Читать книгу "Испытай всякое - Эрл Стенли Гарднер"

— Пока не перестанет припекать.

— Я ничего не чувствую.

— Скоро почувствуешь.

— Лично мне совсем не жарко.

— Хорошо. Вот и остынь, — посоветовал я и повесил трубку.

У меня были кое-какие связи, на которые я мог положиться, ия воспользовался ими, чтобы выяснить по телефону владельца автомобиля с номеромGH535.

Им оказался «кадиллак», принадлежавший Карлоте Шелтон.

Карлота Шелтон была известной личностью, разведенная,длинноногая красотка, владелица яхт, лошадей, полей для гольфа — член целогоряда загородных клубов.

Значит, если Шейрон говорила правду, машина Карлоты стояла всубботу вечером у мотеля.

Но можно ли ей верить? Имя Карлоты никогда не упоминалось всвязи с убийством Фишера в прессе и, насколько мне было известно, нефигурировало в полиции.

Однако, допустим, Шейрон права и Карлота повязана в деле,тогда это действительно новость.

Ведь если она оказалась в мотеле в тот злополучный субботнийвечер, значит, зарегистрировалась там под другим именем. А зачем понадобилосьразведенной женщине, ежемесячно получающей жирные алименты и располагающейсобственной шикарной квартирой, останавливаться в мотеле «Постоялый дворик»?

Или же Шейрон наврала?

Она подсунула номер автомобиля, в котором изменила лишь однубукву. Ей и во сне не мог присниться номер, который и на самом деле принадлежал«кадиллаку» последней модели, зарегистрированному совсем недавно.

Ситуация стоила того, чтобы поломать над ней голову.

Глава 9

Коронер с начальником полиции ладили как кошка с собакой.Поэтому все, кому был не по душе шеф полиции, могли рассчитывать на пониманиекоронера.

Один из его помощников, Джеймс К. Лоуден, отвечал за связиего конторы с общественностью и по возможности старался быть коммуникабельным.Я знал, как он выглядит.

Мне понадобился целый час для того, чтобы к нему прорваться.

Он взглянул на мою визитную карточку и спросил:

— Чем могу быть вам полезен, Лэм?

— Страховые компании всегда досаждают, не так ли? — спросиля.

Он чуть было не согласился, но тут же сработал инстинкт непортить отношений с широкой публикой, и Лоуден ответил:

— Не без этого, Лэм, но их винить нельзя. Им нужна во всемполная ясность.

— Знаю, но иногда они тратят массу времени и денег на то,чтобы ходить кругами.

— И, — заметил он улыбаясь, — отсюда следует, что выпредставляете некую страховую компанию и намереваетесь причинить нам кучунеприятностей, а это, так сказать, разведка боем?

— Возможно. Что по поводу Ронли Фишера?

Лицо его окаменело.

— Что именно о нем, Лэм?

— Вскрытие показало что-нибудь?

— Послушайте, Лэм, это дело об убийстве, находящееся введении полиции. Вы же знаете, что я не вправе говорить на эту тему.

— Я не о том, кто его убил. Меня интересует это дело с точкизрения страховой компании.

— Что же вы подразумеваете под этим?

— Возникли ли какие-либо сомнения при установлении личностиубитого?

— Слава Богу, нет.

— А как насчет возможности самоубийства?

— Объясните мне, как можно ухитриться самолично проломитьсебе макушку, и тогда поговорим о самоубийстве. Судя по характеру удара, Фишервряд ли мог нанести его сам. Не говоря уже о том, что, когда человек намеренсовершить самоубийство, он обычно не пользуется тупым предметом, чтобы разбитьсебе голову. Такие люди принимают яд, прыгают в озеро, стреляются или глотаютпачками снотворные таблетки. Не было еще случая, чтобы кто-то из них молотилбейсбольной битой себя по затылку.

— Послушайте, Лоуден, я просто зарабатываю себе на жизнь.Предположим, что в плавательном бассейне не было воды, а Фишер об этом не знал.И вот он забирается на вышку для прыжков, делает сальто-мортале и летит внизголовой. Будучи в воздухе, ожидает, что опустится в воду, а вместо этоговрезается в бетонную плиту.

— Знаете, Лэм, это не тот вопрос, на который я мог быответить. Вы же знаете, что можно, а чего нельзя.

— А если страховую компанию это интересует?

— Пусть она сама откапывает доказательства.

— Ладно! — согласился я. — Перейдем тогда к вопросу обидентификации личности убитого.

— А о чем тут можно еще толковать? Слава Богу, этого парнязнали во всем городе.

— Для меня это не новость, но вам известно, насколькодотошны страховые компании.

— А на какую из них вы работаете?

— Разве из моих слов явствует, что я представляю страховуюкомпанию. Все, что я сказал, это только то, что пытаюсь разобраться что к чему,применяя методы, специально разработанные страховыми компаниями для дел такогорода. Мне проще использовать при расследовании испытанные приемы, чемизобретать новые.

Он рассмеялся и сказал:

— Зачем же столько лишних слов, чтобы дать мне понять, чтовас наняла страховая компания и что там не хотят, чтобы стало известно опроводимом ими на свой страх и риск расследовании.

— При чем тогда идентификация личности убитого?

— Про то вам знать. Господи, Лэм, куда вы клоните? Можетбыть, вам что-то известно?

— Если бы! Просто пытаюсь выяснить все детали.

Кстати, как насчет отпечатков пальцев? Вы сняли егоотпечатки?

— Конечно сняли. У каждого, кто проходит по нашей линии, мыснимаем отпечатки.

— И сверяете их с правительственной картотекой?

— Черт возьми, нет. Не успели еще. Теперь придется, хотя,честно говоря, и не собирались. Куда денешься, раз явились вы и начали говоритьоб установлении личности.

— Значит, у вас есть его отпечатки?

— Уже сказал, что есть.

— А мог бы я взглянуть на само досье?

— Нет.

— На его пальчики?

Лоуден немного поколебался, но затем ответил:

— Конечно, почему бы нет? Я достану вам его отпечатки.

Он вышел из офиса в картотеку и вернулся с оттисками десятиотпечатков.

— А не могли бы вы снять для меня их копии?