Читать книгу "Сотня. Возвращение домой - Кэсс Морган"

С трудом повернув голову, Гласс снова посмотрела на Люка. В этот миг она не слышала ни воплей, ни рыданий, ни скрежета металла, не думала о так недавно испустившей последний вздох матери. Сейчас она могла лишь смотреть сбоку на безупречный профиль Люка и его волевой подбородок, на черты, которые она, приговоренная к смерти, так часто вспоминала в Тюрьме, дожидаясь казни, которая должна была состояться в день ее восемнадцатилетия.

К реальности ее вернуло скрежетание металла о металл. Проникая через барабанные перепонки, оно пробирало до костей, до печенок. Крышу корабля снесло, словно та была всего лишь куском ткани, Гласс сжала зубы и в ужасе беспомощно огляделась по сторонам.

Потом она заставила себя снова повернуться к Люку. Его глаза были закрыты, но рука лишь сильнее сжимала ее пальцы.

– Я люблю тебя, – сказала Гласс, но ее слова потонули в шуме и криках.

А потом челнок с зубодробительным треском рухнул на Землю, и все почернело.

До слуха Гласс издалека донесся низкий утробный стон. Никогда прежде не слышала она такого исполненного страдания звука. Гласс попыталась открыть глаза, но даже это крошечное усилие вызвало тошнотворное головокружение. Она сдалась и позволила себе снова провалиться в темноту. Прошло несколько мгновений. Или, может быть, несколько часов? Гласс вновь попыталась вырваться из умиротворяющей тишины и вернуться в сознание. Целую блаженную, неверную миллисекунду она понятия не имела, где находится. Первое, на чем ей удалось сосредоточиться, был шквал странных запахов. Гласс даже не знала, что можно обонять столько всего сразу. Кое-какие ароматы она вроде бы помнила по солярным плантациям (именно там они любили встречаться с Люком), однако тут запахи были в тысячу раз сильнее, в них чувствовалась какая-то сладость, но не такая, как у сахара или духов, а глубже, богаче. С каждым вдохом ее мозг приходил во все большее возбуждение, силясь осмыслить этот водоворот запахов. Пахло чем-то пряным. Металлическим. А потом еще один знакомый запах потряс ее и заставил мозг проснуться. Запах крови.

Глаза Гласс распахнулись. Она находилась в каком-то очень просторном помещении, настолько большом, что невозможно было увидеть стены, а усыпанный звездами потолок, казалось, находился в нескольких милях над головой. Постепенно все в ее сознании встало на свои места, и оторопь сменилась благоговением. Она, Гласс, смотрит на небо – настоящее земное небо, – и она жива. Но это ощущение длилось всего несколько мгновений, сменившись паникой, когда мозг пронзила внезапная мысль: «Где же Люк?» Она взяла себя в руки и резко села, не обращая внимания на тошноту и боль, которые общими усилиями порывались вновь свалить ее на землю.

– Люк! – выкрикнула она, вертя головой и молясь о том, чтобы увидеть его знакомую фигуру среди множества незнакомцев. – Люк!

Но ее зов потонул в усиливающейся мешанине стонов и криков. «Почему никто не включит свет?» – обалдело подумала Гласс, а потом вспомнила, что они на Земле. Тускло мерцали звезды, а луна давала достаточно света, чтобы Гласс поняла: стонущие, мечущиеся темные фигуры принадлежат ее недавним попутчикам. Наверное, это просто кошмарный сон. Тут все совсем не так, как должно быть на Земле. Это не то место, за которое стоит умереть. Она снова позвала Люка, но не получила никакого ответа.

Ей надо было встать, но мозг словно утратил связь с мышцами, а тело казалось странно тяжелым, словно к конечностям были привязаны невидимые гири. Похоже, земное тяготение сильнее того, к которому она привыкла, – или, может быть, она ранена? Гласс провела ладонью по ноге и задохнулась, потому что та была мокрой. Неужели у нее кровотечение? Она посмотрела вниз, заранее боясь того, что могла увидеть. Штанины оказались разодранными, а ноги – сильно исцарапанными, но никаких ран видно не было. Гласс коснулась руками пола – нет, земли – и задохнулась. Она сидела в воде, которая текла куда-то в невероятную даль, скрываясь в тени деревьев. Гласс моргнула, ожидая, что глаза перенастроятся, и ее взору предстанет что-то более осмысленное, но картинка не изменилась. Озеро – медленно всплыло в сознании нужное слово. Она сама сидела с краю, то есть на берегу земного озера, и этот факт был для нее таким же сюрреалистическим, как и все, что ее окружало. Когда Гласс озиралась по сторонам, она видела сплошные ужасы. Изувеченные, изуродованные тела на земле. Раненые, которые кричали и молили о помощи. Искореженные дымящиеся обломки челноков, приземлившихся буквально в нескольких метрах друг от друга, их растрескавшиеся, расколотые корпуса. Люди подбегали к тлеющим руинам кораблей и выносили на плечах что-то тяжелое, обездвиженное.

А кто вынес ее? И если это был Люк, то где он теперь?

Гласс заставила себя встать на дрожащие, подкашивающиеся ноги. Она напрягла колени, чтобы не упасть, и взмахнула руками, удерживая равновесие. Гласс стояла в ледяной воде, и по ногам бежал кверху озноб. Она сделала глубокий вдох, почувствовала, что в голове слегка прояснилось, хотя ноги по-прежнему дрожали, и сделала несколько неуверенных шажков, спотыкаясь о камни.

Гласс опустила глаза, и у нее перехватило дыхание. Лунного света хватало, чтобы заметить, что вода окрашена темно-розовым. Неужели после Катаклизма цвет воды в озерах изменился из-за загрязнения и радиации? А может, в этих местах природный цвет воды именно такой, розовый? Она всегда была не слишком внимательна на уроках географии Земли и с каждой секундой все больше и больше об этом сожалела. Но отчаянный крик раненого, лежащего на земле неподалеку, заставил Гласс осознать жестокую правду: дело вовсе не в долгосрочном воздействии радиации. Вода стала красной от крови. Гласс содрогнулась и сделала несколько неверных шагов к кричащей женщине. Та лежала на берегу, но нижняя часть ее тела находилась в быстро краснеющей воде. Гласс наклонилась, взяла женщину за руку и сказала:

– Не беспокойтесь, с вами все будет хорошо. – Она надеялась, что ее голос звучит достаточно уверенно, хотя на самом деле не была уверена ни в чем.

Глаза женщины были расширены от боли и страха.

– Вы не видели Томаса? – прохрипела она.

– Томаса? – повторила Гласс, вглядываясь в темноту, полную тел и обломков челноков. Ей нужно было найти Люка. Страшнее того, что она оказалась на Земле, была лишь мысль о том, что раненый Люк лежит где-то в полном одиночестве.

– Моего сына Томаса, – сказала женщина, вцепившись в руку Гласс. – Мы были на разных челноках. Моя соседка… – она прервалась, страдальчески вздохнув, – пообещала о нем позаботиться.

– Мы найдем его, – сказала Гласс, морщась от того, что ногти женщины впились ей в кожу. Она очень надеялась, что первое предложение, произнесенное ею на Земле, не окажется ложью. Ей вспомнился хаос, который царил в Колонии перед отправлением челноков. Давка на взлетной палубе, хрипящие люди, отчаянно сражавшиеся за возможность занять последние свободные места и убраться с обреченной космической станции. Обезумевшие родители, разлученные толпой с детьми. Синегубые перепуганные дети, пытающиеся отыскать родных, которых они, возможно, никогда больше не увидят.