Читать книгу "Полоса препятствий - Наталья Берзина"

– Ясно. А то я смотрю на него и не могу понять: молодой парень, а все интересы только в работе. У него что, и девушки нет?

– Вроде есть, как-то приводил, но встречается он с ней не чаще одного-двух раз в месяц. А что ты о Володьке заговорил? Не устраивает чем-то? Или работает плохо? – с явной тревогой в голосе спросил Славик.

– Нет, как раз с работой все в порядке. Просто так поинтересовался, – ответил Никита.

«Юля, подумай, не стоит этого делать!» – сколько раз она слышала это от мамы, от подруг, сколько говорила себе сама и все равно поступала наперекор. Наверное, просто характер такой. Вот и сейчас она понимала, что нельзя начинать разговор, но ничего не могла с собой поделать.

Солнце только поднималось над поросшим сосновым лесом берегом. Она стряхнула капли росы со скамейки и, присев, закурила. Ночь выдалась тяжелой, бессонной. Странно, обычно такое с ней случалось редко, но вчерашняя встреча словно отмотала время назад, острой болью отозвалась в сердце. Обидно, нужно же было этому случиться именно в день отъезда.

Она столкнулась с ним в троллейбусе. Он узнал ее, Юлия видела это по глазам, но не подошел, отвернулся, сделал вид, что не заметил. Андрюшка, ехавший вместе с Мариной[1]провожать ее, к счастью, его не заметил. Она успела отвлечь сына. Пряча внезапно выступившие слезы, стараясь унять предательскую дрожь в голосе, принялась что-то рассказывать Андрюшке. Удалось. Ребенок не обратил внимания на стоящего поодаль мужчину. Вот только все пережитое вернулось к ней ночью. Ворочаясь без сна в пустой постели, Юлия до самого утра не находила себе места. Поднявшись чуть свет, она отправилась в одиночестве бродить по территории санатория. Голова раскалывалась. Полынная горечь заливала душу. Нельзя позволять чувствам так властвовать над собой! Только как совладать с ними?

Юлии исполнилось семнадцать, когда мама уехала по контракту на работу в ЮАР. Решение принималось на семейном совете, обе, и мать и дочь, понимали: отказываться от столь выгодного предложения никак нельзя. Они уже устали жить считая каждую копейку, а вдруг такой случай! Юлия, как только узнала о заманчивом предложении, сразу начала убеждать маму дать согласие:

– Пойми, мамочка, я уже не ребенок. Мы с бабушкой отлично справимся. Школа уже позади. Я успешно сдала экзамены в училище. Через четыре года я обязательно получу диплом. Подумай, что тебя здесь держит? Это ведь шанс! Тем более что я остаюсь не одна, с бабушкой!

– Но, доченька, это ведь на целых три года! Я же не смогу прилетать даже в отпуск, чтобы хоть что-то сэкономить.

– Ну и что? Подумаешь, три года! Это же не вся жизнь! Кроме всего прочего, существует Интернет. Мы будем с тобой общаться ежедневно, единственное, что готовить нам придется на разных кухнях, а в общем я не вижу проблем. Не думай ни о чем, поезжай, это твой единственный шанс, ты не имеешь права его упустить. Кто ты здесь? Рядовой врач, пусть даже с кандидатской степенью. А там ты за свою работу станешь получать, наконец, достойную плату.

– Наверное, ты права, Юлия. Единственное, чего я боюсь, – так это твоей импульсивности. Страшно оставлять тебя без присмотра.

– Как это без присмотра? А бабушка? Она что – уже никак не может повлиять на меня?

– Брось, Юлька, она точно такая же, как и ты, только старше. Тот же ветер в голове, – сказала Веслава Ярославовна.

– Мамуль, ты забываешь, чья ты дочь!

– Ой, дочуня, об этом забыть невозможно. У нас у всех сквозняк в голове. Потому я так и опасаюсь. Наделаешь глупостей, потом всю жизнь расхлебывать придется.

– Мам, а не в результате ли подобной глупости появилась на свет твоя любимая дочь? – лукаво спросила Юлия.

– Да, только растить тебя одной было очень непросто.

– Между прочим, как и бабушке тебя. Вы ведь не стонали, просто жили и давали жить другим.

– Вопрос только в том, были ли мы счастливы, – с грустью сказала мама.

– А разве нет? Ты взгляни на меня, разве иметь такую дочь, умницу, красавицу, само по себе не счастье? – Юлия, извернувшись словно кошка, потерлась щекой о плечо мамы.

– Юлька, не хулигань! Выпорю! – воскликнула мама.

– Раньше нужно было! Ребенка можно воспитывать, пока поперек кровати ложится, теперь уже поздно! Выросла!

– Вот даже как? Кто же тебе это сказал?

– Как – кто? Бабушка! Между прочим, твоя родная мама!

– То, что она моя мама, я помню. Но ветер у нее в голове как был тридцать лет назад, так и остался.

– А у тебя, мамуль? Как дела с погодой?

– Слава богу, чаще дождь, чем ветер.

– Ты думаешь, что это хорошо?

– А что плохого? Все лучше, чем сходить с ума по особям противоположного пола. В моем возрасте, да будет тебе известно, это уже просто неприлично.

– Брось, мама, тебе ведь всего тридцать семь. Это по нынешним меркам даже не бальзаковский возраст.

– Уже почти тридцать восемь, сорок не за горами, – как-то устало сказала мама.

– Мам, ты на себя в зеркало взгляни! Да тебе же более молодые завидуют. Ведь ты у меня просто красавица! У тебя даже фигура лучше, чем у меня!

– Юленька, они завидуют только потому, что тащат на своих слабых плечах не только детей, но и еще и мужей, как правило ни на что не годных.

– Мам, я тебя почти никогда не спрашивала об отце. Расскажи мне о нем. Какой он был?

– Зачем тебе это? Я с ним не виделась уже почти пятнадцать лет. Да и позабыла все.

– Ты хочешь сказать, что я должна тебе поверить? Признать, что я вовсе не дитя любви, а простая случайность?

– Нет, родная, ты не случайность. Но вспоминать о том, что было, я не хочу. Твой отец замечательный человек, добрый, нежный, очень мягкий, но совершенно безвольный. Пойми, от него никто ничего не требовал, нужно было сделать лишь один-единственный шаг, но он испугался и тем самым сломал и свою жизнь, и мою, и даже твою. Ну ладно, что старое поминать. Главное, у меня есть ты.

После этого разговора не прошло и трех месяцев, как мама улетела в Кейптаун. Юлия осталась с бабушкой. Училась она старательно, неудивительно, что к концу учебного года она уже была лучшей пианисткой училища. Да и конкурс, на котором она заняла пусть и не первое, но вполне почетное второе место, тоже показал, что она чего-то стоит.

С Веславой Ярославовной Юлия действительно общалась почти ежедневно, рассказывала о себе, о бабушке. Но где-то спустя год после отъезда мама стала выходить на связь все реже, ссылалась на занятость, на усталость. Так продолжалось до тех пор, пока Юлия, заподозрив неладное, не спросила ее прямо о личной жизни. Веслава Ярославовна не стала выкручиваться и написала правду. Письмо оказалось непривычно длинным для нее и весьма обстоятельным.