Читать книгу "Силуэт в тени - Джон Беллэрс"

Льюис отступил. По спине у него пробежал холодок.

– Брось, Вуди, – промямлил он. – Я никогда не делал тебе ничего плохого. Оставь меня в покое.

Вуди хихикнул:

– Дай-ка рассмотрю эту шапку, – оскалился он, протягивая руку.

– Пообещай, что вернешь.

– О, да. Естественно. Обещаю.

Сердце у Льюиса сжалось. Он знал, чем грозит подобный тон: больше он свою шляпу не увидит. Льюис огляделся, нет ли поблизости взрослых, которые смогут прийти на помощь. Их не оказалось. Эта часть улицы была пуста, как в воскресное утро.

– Ну дай, дай посмотрю, – Вуди сгорал от нетерпения.

На глазах Льюиса выступили слезы. Что делать? Бежать? Далеко он не убежит. Как и большинство полных детей, бегал Льюис очень медленно. Он сразу начинал задыхаться, потеть, у него кололо в боку. Вуди догнал бы его, отобрал шляпу и хлестал бы по плечам, пока те не начали пылать. Льюис с грустью снял шляпу и отдал задире.

Тот, все так же противно улыбаясь, повертел убор в руках, надел и поправил козырек.

– Ого, я теперь вылитый Шерлок Холмс, как в кино. Ну, пока, пухлячок. Спасибо за презент! – Вуди повернулся и неторопливо зашагал прочь.

Льюис стоял и смотрел ему вслед. Слезы текли по лицу, колени дрожали, а руки сжимались в кулаки.

– Отдай мою шляпу! – вдруг крикнул Льюис. – Я все расскажу полиции, и они посадят тебя в тюрьму на сто лет!

Паренек не ответил. Он медленно, покачиваясь, уходил вдаль. Он знал, что Льюис ничего ему не сделает.

Мальчик, не глядя по сторонам, побрел вперед. От слез он не разбирал дороги, и лишь когда вытер глаза, обнаружил, что оказался в крошечном парке Ист-энд в восточной оконечности Мэйн-стрит. В парке был разбит цветник, обнесенный невысокой железной оградкой, и стояли скамейки. Льюис сел на одну из них и запрокинул голову, стараясь остановить слезы. Почему он не родился таким сильным, как другие? Почему все задирают именно его? Так нечестно!

Он сидел на скамейке довольно долго, потом резко выпрямился, запустил руку в карман и вытащил часы. Опоздал! Он ведь пригласил Розу Риту на ужин и должен был встретить ее дома. Ей, конечно, нужно было переодеться, но Роза Рита всегда все делает быстро. И сейчас, наверное, уже сидит у него на крыльце. Льюис вскочил и поспешил домой.

Льюис успел запыхаться, пока добрался до своего дома № 100 по Хай-стрит. Роза, конечно, уже сидела с дядей на полосатой зеленой качели. Они пускали мыльные пузыри.

Дядя Джонатан сосредоточенно дул в свою пенковую трубку: из нее рос пузырь. Он все увеличивался и увеличивался, пока не стал размером с грейпфрут. Потом шар оторвался от трубки и медленно поплыл в сторону Льюиса. Сантиметрах в семи от лица пузырик остановился и начал крутиться вокруг своей оси. На его поверхности, расчерченной колыхающимися линиями, мальчик увидел отражение Розы Риты, растущего в саду каштана, себя, высокий каменный особняк, в котором он жил, и смеющееся лицо рыжебородого дяди Джонатана.

Льюису очень нравился его дядя. Мальчик прожил у него чуть больше года. До этого он жил в Милуоки с родителями. Потом его мама и папа погибли в автокатастрофе, и летом 1948 года Льюис переехал в Нью-Зибиди в штате Мичиган.

Пузырь лопнул, обрызгав мальчика. Тот вытер лицо рукавом. Кажется, пузырь был не мыльный. Это явно была пена для бритья. Фиолетовая.

Шутники засмеялись. Дядя Джонатан обожал показывать фокусы, в этом деле он был мастак. Дядя был волшебником, настоящим живым волшебником с таинственными силами. Розу Риту посвятили в тайну почти сразу, как она подружилась с Льюисом. И девочка совсем не испугалась: мало того, ее, кажется, вообще нисколько это не обеспокоило. Она утверждала даже, что дядя Джонатан будет ей нравиться, даже если окажется ненастоящим волшебником.

Мальчик все еще посмеивался над трюком с пеной для бритья, как вдруг услышал знакомый голос:

– Льюис! Прекрасно выглядишь!

Паренек поднял глаза. В дверях стояла миссис Циммерманн и протирала тарелку лиловым полотенцем. Миссис Циммерманн жила по соседству, но Барнавельтам приходилась почти что близкой родственницей.

За ней водились странности. Во-первых, она слишком уж любила фиолетовый. Ей нравилось все фиолетовое, от фиалок ранней весной до красно-фиолетовых Понтиаков. А еще она была настоящей ведьмой. Не злобной ведьмой в черной шляпе, с метлой и зловещим смехом, а дружелюбной, симпатичной соседкой с магическими способностями. Она применяла их не так часто, как Джонатан, но Льюис знал, что миссис Циммерманн сильнее, чем его дядя.

Льюис еще раз протер лицо.

– Совсем не прекрасно, миссис Циммерманн! – крикнул он ей. – Вам так кажется, потому что я весь фиолетовый.

Миссис Циммерманн усмехнулась:

– Ну, может быть и так. Но выглядит все равно мило. Иди умывайся. Ужин готов.

Садясь за стол, Льюис вдруг вспомнил, что ему сейчас полагается чувствовать себя несчастным.

– Я совсем забыл о своей шляпе! – ахнул он.

Роза Рита покосилась на приятеля:

– Да, и правда. Что с ней случилось? Прошелся в ней по кварталу?

Льюис уставился на скатерть.

– У меня ее Вуди Минго отобрал.

Роза Рита перестала улыбаться.

– Сочувствую, – искренне сказала она.

Джонатан глубоко вздохнул и отложил нож и вилку:

– Я же говорил тебе не носить ее на улице, Льюис. С ней можно играть только дома. Ты ведь знаешь, какими бывают дети.

– Знаю, – печально согласился Льюис. Он отправил в рот ложку картофельного пюре и принялся задумчиво жевать.

– Мерзкий поступок, – сердилась Роза Рита. – Может, если бы я не ушла, этого бы не случил ось.

От ее слов Льюису стало еще хуже. Мальчики должны защищать девочек, а не наоборот.

– Я могу сам о себе позаботиться, – пробормотал он.

Несколько минут они ели в полной тишине. Каждый смотрел в свою тарелку и молча жевал. Над столом повисла пелена уныния.

Джонатан, как и все, сверлил взглядом скатерть. Но, в отличие от остальных, он ломал голову над тем, как всех развеселить. Вдруг он стукнул кулаком по столу. Тарелки загремели, а с сахарницы свалилась крышка. На дядю поднялись три пары глаз.

– Что такое? – спросила миссис Циммерманн. – Муравья, что ли, заметил?

– Нет, ничего такого, – улыбнулся Джонатан. Теперь, когда все смотрели на него, весельчак сложил руки на груди и уставился в пространство.

– Льюис? – окликнул он племянника.

– Да, дядя Джонатан?

Волшебник все так же смотрел в пустоту, но улыбка его сделалась еще шире.

– Не хочешь посмотреть, что лежит в дорожном сундуке дедушки Барнавельта?