Читать книгу "Цвет судьбы - Джулианна Маклин"

– Мчите в больницу на полной скорости. По дороге снимите с нее все и заверните в одеяло с подогревом. Поставьте катетер с теплым физраствором. Согрейте раствор как угодно – хоть за пазуху себе суньте, если понадобится. Ваша задача – ее согреть. Повысить температуру хотя бы на несколько градусов. Дефибриллятор пока не нужен. Не сейчас. Главное – отогрейте хотя бы до тридцати. Потом начинайте реанимацию. Будем ждать вас у входа в неотложку.

Я стянула с пациентки мокрую насквозь одежду, завернула женщину в одеяло с электроподогревом и, как велел доктор, сунула за пазуху пакет с физраствором, чтобы его согреть.

– Ух ты, холодно! – пробормотала я, когда ледяной полиэтилен коснулся тела. – Зря нам не выдали микроволновку!

И тут же подумала: а каково было этой несчастной, когда на нее обрушились галлоны ледяной воды?

Приложив к груди женщины стетоскоп, я снова всмотрелась в ее лицо. Удастся ли мне вернуть ее к жизни? И даже если удастся – что, если тело и разум ее понесут непоправимый ущерб?

– Как вы там? – поинтересовался Билл, резко свернув вправо. Я покачнулась и инстинктивно схватилась за носилки, а затем плотнее укутала женщину одеялом.

– Нормально. Скорее, Билл, пожалуйста, ладно?

– Гоню что есть сил. Но, послушай, думаешь, от этого будет толк? Сколько она пробыла под водой – пятнадцать минут? Двадцать?

– Пока не констатировали смерть – она жива, – отрезала я, снова прикладывая к телу женщины термометр. Двадцать восемь градусов.

– Будем реалистами. Каковы шансы, что она выживет и не превратится в овощ?

– Статистика мне неизвестна, но я знаю, что такое случается. Сама видела. Когда я была маленькой, папа однажды, охотясь на кроликов, случайно подстрелил нашу собаку.

– Да ты что?! – проговорил Билл.

– Поначалу он не понял, что попал в нее. Решил, что собака погналась за какой-то дичью. Лишь пару часов спустя нашел ее в снегу. Не знаю, сколько времени она была мертва; но, когда папа принес ее домой и положил у очага, хочешь – верь, хочешь – нет, она ожила.

– Ты уверена, что она была мертва?

– На сто процентов. Я обнимала ее, клала голову ей на грудь. Быть может, тепло моего тела и пробудило ее к жизни.

– Хм, настоящее чудо.

Я снова приложила стетоскоп к груди пациентки. Сердцебиения по-прежнему не было.

– В чудеса я не верю, – ответила я. – Есть простое научное объяснение. Все равно что замороженный обед: может полгода пролежать в морозилке, а разогреешь – и он как новенький.

В машине становилось жарко, и мне пришлось сбросить куртку.

– Далеко еще? – спросила я.

– Пять минут, – В следующую секунду Билл отчаянно загудел и ударил по тормозам. – Уступи дорогу, придурок! Не видишь, «Скорая»!

Я снова измерила пациентке температуру. Тридцать градусов. Пора начинать реанимацию.

Глава третья

Задние двери «Скорой» распахнулись. К этому моменту я пропотела насквозь. Нас окружили врачи и медсестры. Несколько секунд – и пациентку ввезли в смотровую.

– Всем покинуть помещение! – приказал врач.

Мы с Биллом попятились. Я шумно выдохнула, чувствуя, что напряжена до предела, и зная: мне потребуется время, чтобы успокоиться.

Чуть позже, когда я скрылась в пустом кабинете, чтобы написать рапорт, Билл предложил угостить меня чашечкой кофе. Но я чувствовала себя так, словно только что поднимала штангу в сауне, и вместо кофе попросила колу со льдом.

Когда я закончила отчет, наша смена уже приближалась к концу. Однако я не хотела уходить, не узнав, что там с утопленницей.

– Ну как? – спросила я у медсестры на посту. – Ее реанимировали?

– Вы знаете, да! Удивительно: она столько времени пробыла под водой, казалось, это просто невозможно. Но доктор Ньюмен не сдавался. Снова и снова измерял ей температуру, включал дефибриллятор – и вдруг сердце забилось! Вы не слышали, как мы тут кричали «ура»?

– Нет.

– Да, все кричали «ура» и поздравляли друг друга! Знаете, тут есть о чем задуматься. Ведь доктор буквально вытащил ее с того света! Он и вы.

Я выбросила в мусорное ведро пустую бутылку из-под колы и заглянула в смотровую. Там было пусто: должно быть, пациентку перевели наверх.

– Она что-нибудь рассказала? Кто она, откуда? – спросила я.

Перед глазами у меня еще стояло ее мертвенно-бледное безжизненное тело. Как будто я раздевала труп… впрочем, в те минуты она и была трупом.

– Да нет, – ответила медсестра, – дело в том, что… она ведь так и не очнулась. Она в коме. Десять минут назад ее перевезли в реанимацию.

Восторг и надежда, переполнявшие мое сердце, мгновенно растаяли.

Выходит, радоваться пока нечему? Что, если мы так ее и не спасли и она обречена на жалкую полужизнь до тех пор, пока чья-нибудь милосердная рука не повернет рубильник?

И снова я подумала о ее семье. Есть ли у нее муж? Дети? Что теперь будет с ними?

Уже на крыльце больницы на меня навалилась страшная усталость. Не так-то легко делать искусственное дыхание полчаса подряд! Но дело не только в этом. Я действительно хотела спасти эту незнакомую женщину. Очень хотела. Порой там, в «Скорой», мне казалось даже, что она шепчет: «Не бросай меня! Не сдавайся!»

Я села за руль своей машины и задумалась на несколько секунд, невидящим взором глядя в темнеющее вечернее небо. «Не сдавайся!» Быть может, этот беззвучный призыв, так ясно звучащий в голове, исходит от меня и обращен ко мне самой?

Глава четвертая

Дом, как обычно, встретил меня темнотой и призрачным мерцанием телевизора в гостиной.

Привычная тяжесть легла на сердце. Оставив сумку и ключи на столике в прихожей, я сбросила куртку, повесила ее на вешалку и направилась в сторону кухни.

Мы с Гленом живем в старом доме с гостиной и столовой на восточной стороне; однако несколько лет назад сделали пристройку к кухне – еще одну гостиную, попроще, где можно поставить здоровенный телевизор и вволю поваляться на широком диване. Не знаю, с чего мы взяли, что в доме не хватает места. Ведь нас только двое. Детей у нас нет и, судя по всему, уже не будет.

Я зажгла на кухне свет и остановилась в проеме. Глен спал, раскинувшись на диване.

Глен – мой муж. Единственная моя любовь начиная с девятого класса. Бывали у нас и трудные времена, но горести и беды лишь сильнее привязывали нас друг к другу.

Бесшумно – пол во второй гостиной был покрыт толстым ковром – я подошла к нему. Заметив на полу возле дивана водочную бутылку, подняла и повертела в руках. Разумеется, она была пуста.

Устало вздохнув, я укрыла Глена шерстяным пледом, хоть и знала, что этого делать не стоит.