Читать книгу "Два заката - Эмили Дикинсон"

Примет птенцов!

154

Она никто – лишь небеса

Пожалуй, возразят;

Оборвыш, но бродячий шмель

Сказал: «Какой наряд!»

Провинциалка? Нет, она

Для всех ветров своя.

Росинка малая – но в ней

Так много бытия.

Как золушка среди травы,

Но убери с газона —

И Мир предстанет пустырем,

А с ней казался домом.

162

К тебе моя Река

Бежит неглубока,

О Море, дай ответ:

Возьмешь – иль нет?

Я тысячу Ручьев

Несу тебе с холмов,

Приду на склоне дня,

Возьмешь – Меня?

170

Портреты – к повседневным лицам

Как жертвенный закат —

К дневному солнцу, что рядится

В сатиновый наряд.

173

Пушистая, почти без ног,

Но кто ее шустрей?

Из бархата – попонка,

И сшита в точь по ней.

Порой мелькнет в траве,

Порой свисает с ветки,

Как ленточка из плюша

На шее у соседки.

Ноябрьский ветер налетит,

Нас повергая в шок.

Она же в горенке своей

Вся завернется в шелк.

Потом, изящней феи,

Вдруг выйдет по весне.

И за плечами – по крылу!

Такую лишь во сне

Увидишь. Кто и как зовет

Ее? – Кто я такая,

Чтоб тайну эту разгласить?

Я лучше полетаю!

180

Представь – Арктический цветок

На хрупком стебельке

Вниз по широтам вдруг пошел!

И видит как во сне —

Вот – Континенты Лета!

Блистающие пики!

Вот толпы радостных цветов!

И иностранных птиц!

Представь себе – такой цветок —

И прямо к Небесам!

– И что? – Не знаю. Ничего.

Или – что скажешь сам.

181

Я потеряла Мир на днях.

Никто не находил?

Примета есть: вокруг чела

Кольцо ночных светил.

Богатый мимо бы прошел,

А мне – нужней всего!

Дороже всех дукатов…

Верните – Сэр – его!

182

Если меня не будет,

И прилетят мои гости —

Этому, в красной манишке,

Крошку на память бросьте.

Если неблагодарно

Я промолчу потом —

Каюсь: не совладала

С каменным языком.

189

Такая капелька – слеза.

Такая малость – вздох.

Но человека погубить

Хватило этих двух.

191

Лазурь проговорилась

Внимательным холмам.

Те рассказали лесу,

Тот – по секрету мхам.

Малиновка летела,

Подслушав невзначай.

Разговорить подружку —

И скажет сгоряча.

Но захочу ль? – Не ведать

Заманчивей вдвойне.

Будь лето аксиомой —

Но диадемой – Снег!

Создатель, слышишь? – Утаи,

Что делает Сапфир,

Сегодня утром осенив

Преображенный мир.

197

Для росы нужна заря.

Для колосьев – полдень.

Сумерки – для вечерниц.

Взгляд закатом полон!

211

Повремени, Эдем,

Пускай жасмина эль

Пригубят робкие уста.

Так осторожный шмель

Помедлит у цветка

И в пиршественный зал

Идет не сразу – зная: там

Он до конца пропал.

212

И маленькая Речка ищет Море.

Мой Каспий – ты!

219

Малиновые метлы

Вновь горизонт метут.

Вечерних зорь хозяйка,

Не приберешь ли пруд?

Там пурпурная нить мелькнет,

Здесь – алый лоскуток.

И изумрудной блесткой

Осыпан весь Восток.

А метлы все резвей метут,

И фартуки летят…

Покуда звезды не взойдут —

И мне пора – назад.

224

Мне больше нечего дарить.

Стихи – вот весь запас.

Так ночь приносит горстку звезд

Для равнодушных глаз.

Легко даров не замечать.

Но вот беззвездна ночь —

И все потеряны пути,

И дома – не достичь.

233

Свет происходит изнутри,

Хоть в Лампу масло льют.

Необязателен Фитиль —

Но фосфоричен Труд.

Бывает – Слугам недосуг,

Но золотится Свет —

Забыв, что Раб давно ушел,

Забыв, что Масла нет.

245

Сжимала в пальцах Драгоценность

И спать легла.

День был ленив, ветра спокойны,

Ночь – тишь да гладь.

Проснулась – нет! И кто ответит

Мне за разбой?

Лишь Аметистовую память —

Ношу с собой.

249

Ночи и бури!

Был бы ты рядом,

Стали б те ночи —

Нашим кладом.

Карты не надо,

Компас – забыт.

В гавань вхожу,

И огонь – горит.

Весла – Эдем.

Море – без дна.

Якорь мой – ты.

Ты – глубина.

250

Я буду дальше петь!

Пусть птицы

На юг умчатся без меня.

Пусть даже Робин вместе с ними —

Я красногрудкой – за него!

Я буду петь на склоне лета

Еще волшебней и смелей.

Вечерний колокол полнее.

Заря лишь зернышко для дня.

254

Надежда – это королек,

Что вьет в душе гнездо.

Поет мелодию без слов,

Не смолкнет никогда.

И в бурю свищет все вольней,

И буря не собьет

Того, кто перья распушил

И так тепло поет.

Я слышала его в краю,

Где шторм и мертвый штиль —