Читать книгу "По Кабакам и Мирам - Евгений Лесин"

Мы посмотрели на договор, перечитали по буквам весьма изрядную сумму гонорара, переглянулись и немедленно согласились.

– Только вы не пейте, пожалуйста, больше ничего, пока не закончите работу, – попросил хозяин на прощание.

– Что вы, нет, конечно же, нет! – искренне возмутился Лесин, – Конечно же мы не выпьем ни рюмки, пока не сдадим вам готовую клевету!

– Честное слово, не выпьем, – здраво и солидно подтвердила Лукас, – Вот чтоб нам от кабака до кабака прямой дороги не было!

Глава вторая.В поисках утраченной забегаловки, или в СССР детской проституции нет

Выйдя из «Послания президента», мы с удивлением обнаружили, что на улице значительно потеплело.

– Значит так, – Лукас достала из сумки список мест боевой славы, о которых надлежало писать, – Бывший выход из непостроенной станции метро «Усачевская», он же – бывший общественный туалет, ныне – какая-то гламурная кофейня. Нам туда.

У хозяина «Послания президента» была совершенно достоверная информация о том, что по первоначальному замыслу выход из метро «Спортивная» должен был располагаться около спорткомплекса Лужники, выход из метро «Университет» – около Университета, а между ними планировалось построить такую промежуточную станцию – «Усачевская»[1]. Но это было как-то неразумно: с какой это стати болельщики, а также студенты, чуть только выскочив из метро, должны попасть туда, куда стремились? Пусть лучше пешочком, или даже на попутном транспорте, добираются до нужного места, а то вдруг им на самом деле туда не надо? Вдруг они хотели на комсомольские стройки, а не в университет? Или вот идёт, к примеру, студент на зачёт, а ему сдавать этот зачёт не хочется, и знаний мало. Если он сразу из метро да к месту учёбы попадёт, то получит неуд (незачет, как говорят политтехнологи) и зарежет преподавателя. А если по дороге он сможет пивка пригубить, хлопнуть по рюмочке, а в качестве тостов обсудить сдаваемый предмет с окрестными алкоголиками (у каждого – два высших образования: одно гуманитарное, второе – техническое), так, глядишь, и преподаватель жив останется, и пересдавать не придётся. Так что «Усачевскую» совсем отменили, а остальные станции построили там, где они сейчас и есть. То есть, где попало. Не Ленинград, поди, или там Нью-Йорк какой-нибудь.

– Значит, мы должны делать упор на том, что это бывший общественный туалет, тогда туристам будет противно туда заходить, – сказала Лукас.

– Ни в коем случае. Туристы как раз пописать захотят, а тут про туалет сказано. Надо написать, что это безалкогольная забегаловка. Тогда им точно станет противно, – определил генеральную линию более опытный клеветник Лесин, – Но сначала давай здесь бухнем!

Когда мы подошли к нужному месту, стало ещё теплее, но не настолько тепло, чтобы нас хватил солнечный удар. Однако же, над дверями бывшего общественного туалета висела вполне себе нехилая буква «М», а чуть пониже значилось, что перед нами – метро «Усачевская».

– Вон чего эти картезианцы проклятые для привлечения клиентов делают! – восхитилась Лукас, – Надеюсь, внутри у них турникеты, и все, как положено! И официантка в красной шапочке станции объявляет. Трудно будет ругать такой роскошный кабак.

– Напишем, что вход слишком уж платный, а выпить нечего! – сурово сказал Лесин, и мы шагнули внутрь.

Кабак, на наш вкус, чересчур напоминал метро. Человек пять или шесть стояли в очередь за проездными. Другие проходили через турникеты и спускались по эскалатору куда-то вниз (да-да, в этом кабаке и эскалатор был совсем как настоящий!)

Мы поглядели по сторонам: самая обычная станция метро, все, как положено, бомжи сидят, спит бездомная собака, слева ларёк с какой-то чепухой, справа – обменник.

– Доллар падает! – заметила жадная Лукас и схватилась за сердце, – Пока мы с работы ехали, на три рубля подешевел! А я говорила – давай обменяем неправедно нажитые миллиарды и миллионы. А ты – «В рабочем порядке, в рабочем порядке!» Вот и дождался! Скоро придёт твой рабочий порядок, недолго осталось ждать, и мы без штанов останемся!

Нам как раз сегодня один мальчик приходил взятку давать. Вернее, он её нёс в совсем другой отдел, но заблудился, попал к нам. Выпил, разговорились мы, и он душой оттаял, решил не заказывать клеветническую статью про конкурента своего папы, а просто отдать принесённые деньги нам, за то, что мы такие приятные люди. Мы, понятно, не отказывались.

– Лёгкие деньги, – махнул рукой Лесин, – Легко пришли, легко ушли. Сейчас поменяем сотню и выпьем в этом буржуйском кабаке.

Встали мы в очередь. За нами пристроились два деловых студента, явно не посещавших свой ВУЗ с первого сентября, и хорошо, если этого года. Но выглядели они как типичные студенты, поэтому мы про себя назвали их студентами.

– Доллар-то растёт! – уважительно сказал первый студент.

– Да, и неслабо так. Фунту кранты.

– Однозначно кранты. Моя бабушка на похороны в фунтах откладывала, я её на той неделе еле уговорил поменять их на доллары.

– И много потеряли? – сочувственно спросил второй студент.

– Да ну, вспоминать не хочется. Бабка-то из ума выжила ещё до Третей Культурной, ей все равно.

Мы переглянулись и вышли из очереди.

– С каких это пор в кабаке «Послание президента» в водку добавляют галлюциногены? – испугалась Лукас, – Это же, по-моему, самое настоящее метро, а никакой не кабак. Значит, мы на «Спортивной». Давай-ка выйдем и пойдём туда, куда хотели.

Мы вышли на улицу. Стало ещё теплее, за спиной у нас высился вход в несуществующую станцию метро «Усачевская».

– Где мы, капитан? – испуганно спросила Лукас, хотя обычно это спрашивает Лесин. Лесин всегда спрашивает: где мы, дескать, капитан? В том смысле, что понедельник (вторник, среда, четверг etc.) проходит, а мы ещё ни в одном глазу.

– Главное – не паниковать, – запаниковал Лесин, – Спокойно, как ни в чём не бывало, идём обратно. И не оглядываемся. А то превратимся в жителей Содома и Гоморры.

Дойдя до «Послания президента», мы обнаружили огромный торговый комплекс. Он раскинулся на том месте, где раньше был кабак, метро «Спортивная», какие-то палатки, загаженный скверик, аптека и видеопрокат с порнографической японской анимацией. Мимо сновали люди, и все говорили про небывалый рост доллара и падение фунта, как будто от этого их жизни зависели.

– Можно уже начинать паниковать, – перестал паниковать Лесин, – Тут наверняка есть какой-нибудь буфет, или кафе. Выпьем спокойно, и решим, как жить дальше.