Читать книгу "Империя Тигвердов. Пламя мести - Тереза Тур"

— Почему без охраны! — теперь в его голосе слышится злость.

— Принц Тигверд… — поджимаю я губы, раздосадованная этим представлением.

Дамы за спиной старательно молчат.

«Ричард! — мысленно рычу я, — да оглядись и возьми себя в руки! Мы не одни!!!»

Он наконец приходит в себя, смотрит за мою спину. Его лицо принимает обычное для общения с посторонними отстраненно-надменно-насмешливое выражение.

— Маркиза, — чуть склоняет он голову, не выпуская, впрочем, мои плечи.

— Ваше высочество, — нежный женский голосок невинно звенит серебряным колокольчиком.

— Вы уже закончили вашу… беседу? — обращается ко мне Ричард, и насмешка в его голосе становится отчетливее.

— Да, — киваю я.

— Чего-то подобного я и ожидал, — иронично отзывается он. — Маркиза, вы предсказуемы.

Я обернулась, чтобы увидеть, как хозяйка дома поднимается и склоняется в придворном реверансе. При этом ее глаза сверкнули ненавистью, которую ей не удалось скрыть, несмотря на то что она явно старалась это сделать.

— Герцогиня Борнмут… — продолжил сын императора. И герцогиня — сверкая надменной красотой совершенной статуи — тоже была вынуждена подняться и склониться перед нами. — Мне кажется или его величество абсолютно зря высказал предположение о том, что опалу вашей семьи можно снять? Складывается впечатление, будто ни вы, ни ваш муж — бывший генеральный прокурор — не умеете ценить хорошего отношения августейшей семьи. Весьма прискорбно….

— Графиня Троубридж… — обернулся принц Тигверд к третьей участнице наших милых посиделок. Дама была бледна, и в ее синих глазах явно читалась растерянность. — Вас я, честно говоря, не ожидал здесь увидеть.

«Троубридж… — стала вспоминать я. — Это, получается, мама студента из Академии. Дипломник Ричарда, который у него обедал».

Я старательно отогнала мысль о том, как этот самый юный аристократ пытался меня зажать в коридоре…

«Именно он следил за правилами поведения на дуэли, когда Рэм и Паша сцепились с сыновьями Кромера и Борнмута».

— Общаясь с вашим сыном в стенах Академии, я подразумевал, что и его семья — вполне лояльные к императорской фамилии аристократы, — продолжил между тем принц Тигверд.

— К императорской фамилии — безусловно! — все-таки не выдержала хозяйка дома. — Однако…

— Вы оспариваете решение императора? — Теперь в голосе Ричарда было только веселье. — Вы не согласны с тем, что и я, и миледи Вероника принадлежим к семье повелителя? Да вы просто бунтовщица, миледи!

— Его величество волен в своих решениях, — прошипела маркиза.

— Именно так, — склонил голову сын императора. — А его подданные должны уважать эти решения. Я думаю, на этом мы закончим эту интереснейшую беседу. Дамы… Я разочарован. Миледи Вероника…

Он протянул мне руку, на которую я и оперлась.

Мы сделали шаг в портал.

— Где мы? — спросила я.

— О! Это сюрприз, дорогая! — Что-то было в его голосе такое, что я напряглась.

— Посмотри, Вероника. — Это был Денис.

— Что происходит? — недовольно поинтересовалась я, оглядываясь. Поняла, что нахожусь в какой-то подворотне. А прямо передо мной лежит мертвая женщина.

В голове у меня застучало, ноги подкосились.

Меня поддержал, не давая упасть, Ричард.

— Смотри внимательно, Вероника… Никого не напоминает? — И я понимаю, что если посмотрю ему в глаза, то увижу вместо обычной черноты алое пламя бешенства.

— Пусти меня…

— Нет, — слышу я, к своему удивлению. — Смотри внимательно.

— Не понимаю. — Злость сплетается со страхом.

— Она одета так же, как ты, — шипит мне в ухо принц Тигверд. — У нее твой цвет волос. И — посмотри — похожий перстень на пальце.

— Действительно.

— А ты сбежала от охраны.

— Ее убили, потому что перепутали со мной?

— Вот этого мы не знаем, Вероника, — вмешивается в нашу беседу Денис. — Но когда мы увидели несчастную, то нам показалось…

— Ричард, — поднимаю я глаза на мужчину, который продолжает меня обнимать.

— Ника, больше никаких отлучек без охраны, — приказал мне сын императора. — Мне не хотелось бы тебе угрожать или ругаться с тобой, но… Пожалуйста.

— Хорошо, — тихо пообещала я.

Действительно, что-то я осмелела чересчур. А может, это у меня так выражался протест против того, что моя семья — и я, и Наташа, и мои родители с мальчиками — была вынуждена переселиться в империю.

— Забери меня отсюда, — подняла я глаза на Ричарда.

— Конечно, любимая, — прикоснулся он губами к моим волосам.

В последнее время мы сбегали ото всех в крошечный домик посреди вечного леса. Я все хотела спросить у него, где мы и как он нашел эту избушку… Но стоило оказаться наедине, как все вопросы, мысли и переживания прятались — а появляться снова стеснялись….

Оставалась только наша дикая, какая-то отчаянная страсть. И мы отдавались ей так, будто виделись в последний раз. Ричард не заговаривал ни о свадьбе, ни о будущем. Мы вообще старались не разговаривать, наверное, оба боялись, что любым неосторожным словом можно уничтожить тот хрупкий мир, который установился между нами.

Мы просто делали шаг навстречу друг другу — один маленький, осторожный шажок… А потом… Потом мы смотрели друг другу в глаза, и время исчезало, а пространство плавилось в затерянной избушке непонятно где.

Мы уже перестали стонами — моими — и рычанием — его — пугать окрестную живность. И теперь просто молчали. Нам было уютно. Обнявшись, мы слушали лес, который, казалось, по-доброму и чуть насмешливо слушал нас.

Я уже начала дремать, когда Ричард тихо проговорил:

— А ты помнишь…

— Танго?

— Да. — Он легонько коснулся меня губами.

— Это было волшебное место… Мы еще будем там?

— Просто побывать там можно, — Ричард гладил мои волосы, но говорил куда-то в пустоту, — но попросить решить твою проблему — нет.

— Почему?

— У мага есть только один шанс за жизнь спросить у Пустоты совета. И попросить совершить чудо.

— И ты потратил этот шанс? — Я посмотрела ему в глаза и не увидела там и тени сожаления. — А вдруг в твоей жизни случится что-то более важное?!

— Самое важное в моей жизни — ты… — И он сменил тему: — Мне понравилось, как ты вчера пришла ко мне на совещание.

Пальцы легонько стали поглаживать мою спину, вспоминая, должно быть, наш обоюдный взрыв страсти, который за этим вытаскиванием с совещания и последовал.

— По-моему, мне все позавидовали. — Он чуть прикусил мне мочку уха, потом стал целовать шею.