Читать книгу "Идеальный любовник - Шэрон Кендрик"

— Ксавьеро, — прошептала она, — зачем ты вызвал меня?

На минуту его охватила нерешительность, потому что последствия того, что он собирался ей сказать, было трудно переоценить. Он пристально смотрел на нее. Он должен решиться — выхода нет, если он хочет, чтобы его жизнь на острове, где следят за каждым его движением и обсуждают каждый шаг, была сносной. Сделав глубокий вздох, принц посмотрел прямо в голубые глаза и произнес твердым голосом: — Я хочу, чтобы ты вышла за меня замуж.

Глава 8

Странное ощущение было у Кэти — как будто она существует вне своего тела и смотрит на себя откуда-то сверху.

Внушительная фигура принца излучала властность. А она? Вот эта маленькая женщина в смятом цветастом платье? Немыслимо, чтобы такой человек только что предложил ей выйти за него. Губы стянуло, слова застряли в горле.

— Кэти? Ты слышала, что я сказал?

Его голос прорвался сквозь путаницу в голове, и к Кэти вернулось осознание происходящего. На лбу выступил холодный пот. Только бы не грохнуться в обмороке на пол!

Странно, но сердце не забилось от радости. Это действительно странно. Разве не об этом она мечтала? Принц пригласил ее на свой средиземноморский остров и предложил выйти за него замуж. Кэти испытующе вглядывалась в его лицо — ей нужно, чтобы он повторил свои слова, потому что она испугалась, что сошла с ума.

— Я не уверена, что расслышала, — пробормотала она. — Скажи еще раз.

— Я хочу, чтобы ты вышла за меня.

У нее вырвался хриплый шепот:

— Но… почему?

— Потому что… — Ксавьеро знал, какие слова она хочет услышать. Традиционные слова, которые говорят в таких случаях. Слова любви и обещания счастливого будущего. Но он не мог этого произнести. Ксавьеро сознавал свои недостатки — ему, как принцу, их всегда прощали, — но лицемером он не был и не собирался становиться таковым сейчас. — Потому что мне нужна жена, — ответил он.

Нужна. Интересно. Обычно когда говорят о женитьбе, то подразумевают хоть какие-то чувства. Но видно, у Ксавьеро все происходит не так, как у других людей. Его лицо превратилось в неподвижную, безразличную маску. Он не обнял ее и не сказал, что она — единственная женщина, которая создана для него. И что пока она не ответит «да», он не будет счастлив.

— Почему? — снова спросила Кэти. — Я не понимаю.

Он знал, что сказать правду жизненно важно. Но как она это воспримет? И если он будет абсолютно откровенен, то не станет ли она в будущем закатывать истерики, потому что не получила того, на что рассчитывала. И не станет ли обвинять его в том, что он ее обманул?

— Потому что… — Ком в горле мешал говорить. — Потому что мой брат лежит без сознания и совершенно беспомощен. Подобная ситуация не может продолжаться. Поэтому до его выздоровления на меня возложены обязанности регента.

— До его выздоровления? Ты имеешь в виду, что есть надежда, что он поправится?

— Не знаю. Врачи считают, что это маловероятно. Они говорят, что он может годами пребывать в таком состоянии. Я должен принять присягу, как принц-регент… а если я стану фактическим правителем, то у меня должна быть жена.

«Чтобы помогать и поддерживать его? — подумала Кэти. — Служить ему утешением в трудную минуту?»

Она с радостью сделает все возможное — и невозможное — для этого не всегда понятного, но неотразимого человека! Разве она не сочтет за великую честь быть с ним рядом? Стараясь не выказывать своего счастья, Кэти стиснула ладони.

— Жена?

— Si. Люди находятся в тревоге и растерянности после того, что произошло. Но с появлением принцессы у них появится надежда на то, что после трагического события наступят светлые дни. Они хотят, чтобы кто-то занялся благотворительностью, посещал школы… — Янтарные глаза вдруг сверкнули, и он закончил хриплым голосом: — И вот еще что: я не могу обходиться без физической близости с женщиной, без женской ласки. Без того, что ты с таким совершенством научилась дарить мне.

Кэти выслушала эту тираду не дрогнув и удивилась, как ей это удалось. Но чего она ждала? Слов любви? Или, по крайней мере, слов привязанности, в которых прозвучала бы надежда на счастливую семейную жизнь. Вместо этого он предлагает ей посещать школы и согревать его постель по ночам! Неужели он думает, что она с готовностью уцепится за подобное предложение? Что ж, она ответит ему холодно и равнодушно.

— Но почему я? Почему не другая женщина, больше подходящая на роль принцессы? Кто-нибудь благородного происхождения, а не простая горничная?

Ксавьеро понимающе кивнул:

— Потому что я знаю, что представляют собой здешние невесты. И у меня нет ни малейшего желания жениться ни на одной из них. И времени, чтобы искать невесту из аристократии где-нибудь еще, у меня тоже нет. — Он пожал плечами. — Ты обладаешь одним весьма существенным качеством для этой роли, Кэти. То, за что я могу сам поручиться.

— Моя девственность? — догадалась она.

— Конечно. — В памяти всплыл тот день, когда она лишилась своей невинности, и в нем вспыхнуло желание вновь погрузиться в сладостную негу и хоть ненадолго забыть о тяжком грузе ответственности, свалившемся на его плечи. Но он не смеет касаться ее. Пока не смеет. — Итак. — Ксавьеро вопросительно поднял темные брови. — Что ты обо всем думаешь?

Если бы только он ее поцеловал или обнял, вместо того чтобы задавать вопрос таким бесстрастным тоном… Если бы притворился, назвав их физическую близость любовью… Было бы ей тогда легче? Наверное. Но он так и не подошел к ней ближе.

«Кэти, подумай хорошенько, — приказала она себе. — Это очень важно для вас обоих. Если ты собираешься серьезно отнестись к его немыслимой идее, то должна знать все подробности»

— Значит, единственная причина для этого сказочного предложения — моя невинность?

Ксавьеро слегка улыбнулся. Кажется, она хочет застать его врасплох своей прямотой.

— Ты недооцениваешь свою красоту, mio tesoro[6], — мягко проговорил он. — Разумеется, я не стал бы говорить о браке, если бы у тебя были близкие отношения с другими мужчинами. Правда и то, что прийти к этому решению мне помог твой послушный характер.

— Что… что ты такое говоришь? — пролепетала Кэти.

— Ты на редкость уступчива. Это одно из твоих похвальных качеств, — продолжил он и шагнул к ней. — Это замечательное, старомодное качество, и оно у тебя есть, потому что ты не аристократка. А твоя готовность доставлять радость и совершенствоваться? Я помню, с каким воодушевлением ты училась сексу. Твои способности, Кэти, могут пригодиться не только в постели.

— Ты назвал меня… послушной? — выдавила она.

Лицо Ксавьеро было совсем близко, так что ноздри защекотал знакомый терпкий запах.