Читать книгу "Из жизни жен и любовниц - Анна Данилова"

— Макс!

— Тебя просто бесит, что я все свободное время провожу за компом, вот и все. Но это — моя жизнь, и не лезь в нее. Живешь с моей матерью, и радуйся.

— Ладно, Макс… Считай, что я тебе ничего не говорил… — В отличие от манеры беседы Макса тон, которым Денис разговаривал с ним, был дружелюбным, осторожным.

Макс обидел Дениса. Это было очевидно. И, судя по всему, это был не первый их разговор в таком духе. Значит, при ней они стараются вести себя как отец с сыном, а наедине общаются таким вот отвратным образом?

Ей стало так больно, так тяжело на душе, что она весь оставшийся день, вплоть до вечера, проплакала. Нос у нее распух, горло болело, она постоянно кашляла, и еще эти слезы… Получается, что Макс несчастен? Он, несомненно, ревнует ее к Денису, а Дениса и вовсе ненавидит. И что теперь делать? Как ей себя вести? Конечно, надо поговорить с Максом и все ему объяснить. Признаться в том, что она случайно подслушала их разговор, что это не Денис ей передал его суть, просто так все вышло. И… что он скажет? Как себя поведет? Обманет ее, скажет, что у него прекрасные отношения с Денисом?

Вечером он заглянул к ней, чтобы сказать «спокойной ночи», и она, жестом показывая ему, чтобы он не приближался к ней — она может его заразить, — чтобы оставался на пороге спальни, спросила тихо, так, чтобы находившийся в кухне Денис не услышал:

— Макс, что у тебя с Денисом? Я слышала сегодня, как ты с ним разговаривал… У вас конфликт?

— Ничего, все нормально! — улыбнулся Макс. — С чего ты взяла?

— Я слышала, Макс… Он просил тебя помочь по дому… пропылесосить…

— Ма, успокойся. Все нормально. Хочешь, я прямо сейчас полы помою?

— Дело же не в полах, сынок, ты все понимаешь… Скажи, что мне нужно сделать, чтобы ваши отношении наладились?

— Ма, у нас все нормально.

— Но я слышала!

— Просто я был не в духе, вот и все. Успокойся. Главное сейчас — чтобы ты выздоровела.

Она чувствовала, что между Денисом и Максом что-то происходит, хотя при ней они старались вести себя так, как если бы и на самом деле у них были прекрасные отношения. Ну или хотя бы нейтральные. Однако уже спустя месяц она стала замечать, что Макс пользуется своим положением обиженного пасынка для того, чтобы избежать любых нареканий с ее стороны. Так, к примеру, когда она глубокой ночью, чувствуя, что он не спит, заглядывала к нему в комнату и просила выключить компьютер и лечь спать, он, глядя ей прямо в глаза каким-то нехорошим взглядом, комментировал:

— Это твой муженек тебя послал, это он хочет, чтобы я поскорее уснул, чтобы не мешал вам, да?

Если он возвращался домой после полуночи — а она не знала, где он был и с кем, места себе не находила, переживала, обзванивала его друзей, — то в ответ на ее упреки он отвечал всегда одно и то же:

— У тебя своя жизнь, у меня — своя. И оставь меня в покое. Я взрослый!

Но только — какой он взрослый?! Мальчишка, страдающий от ревности и в глубине души крепко жалеющий о том, что дал свое согласие на брак матери с Денисом. Вероника жалела сына, пыталась его как-то задобрить, но после очередного подарка всегда слышала:

— Ма, ты что, пытаешься меня купить?

Так обидно было, и главное, она никак не могла придумать, как себя вести с Максом. Вся та дружеская привязанность, которая существовала между нею и сыном и питала обоих все то время, что они жили вдвоем, помогая друг другу во всем и понимая друг друга, вдруг исчезла, уступив место ледяным упрекам или жестокой недосказанности.

— Макс, ты что, хочешь, чтобы я развелась? — спрашивала она его в порыве отчаяния, когда понимала в очередной раз, что давно устала разрываться между сыном и мужем. Спрашивала, хотя заранее знала, что — независимо от его ответа — все равно останется с Денисом, что не сможет из-за эгоизма и подростковой незрелости сына расстаться с мужчиной, которого любит и который любит ее.

— Я тебе такого не говорил, — отвечал Макс хмуро. — Ты женщина, что с тебя взять?

Он стал разговаривать с Денисом каким-то другим, странным, чужим тоном. Он взрослел, и вместе с ним взрослели его фразы, взгляды, молчание.

Конечно, он мог слышать иногда какие-то звуки, доносившиеся из их спальни. И его, возможно, бросало в дрожь от того, что он представлял себе, слыша какие-то скрипы, шорохи, голоса, постанывания…

— Денис, мы не должны делать это, когда Макс дома, — однажды, не выдержав, сказала Вероника мужу. — Думаю, именно это его раздражает.

— Но мы же и так тихо…

— Пойми, я ищу причину, из-за которой он стал так относиться к тебе, ко мне… Я не знаю, что с ним происходит…

— Просто он ревнует. Раньше ты принадлежала ему, а сейчас — мне.

— Но я не принадлежу тебе! И ему я тоже никогда не принадлежала! Я не вещь какая-то, я — сама по себе!

— Все это глупости, Вероника. Скажи своему сыну, чтобы он чистил зубы и мыл уши. Большой уже мальчик.

— Но он и так чистит зубы!

— Он курит на балконе, когда думает, что мы его не видим и ничего не чувствуем.

— Я сама в это же время начала курить.

— Плохо.

— Скажи, что я плохая и плохо воспитала своего сына!

— Он страшный эгоист, разве ты не замечаешь? А еще — лентяй, бездельник! Плохо учится, комнату свою не убирает, ему даже постель трудно застелить… Носки грязные повсюду!

— Денис, остановись! Ты и сам разбрасываешь свои носки!

В такие минуты и она тоже, к своему ужасу, жалела, что вышла замуж за Дениса. А как красиво все начиналось! Цветы, ухаживания, рестораны, театры, долгие прогулки по ночному городу, любовь, любовь…

И первые месяцы их совместной жизни были наполнены радостью новизны ее изменившегося положения, красивыми вещами, новой мебелью, покупкой машины для нее… Конечно, живя с новым мужчиной под одной крышей, она понимала, что романтики поубавится, появятся новые заботы, хлопоты и, возможно, возникнут разочарования, связанные с бытом. Но они благополучно пережили все это, начали привыкать друг к другу, пока наконец не поняли, что просто созданы друг для друга. И вдруг — этот беспочвенный, как она продолжала считать, конфликт Макса с Денисом. Неужели действительно — ревность?

Макс стал возвращаться домой очень поздно, запирался в своей комнате и молчал на ее просьбу открыть дверь и поговорить. Все вокруг нее как-то незаметно начало разрушаться.

— Скажи этому, своему, — говорил иногда Макс, — чтобы он вытирал воду после себя на полу в ванной.

Или:

— Скажи своему уроду, чтобы он не чавкал за столом!

Но Денис никогда не чавкал. И если он оставлял на полу брызги от душа, она сама спешила поскорее протереть пол. То же самое она делала, когда из ванной комнаты выходил Макс. Всеми силами Вероника пыталась сгладить конфликт или вообще не доводить дело до него. Металась между сыном и мужем. Любила обоих, но по-разному и не желала никому причинить боль. Но растущее раздражение между ее мужчинами все же в один далеко не прекрасный день взорвалось настоящей бомбой, когда у Макса случилась истерика: