Читать книгу "Мэтт Грэнвилл, Везучий Неудачник - Лилия Ильюшина"

– Ты что, всерьез надеешься пойти к нему в ученики? Ректор после Про́клятой Молли никого не берет.

– А вдруг? Буду пробовать. Хотя к могунье Дэверелл я тоже записался. Она в этом году куратор конкурса, ты б видел, какая она злющая из-за этого!

– Ну ты сравнил! Феррариус – это Феррариус! Его вон сколько в Столицу пытаются сманить, а он все время отказывается… Правда Дэверелл куратором? Ну тогда я им сочувствую, лично я ее до сих пор побаиваюсь.

– Ага. Я, когда на нее смотрю, сразу вспоминаю слова Феррариуса, что магиня – это та, которая хорошо владеет магией, а могунья – та, которая и без всякой магии тебя в порошок сотрет. По-моему, это он ее имел в виду.

– Ты ставки на конкурс делал? Если у них такой куратор, может, в этом году снова победителя не будет, как думаешь? Или попробовать на Везучего Неудачника?

– Пока нет, но точно не на него. Вообще глупость, мне кажется: все участники пробиваются через сто туров и испытаний, а один билет разыгрывают просто так, в лотерею. По-моему, это несправедливо. Вот поэтому они и вылетают быстрее всех, как самые слабые.

– Ну не скажи, все-таки разыгрывают среди тех, кто пробовал поступать и провалился, люди как-никак готовились. И я сам слышал, как Феррариус говорил, что ему нравится эта традиция. Это, мол, всегда оставляет шанс тем, кому просто не повезло на экзаменах.

– Ладно, Феррариусу видней, мне-то что… Пошли перекусим, а то пока доедем, столовка закроется.

Они поднялись и ушли. Вот и правильно, нечего тут разговоры разводить. Еще до конкурса не доехал, а они уже уверены, что я провалюсь. И вообще, хватит всякую чепуху слушать. Я вытащил коробку с надписью: «Гарантированное одиночество!» – и поставил в углу. Там были заперты кроссовки. После этого я сделал то, о чем давно мечтал: содрал с запястий магические браслеты и запихал их в шкатулку-пандорку. Если уж я еду в Карпетаун, надо отрываться по полной. Никаких ограничений, особенно в магии!

Дверь снова открылась, и в вагон зашел проводник. В этот раз он с ног до головы был увешан связками амулетов для обыкновенцев из всех миров. На фуражке мирно дремала пушистая соня. Проводник повел носом, и я почувствовал, как над коробкой с кроссовками щелкнул замок.

– Хитро придумано! – одобрительно кивнул он мне. – Ты не передумал насчет Карпетауна? Тогда давай приглашение, проверим, есть ли ты в списках.

Он порылся в карманах и достал какой-то грязный обрывок:

– Так… Китти Плюш… Ласло Восемнадцатый, две штуки… Нет тебя в участниках, Мэтью Грэнвилл!

Я заволновался:

– Не может быть! Сами посмотрите, вот же приглашение!

– Тоже мне доказательство. Знаешь, как часто их воруют? Ладно, давай посмотрю.

Я схватил со стола свиток и протянул проводнику. Письмо заворчало и попыталось удрать, но проводник цепко ухватил его за крылышки и принялся щекотать. Свиток захихикал и развернулся. Соня моментально цапнула его и растянула у проводника перед носом. Тот прочитал первую строчку и присвистнул:

– Так ты Везучий Неудачник! Вот это да! Первый за последние пять лет! Так и запишем: Мэтью Грэнвилл, через Вокзальные ворота. Приложи-ка сюда палец, только послюнявь хорошенько. Ага, вот так. Сейчас Карпетаун видно будет, – хочешь посмотреть?

Больной огненной трясучкой позавидовал бы той энергии, с какой я закивал головой. Соня деловито скрутила свиток и вернула мне. И тут же свернулась клубком, даже похрапывать стала.

