Читать книгу "Марракеш. Множество историй в одной или необыкновенная история о приготовлении пастильи - Жалид Сеули"

Марокко – страна на северо-западе Африки. Согласно античным писателям, гора на марокканском берегу и скала на другой стороне Гибралтарского пролива – это Геркулесовы столпы, последний предел мира, за которым Средиземное море низвергается в бездну за краем земного диска. Таков античный миф.

Марракешу более тысячи лет, год его основания – 1062-й. А чудесному чувству, охватившему меня, когда я впервые увидел этот город, скоро будет десять лет. Это чувство помогло мне услышать свое собственное сердце и, может быть, душу, научило с ними говорить.

«В прошлом Марракеш был наградой скитальцу за долгое путешествие», – отмечает писатель Тахир Шах. Но для меня Марракеш стал еще и наградой за путешествие к моему сердцу. «Караваны неделями находились в пути, – пишет далее Тахир Шах, – и путешественники рассказывали всевозможные загадочные истории о красном городе Марракеше, хотя никогда не видели его своими глазами». Должно быть, так бывает и с любым городом или человеком – задолго до желанной встречи сочиняешь о них бесчисленные истории.

Но что же с моим сердцем, моей душой? В каких городах они живут? Или они, сердце и душа, живут в одном и том же городе? Или они вообще едины?

Этому особенному чувству – словно к моему сердцу прикоснулся Марракеш, таинственный город, – уже много лет. Оно появилось, когда я в первый раз очутился вечером на самой удивительной, должно быть, городской площади из всех, какие только есть в мире, на Джема эль-Фна в Марракеше. Нужно нырнуть в эту пучину, даже если поначалу не различаешь дна в волнах бурлящего людского водоворота. Джема эль-Фна это центр города, а может быть, и всего мира, как считают многие марокканцы и уж конечно все «марракши», то есть жители Марракеша. Некогда эта площадь была одним из самых страшных мест на свете – здесь совершались казни. Головы казненных натирали солью и выставляли на городских воротах на много месяцев, для устрашения. Арабское название «Джема эль-Фна» в переводе означает «сборище мертвецов».

В книге «Голоса Марракеша» писатель Элиас Канетти[2] очень точно передает свое впечатление от этой площади, оно такое же, как и мое, и становилось у меня раз от разу все более сильным и отчетливым: «Мне казалось, будто я действительно достиг другого места, цели моего путешествия. Я не хотел уходить отсюда, я уже был здесь сотни лет тому назад, только запамятовал, а теперь все вновь вернулось. Здесь были выставлены напоказ те плотность и тепло жизни, какие я ощущал в себе самом. Я был этой площадью, когда стоял на ней. Думаю, я остаюсь ею и поныне».

В один из вечеров, слишком редких, когда я бывал на этой площади, я углядел, проходя мимо бесчисленных белых прилавков со всевозможной снедью, мергез – магрибские жареные колбаски, довольно острые. Настоящие мергез готовят из нежной ягнятины, щедро приправленной пряностями. Темный красноватый цвет и пряный, несколько острый вкус колбаскам придает харисса, острый соус с добавлением кориандра, кумина и чеснока. Вот уже двадцать лет как я не ем красного мяса, а по какой причине, понятия не имею. Я всегда заказываю рыбу или птицу. Похоже, я сам придумал себе какие-то правила и законы, чтобы жить по определенному порядку, иметь некие ориентиры; это потому, что мне кажется, я слишком часто забываю о мере и пределах.

А тут, увидев соблазнительные колбаски мергез, я вдруг подумал: наверное, пора отказаться от добровольно принятого обета. Я сказал себе: более подходящего места, чтобы покончить с моим стародавним правилом, ты не найдешь. И вот, Марракеш освободил меня от уз. Колбаски оказались изумительно вкусными, буквально таяли во рту. Город становится чудесным в тот момент, когда наводит человека на сомнение относительно смысла старых привычек, неуклонно соблюдавшихся в течение многих лет. Откуда взялась та или иная привычка? Стоит ли и дальше ей следовать? Что стрясется, если я от нее откажусь? Нечто подобное происходит и со многими другими вещами, а также и в отношениях с каким-либо человеком.

На многие вещи, которые случались и случаются в твоих отношениях с другим человеком, не обращаешь особого внимания, все это существует в нашей жизни, но не является ее существом. Только если встретится некое место, например город, или какой-то человек, который поможет тебе увидеть эти вещи, ты сумеешь их изменить.

В моей личной истории с колбасками мергез, съеденными в Марракеше, отказ от стародавней «клятвы» стал и впрямь освобождением, которое означало отнюдь не только прибавку новых мясных блюд к моему обычному столу. За это благодарю тебя, Марракеш.

И заходит солнце в Марракеше и повсюду, и снова восходит солнце в Марракеше и повсюду…

Я снова еду в Марракеш. Думается, я снова еду к самому себе, к моей душе, моему сердцу – оба путешествия еще далеки от завершения. И в дальнейшем, путешествуя, нужно будет разглядеть знаки и сложить их, как головоломку, чтобы составился цельный образ.

Знаки становятся все заметнее. Вот и несколько дней назад мне был знак.

В приемные часы ко мне на консультацию пришла 63-летняя пациентка, страдающая тяжелым и очень редким онкологическим заболеванием. Ее сопровождал муж, по профессии он врач. Оба были в прекрасном настроении, пациентка с большой гордостью, которую разделял и ее муж, сообщила, что вполне хорошо себя чувствует и снова ведет активный образ жизни. А ведь последнюю химиотерапию она прошла ровно два месяца тому назад. К сожалению, я должен был сказать женщине, что опухоль дала рецидив и теперь уже нет сомнений: болезнь никуда не делась и не денется, от этой болезни женщина умрет. Снова провести лечение, разумеется, можно, но принципиальных изменений ждать не приходится. В подобной ситуации пациентки и их спутники чаще всего говорят, что попробуют пройти еще какое-то лечение, вопреки «неизлечимости» заболевания. А эта женщина спросила, можно ли ей до начала новой терапии поехать в отпуск. Я сказал, что не вижу никаких препятствий, что поездка в отпуск абсолютно не может отрицательно повлиять на прогноз. Мы договорились, что после отпуска она придет на консультацию и тогда мы примем решение о дальнейшем лечении. Прощаясь, я спросил, куда она собирается поехать. Она быстро взглянула на мужа и ответила, словно именно ему открывала некую тайну: «Мы пока еще не решили. Но я очень хотела бы поехать в Марракеш».

Обратившись к ее мужу, я сказал, что было бы очень хорошо, если бы он предоставил жене такую возможность. В глазах женщины блестели слезы, но при этих словах она облегченно вздохнула.

Недавно я снова с нею встретился и спросил, как ей понравился Марракеш. И был огорчен – оказалось, что она не поехала в Марракеш, испугавшись сорокаградусной летней жары. Они с мужем провели отпуск в Вене. Заметив мое разочарование, она сказала: «Обещаю вам поехать в Марракеш на Пасху».

Я возразил: обещание она должна дать не мне, а себе самой. Тогда она рассказала, что за минувшее время прочитала много книг о Марокко, еще больше о Марракеше и что желание увидеть этот город стало еще сильней. И я очень обрадовался: все-таки она совершила путешествие в Марракеш. Ведь путешествие начинается не в момент физического присутствия человека в каком-то месте или при встрече с каким-то другим человеком – оно начинается при первой мысли о некой цели, первом чувстве и первом связанном с ними действии. Моя пациентка читала книги о Марракеше, мечтала об этом городе, а значит, она уже сделала первые и, быть может, самые важные шаги к цели своего путешествия.