Читать книгу "Темный принц - Кристин Фихан"

Его тело — твердые мускулы и нечеловеческая сила, — замерцав, растворилось, превращаясь в тусклый кристаллический туман и просачиваясь сквозь дверь в ночной воздух. Капли собрались воедино, превращаясь в большую крылатую птицу. Она огляделась, сделала круг и понеслась по темному небу — безмолвная, смертоносная, прекрасная.

Михаил полностью отдался во власть полета — ветер обдувал его тело, ночной воздух разговаривал с ним, нашептывая секреты и донося запах дичи, человека. Он безошибочно пошел по слабому ментальному следу. Так просто. И все-таки он чувствовал, как вскипает кровь. Человек — молодой, полный радости жизни человек, ментально с ним связанный. Человек — полный сострадания, ума и силы. Смерть и вечные муки могут подождать до следующего дня, а пока он удовлетворит свое любопытство.

Гостиница была небольшая и стояла на краю леса, там, где начинались горы. Внутри было темно, и только в одной-двух комнатах и, может быть, в холле мягко горел свет. Люди отдыхали. Он приземлился на балкон перед окнами ее номера на втором этаже и замер, сливаясь с ночью. Ее спальня оказалась одной из тех комнат, где горел свет, а значит, она не могла лечь спать. Его темные горящие глаза нашли ее через оконное стекло — нашли и заявили на нее свои права.

Она была тонкокостная, с прекрасной фигурой, очень тонкой талией и роскошными волосами цвета воронового крыла, которые ниспадали по спине, уводя взгляд к округлым ягодицам. У него перехватило дыхание. Такая изящная, прекрасная, кожа подобна атласу, невероятно большие глаза насыщенного синего цвета, окаймленные густыми длинными ресницами. Ничто от него не ускользнуло. Белоснежная кружевная ночная рубашка облегала ее тело, подчеркивая бедра и полную грудь, оттеняя обнаженную шею и матовые плечи. У нее были маленькие ступни, маленькие руки. Так много силы в таком миниатюрном теле.

Она расчесывала волосы, стоя у окна и глядя в него невидящим взором. На ее лице застыло отсутствующее выражение, пухлые губы плотно сжаты. Он мог почувствовать терзающую ее боль и отчаянное желание выспаться, но сон не приходил. Вдруг он понял, что следит за расческой. Ее руки двигались так естественно, но в этих бесхитростных движениях было столько чувственности. Его тело, принявшее вид птицы, напряглось. Он поднял лицо к небесам в благодарственной молитве. После многовекового бесстрастного существования радость от самой возможности испытывать чувства была безмерной.

При каждом движении расчески ее грудь вздымалась, и было видно, что грудная клетка у нее узкая, а талия — тонкая. Кружево прилегало к телу, открывая темный V-образный треугольник в месте сочленения ног. Его когти глубоко вонзились в перила, оставляя на мягком дереве длинные царапины. Михаил не мог оторвать взгляд. Она была такая грациозная и соблазнительная. Он заметил, что неотрывно глядит на ее нежную шею, где бьется пульс. Его. Внезапно он очнулся, тряхнув головой.

Синие глаза. Синие. У нее были синие глаза. Только теперь он осознал, что может различать цвета. Яркие, насыщенные цвета... Он застыл как вкопанный. Этого не может быть... Мужчины теряют способность видеть какой-либо цвет, кроме грязно-серого, почти одновременно с эмоциями. Этого не может быть... Только Спутница жизни может вернуть эмоции и цвета в жизнь мужчины. Карпатские женщины были светом в темноте мужчин. Его вторая половинка... Без нее монстр внутри его постепенно поглотит мужчину, и он окончательно погрузится во тьму. Но карпатские женщины перестали рожать будущих Спутниц жизни. Несколько оставшихся могли производить на свет только мальчиков. Положение казалось безнадежным. Человеческих женщин нельзя было обратить — вскоре после этого они сходили с ума. Хотя такие попытки были. Эта человеческая женщина не может быть его Спутницей жизни...

Михаил видел, как она выключила свет и легла. Он почувствовал движение в своем сознании, как будто кто-то что-то искал.

Вы не спите?

Ее голос прозвучал нерешительно.

Вначале он не хотел отвечать: ему стало не по себе оттого, что, оказывается, ему нужно так много. Он не мог позволить, чтобы все вышло из-под контроля, он не хотел рисковать. Никто не был властен над ним. И конечно, не дочка какого-то американца — маленькая женщина, у которой сил больше, чем здравого смысла.

Я знаю, вы меня слышите. Я прошу прощения за навязчивость. Я поступила опрометчиво, и такое больше не повторится. И кстати, не пытайтесь снова испытывать на мне свою силу.

Он был рад, что принял вид другого создания, поскольку не мог не улыбнуться. Она не знала, что это была за сила.

Я не обиделся.

Он старался говорить нежно и уверенно. Он должен был ответить, это было сильнее его. Ему хотелось услышать звук ее голоса — мягкий шепот, скользящий в сознании, словно прикосновение пальцев.

Она перевернулась и, поправив подушку, потерла виски, словно у нее болела голова. Рука легла поверх тонкой простыни. Михаилу захотелось дотронуться до этой руки, ощутить теплую шелковистую кожу.

Почему вы стараетесь контролировать меня?

Это не был простой вопрос, как бы она ни пыталась это скрыть. Он почувствовал, что каким-то образом обидел ее, расстроил. Она то и дело поворачивалась с боку на бок, словно в нетерпении ждала любовника.

Сама мысль о другом мужчине рядом с ней привела его в ярость. Чувства пробудились через сотни лет. Пронзительные, ясные, сосредоточенные.

Это в моей природе — все контролировать.

Ему было весело и радостно, но в то же время он прекрасно сознавал, что сейчас от него исходит еще большая опасность, чем когда бы то ни было. Власть нуждается в контроле. Чем меньше эмоций, тем легче ее удержать.

Не пытайтесь меня контролировать.

В ее голосе прозвучало что-то такое, что он понял это лучше, чем слова. Словно она знала: он представляет для нее угрозу. Что, в сущности, так и было.

Но если контроль в моей природе, малышка?

Он увидел ее улыбку, и она словно заполнила в нем пустоту, запечатлелась в его сердце и легких, заставив кровь забурлить.

С чего вы взяли, что я маленькая? Я большая, как дом.

Я должен поверить в это?

Смех прозвучал в ее голосе, в ее мыслях и задержался в его крови.

Я устала, поэтому примите мои извинения еще раз. Я получила удовольствие от нашей беседы.

Но?..

Он хотел, чтобы она продолжала.

До свидания.

Это был конец.

Михаил взлетел, высоко воспарив над лесом, который пронесся под ним. Они не простятся сейчас. Он не допустит этого. Он не может позволить, чтобы это произошло. От нее зависит его дальнейшее существование. Что-то — кто-то — вызвало в нем интерес, желание жить. Она напомнила ему, что в мире существуют такие вещи, как смех, что можно жить полной жизнью, а не влачить жалкое существование.

Пролетая высоко над лесом, он впервые за много столетий любовался прекрасным видом. Покачивались ветки деревьев, лунный свет проникал сквозь кроны и окрашивал серебром речушки. Как прекрасно было все вокруг! Он получил бесценный дар. Человеческая женщина каким-то образом подарила ему все это. А она была человеком. Если бы она принадлежала к его расе, он бы мгновенно это понял. Может ли один ее голос сделать то же самое и для других мужчин на грани отчаяния?