Андрей Иванович Шило, зажиточный крестьянин украинского происхождения, принявший участие в съезде, был впоследствии избран в Третью думу. Съезд продемонстрировал, что, вопреки пессимистическим оценкам «Сибирской жизни», на низовом уровне вполне существовала заинтересованность в земском самоуправлении – по крайней мере в Приморской области. На Тихоокеанском побережье крестьяне не боялись введения дополнительных налогов, как в других частях страны. Сельское налогообложение уже действовало, а ожидаемое упразднение Приамурского генерал-губернаторства должно было освободить средства в пользу самоуправления. Предполагаемое создание нового земства не противоречило ни единству страны, ни даже существующей политической системе, потому что резолюции съезда должны были получить одобрение царя[169].