Читать книгу ""Мессер" - меч небесный. Из Люфтваффе в штрафбат - Георгий Савицкий"

Он часто по вечерам рассказывал молодым лейтенантам летной школы в Гатове, как на своем стареньком биплане-истребителе «Хейнкель» He-51 поливал огнем наступающие колонны республиканцев или дрался с их верткими истребителями «Кертисс» или «Ратта»[1], перехватывал скоростные бомбардировщики СБ. Говорил о победах других летчиков. Рассказывал он и о командирах: интеллигентном и щеголеватом Адольфе Галланде, талантливом Вернере Мельдерсе — самом молодом командире авиаполка. Поведал им историю о том, как лейтенант Вильгельм Бальтазар однажды в течение одного боя за шесть минут сбил четыре республиканских И-16. А всего за двадцать один день воздушных боев в Испании он сбил двадцать один самолет противника.

Эти рассказы укрепляли в юных сердцах «молодых орлов» уверенность в непобедимости Люфтваффе и непогрешимости их командиров. Молодые орлы ВВС Третьего Рейха распускали свои мощные крылья под звуки маршей и лозунги о реванше. Скоро их хищный клекот услышит вся сонная Европа.

Глава 1

Истоки ненависти

После полета Герман Вольф улегся под крылом своего непревзойденного «Мессершмитта» Bf-109B. Покусывая травинку, летчик задумчиво смотрел в небо. Нахлынули воспоминания…

Простенький планер, запущенный резиновыми жгутами-амортизаторами с пологого склона зеленого холма, паривший на высоте всего лишь пары сотен метров, стал для Германа первой ступенькой в небо.

Все случившееся с ним после поступления в Национальную школу четырнадцатилетний парнишка воспринимал как чудо.

И в самом деле, на что мог рассчитывать он, росший в несчастливые времена Веймарской республики? Герман начал работать с одиннадцати лет учеником сапожника, чтобы хоть как-то прокормить мать и двоих младших сестер.

Страна была разорена после Первой мировой войны, а западные капиталистические державы все требовали и требовали репараций.

«Демократическая и либеральная», а на самом деле во всем послушная Англии, Франции и Америке, Веймарская республика не могла справиться с внутренними социальными и экономическими проблемами.

После унизительного Версальского мира, которым завершились ужасы Ипра, Вердена и Соммы, Германия была буквально раздавлена непомерными репарациями. Франция потребовала от поверженной Германии 480 миллиардов золотых марок. Эта сумма в десять раз превышала размеры довоенного национального богатства Франции. Англичане оценили размеры репарации в 100 миллиардов золотых марок, а американцы ограничились вдвое меньшей по сравнению с жителями Туманного Альбиона суммой. Правда, янки присвоили немецкой собственности на американской земле на сумму 425 миллионов фунтов стерлингов и захватили германский флот, по тоннажу вдвое превышающий потерянный США в ходе Первой мировой войны[2].

* * *

Обычные немцы были далеки от вопросов мировой политики и «миролюбивых инициатив Лиги Наций». Но зато они на своем горбу могли почувствовать тяжесть непомерного бремени репарационных выплат. Фактически империалистические страны заставили Германию работать бесплатно в своих интересах.

Росла инфляция, превратившись в гиперинфляцию, безработица вышвыривала на улицы толпы озлобленных людей. Росла преступность. А в рейхстаге, вместо того чтобы сообща прийти к единому решению в интересах государства, различные партии грызлись между собой.

Из страны вывозилось все мало-мальски ценное, но и этого Антанте было мало.

В 1922 году, с учетом ухудшающейся экономической ситуации в Веймарской республике, союзники отказались от репараций в денежной форме, заменив их натуральными выплатами: сталью, древесиной, углем.

26 сентября стало черным днем для рабочих Рурской области Германии. В этот день союзническая Комиссия по репарациям единогласным решением зафиксировала факт отставания Германии по срокам репарационных поставок. А 9 января 1923 года Комиссия по репарациям заявила, что Веймарская республика умышленно задерживает поставки. Франция использовала это как повод для ввода войск в Рурский бассейн.

В период с 11 по 16 января 1923 года французские и бельгийские войска численностью до 100 тысяч человек оккупировали всю территорию Рурского региона, взяв находящиеся там мощности по производству угля и кокса в качестве «производственного залога» в обеспечение исполнения Германией своих репарационных обязательств. Оккупанты заняли около семи процентов послевоенной территории Германии, где добывалось 72# угля и производилось более половины объемов чугуна и стали.

Однако премьер-министр и министр иностранных дел Франции Раймон Пуанкаре стремился при этом добиться присвоения Рейнланду и Руру статуса, аналогичного статусу Саарского региона, где принадлежность территории Германии носила только формальный характер, а власть находилась в руках французов.

Ввод оккупационных войск вызвал в Веймарской республике волну народного гнева, на захваченных территориях началось так называемое «пассивное сопротивление». Выплата репараций была прекращена, промышленность, управленческий аппарат и транспорт охватила всеобщая забастовка. Некоторые предприятия и ведомства отказались подчиняться распоряжениям оккупантов.

Франция отреагировала на это назначением 150 тысяч штрафов, которые порой сопровождались высылкой с оккупированной территории.

Бывшие члены «народного добровольческого корпуса» — фрайкора и немецкие коммунисты организовывали акты саботажа и совершали нападения на французские и бельгийские оккупационные войска.

Оккупационные власти отвечали карательными операциями, в результате которых в накалившейся ситуации погибло сто тридцать семь человек.

* * *

Среди них был и железнодорожный рабочий Пауль Вольф, отец Германа. Ветеран-пехотинец, прошедший все ужасы Первой мировой войны, больше всего на свете хотел покоя. Он даже смирился, как и все остальные, с позором и унижением своей страны. Но да, видно, — не судьба…

Против бастующих немецких рабочих ощетинились штыками солдаты французского оккупационного корпуса. В них летели лозунги и проклятия, а потом полетели и увесистые булыжники. Несколько французов упали с окровавленными головами. И тогда солдаты оккупационных частей открыли огонь. Они били наповал: в упор — по безоружным.

Так в одночасье семья лишилась своего кормильца. А четырехлетний Герман все никак не мог понять: куда ушел его большой и сильный папа? Тот, который укачивал его на сильных руках, рассказывал сказки о веселых Бременских музыкантах, Кае и Герде, о Снежной королеве. А по воскресеньям дарил сладких петушков на палочке…

И не понимал, почему плачет Mutti[3]…