Читать книгу "Поверь своим глазам - Линвуд Баркли"

Поначалу показалось, будто это вырезанная из пенопласта голова, какие в небольших универмагах и парикмахерских используют для демонстрации париков. «Какая глупая идея – выставить болванку из-под парика в окне квартиры», – подумал он. Лысая, лишенная каких-либо черт лица голова смотрела поверх Очард-стрит. Впрочем, чего только не увидишь в окнах такого города, как Нью-Йорк! Будь этот предмет его собственным, он по крайней мере нацепил бы на него солнцезащитные очки, чтобы сделать чуть более похожим на голову человека. Проявил бы хоть немного фантазии. Правда, большинство людей не считали его наделенным богатым воображением.

Но чем дольше он всматривался, тем менее был уверен, что перед ним белая пенопластовая голова. Ее поверхность для этого выглядела слишком блестящей и вроде бы даже скользкой. Больше похоже на целлофан, из которого делают пакеты для продуктов из специализированных магазинов или для белья, предназначенного для сдачи в химчистку.

Он попытался вглядеться пристальнее.

Занятно, но и при более внимательном рассмотрении этот белый и почти круглый предмет в окне все равно формой напоминал человеческую голову. Искусственный материал натянулся поверх выступа, который мог быть только носом. Он плотно облепил нечто похожее на лоб вверху и подбородок – внизу. Можно было даже различить очертания рта и губы, округлившиеся в попытке сделать вдох.

Или в крике.

Это выглядело так, словно кому-то на голову натянули белый чулок. Но блеск материала все же подсказывал, что это, наверное, полиэтилен.

Не слишком-то умный поступок – напялить себе на голову пластиковый пакет. Дурачась подобным образом, можно и задохнуться.

При этом человек должен еще как-то изловчиться и тянуть за ручки пакета сзади, чтобы он с такой силой обтянул лицо. Но вот только рук человека снизу не было видно.

И это заставило задуматься: уж не делает ли этого кто-то другой?

О нет! Нет!

Что же он сейчас наблюдал? Как кто-то натянул целлофановый пакет на голову другому человеку? Полностью перекрыв дыхание? Чтобы задушить? Не потому ли создавалось впечатление, будто рот жертвы жадно ловит воздух? С кем же такое творили? С мужчиной? С женщиной?

Внезапно он вспомнил о мальчике в окне. Совершенно другом окне. Много лет назад.

Но человек, которого он видел в окне сейчас, не напоминал мальчика или девочку. Это был взрослый. Взрослый, чья жизнь покидала его. Теперь это выглядело со стороны именно так.

Он почувствовал, как сердце стало биться чаще. В своих путешествиях ему уже доводилось видеть всякое. Иногда что-то странное. Но то были мелочи в сравнении с этим зрелищем. Становиться свидетелем убийства ему пока не случалось. А в том, что он видел, как совершается убийство, не оставалось сомнений.

Но он не закричал. Не полез в карман пиджака за сотовым телефоном, чтобы набрать «девять-один-один». Не забежал в соседний магазин, чтобы кто-то другой вызвал полицию. И не бросился сам в тот дом, чтобы, преодолев несколько лестничных пролетов, попытаться остановить происходившее за окном третьего этажа.

Он лишь в задумчивости протянул руку, словно мог прикоснуться к лицу погибавшего от удушья, пощупать, что именно облепило его голову, сообразить, как… И может, тогда ему станет ясно, что же приключилось с этим человеком…

Его настолько поглотило созерцание сцены в окне, что он не сразу услышал, как кто-то попытался привлечь его внимание. Кто-то стоявший по ту сторону двери.

Потом он снял пальцы с компьютерной «мыши», резко развернулся в своем мягком рабочем кресле и спросил:

– Ну? В чем дело?

Дверь приоткрылась, и из коридора позвали:

– Тащи свою задницу вниз, Томас. Пора поесть.

– А что у нас на ужин? – спросил он.

– Гамбургеры с гриля.

Мужчина, сидевший в кресле у компьютера, произнес:

– Хорошо. Иду.

Он снова повернулся и вгляделся в кадр с окном, застывший на огромном мониторе. Размытое белое изображение обмотанной головы. Нечто призрачное. Видел ли это хоть кто-нибудь в то время? Поднял ли хоть кто-то взгляд?

Вот мальчика в окне не видел никто. Никто не посмотрел вверх. Никто не пришел ему на помощь.

Мужчина оставил изображение на экране, чтобы изучить его детальнее после ужина. И уже тогда решить, что следует предпринять.

1

Двумя неделями ранее

– Заходи, заходи, Рэй!

Гарри Пейтон пожал мне руку и провел в свой кабинет в юридической фирме, указав на красное кожаное кресло рядом с письменным столом. Будучи примерно ровесником отца, он выглядел на несколько лет моложе, чем папа в последнее время. При росте в шесть футов он был строен и подтянут, а голова блестела, как арбуз. Лысый череп некоторых мужчин старит, но только не Гарри. Он был любителем бега на длинные дистанции, и дорогие костюмы сидели на нем как влитые. Его рабочий стол свидетельствовал о страсти к порядку. Монитор компьютера, клавиатура, смартфон последней модели. И всего одна папка с бумагами. Остальная поверхность стола чиста, как холст, на который живописец еще не успел положить даже первый мазок.

– Еще раз прими мои соболезнования, – вздохнул Гарри. – О твоем отце можно было бы говорить часами, но преподобный Клэйтон сумел изложить все превосходно, хотя и кратко. Адам Килбрайд был очень хорошим человеком.

Я выдавил улыбку:

– Да, священник превосходно справился со своей задачей, если учесть, что с моим отцом он не встречался ни разу. Папа ведь в церковь вообще не заглядывал. Так что нам, наверное, повезло, когда нашелся хоть кто-то, чтобы провести церемонию. Спасибо, что пришли на похороны. С вами мы почти дотянули до дюжины.

Проводить отца в последний путь собрались одиннадцать человек, включая священника и меня самого. Еще там были Гарри и трое папиных сослуживцев из компании во главе с бывшим боссом Леном Прентисом, захватившим с собой жену Мари. Кроме того, присутствовал приятель отца, у которого когда-то был свой магазин хозяйственных товаров в Промис-Фоллз, но он разорился, не выдержав конкуренции с открывшимся на окраине «Хоум депо»[1]. Из Кливленда приехали младший брат отца Тед с женой Робертой. Еще была соседка Ханна, чьей фамилии я так и не узнал, и Джули Макгил, с которой мы с Томасом учились когда-то в школе, ставшая теперь репортером местной газеты «Промис-Фоллз стандард». Она поместила заметку о несчастье, случившемся с отцом, но о похоронах ничего писать не собиралась. Трагическая гибель папы стоила нескольких строк, но ведь он не являлся одним из столпов местного общества или президентом отделения «Ротари-клуба», и его смерть не наделала достаточно шума, чтобы освещать церемонию прощания в прессе. А потому Джули пришла лишь отдать дань уважения покойному, только и всего.