Я высунулся потрогать облако, но так и застыл: прямо передо мной был Карпетаун. Солнце уже садилось, и все башни и кварталы, мосты и дома начали передвигаться. Они менялись местами, как будто танцевали; даже деревья куда-то скользили и кружились; колокола Магистрата и ночные фонарики звенели. Неподвижным оставался большой замок – знаменитая Школа Магии Карпетауна. Огромный разноцветный ковер, на котором стоял город, потихоньку поднимался вверх, видно было, как дежурные маги торопливо сматывают лестницы и дорожки, а на дозорные башни взлетают Стражи.

– Красиво, правда? Каждый раз удивляюсь, как он держится, особенно когда дома вечером передвигаются. То-то они на своем равновесии помешаны. Их понять-то можно: мало того, что с ветром надо бороться, всякие там магические колебания тоже влияют. Помню, давно, когда взрыв был, еле удержали эту махину. Представляешь, если б рухнуло? Небось всему б Окружью досталось взрывом. Вот выучишься, иди в Ткачи или Вышивальщицы – это у них самые уважаемые люди. Будешь ковром управлять.

Проводник достал из кармана флакончик и выдул из него пузырь. Деловито запихал в него свою грязную бумажку и выпустил в окно, в которое то и дело заскакивали светобуквы указателей.

– Все, надеюсь, ты справишься и войдешь через свои Ворота, а то придется ночевать прямо на вокзале. Приглашение-то не потерял?

Мэтью Грэнвилл никогда ничего не теряет, хотел сказать я, демонстрируя свиток. И в этот момент вагон резко ухнул куда-то вниз, а письмо, наоборот, рвануло вверх. Душа моя метнулась за приглашением, но коварное тело последовало за поездом. Только теперь я понял, как важна гармония. Хотя в данном случае нужнее был сачок.

Чертов свиток нежно трепетал крылышками, сидя на оконной раме. Соня проснулась и хищно облизнулась. Мы с ней одновременно прыгнули к окну, но она успела раньше. Крылышки возмущенно трепыхались в зубах. Соня извивалась и пыталась вырваться, но я крепко держал ее за задние лапы. Все-таки не зря человек – царь природы. Интеллект – страшная сила. Почему-то эта мысль так поразила меня, что очнулся я уже на полу. Было совсем темно.

– Вот, приложи холодное, сейчас пройдет, – сочувственно бормотал проводник. – Это ж как неудачно вышло… Сколько раз говорил им: эти знаки хулиганят и лезут в окна…

Нехорошее предчувствие закралось мне в душу. Как только примочки подействовали, я разлепил глаза и чуть не завыл от обиды: под правым глазом явно проступали буквы «бро», под левым – «жа». «Добро пожаловать», дорогой Мэтью! Да эти светобуквы не сойдут и за неделю! И как я появлюсь на конкурсе в таком виде?!

– Надеюсь, на Ворота это не повлияет, – озабоченно сказал проводник, усаживая соню на фуражку. Та еще дулась на меня. – Пойдем, пора.

Я наскоро собрал вещи и вышел из вагона. Левая рука твердо сжимала приглашение. Народу на платформе было немного, и все двинули к большой льдисто-серебряной арке. Мне показалось, что я заметил в толпе девчонку и крепыша. Над каждым, кто проходил через арку, вспыхивало такое красивое сияние, что я засмотрелся и не сразу понял, что кто-то дергает меня за рукав.

– Тебе не сюда. Тебе в свои Ворота. Мой совет – попробуй подружиться. Ну, удачи, Везучий Неудачник! – И проводник запрыгнул на подножку поезда, который уже разгонялся. Он замахал мне фуражкой, в которую мертвой хваткой вцепилась соня. Теперь понятно, почему она такая тренированная.

Я принялся оглядываться, но ничего похожего на ворота, дверь или хотя бы калитку не было. Да что там, меня бы устроил даже кошачий лаз. В арку зашел последний пассажир, и я немного запаниковал: теперь даже спросить не у кого, что это за ворота такие! А уже здорово стемнело. Я глянул вниз и отвернулся: со всех сторон была пустота. Платформа висела в воздухе, выхода всего два – или к поезду, или в город. И все уже разошлись.