Читать книгу "«Н» - значит невиновен - Сью Графтон"

Первый этаж дома Кингмана занимал гараж, два остальных предназначались для офисов. На улицу выходили шесть высоких, застекленных сверху дверей с красивыми медными ручками. Арка в правой части здания вела во внутренний двор, где была стоянка для машин. Места там было немного, но на двенадцать машин вполне хватало. Четыре места занимали машины Лонни, Джона, Мартина и Иды Руфь – секретарши Лонни. Остальные достались давним его арендаторам. Мне же, как и некоторым другим, оставался выбор между парковкой прямо на улице или на стоянке в трех кварталах от офиса. Плата за парковку довольно низкая, но машину можно ставить только на полтора часа, иначе – оперативный штраф. Вот и приходилось то и дело выскакивать на улицу и переставлять машину в другое место. Слава Богу, это испытание было не беспредельным: после шести вечера время стоянки не ограничивалось.

В тот день я подъехала к своему офису в 18.15.

Света на третьем этаже не было, значит, владельцы офисов уже разъехались по домам. Я смело въехала под арку и увидела на стоянке машину Лонни. "Тойоты" Иды Руфь уже не было. Ее место я и заняла бок о бок с "мерседесом" Лонни. На стоянке находился незнакомый мне "ягуар". Я высунула голову из машины и, едва не сломав себе шею, сумела увидеть, что в окнах офиса Лонни горит свет. Вероятно, у него был клиент.

На улице было уже достаточно темно. В такое время лучше всего оказаться поближе к камину, в хорошей компании, потягивать коктейль, который щекочет самолюбие престижной этикетной, но, если сказать честно, по вкусу больше напоминает лекарство. Я решила, что мне необходимо поработать сегодня вечером, хотя прекрасно понимала, что это всего лишь повод для того, чтобы не идти домой.

Я заперла машину и стала подниматься по лестнице, которая по причуде архитектора расширялась кверху. Глаза ничего не видели, пришлось достать фонарик-брелок. В коридоре третьего этажа свет падал только из-за стеклянной двери приемной Лонни. Днем третий этаж смотрелся совсем неплохо – яркий оранжевый ковер на полу, белые стены, темная скандинавская мебель. Декоративная зелень и рисунки пастелью на стенах великолепно дополняли картину. Мне отдали комнату, которую когда-то использовали под конференц-зал и столовую. Теперь здесь стоял письменный стол, вращающееся кресло, висела полка с досье, телефон с автоответчиком. Другое кресло при необходимости превращалось в кровать. Мой телефон на страницах адресной книги все еще находился в рубрике "Частные детективы", но в номер уже были внесены изменения. В последнее время мне пришлось изрядно побегать, высунув язык, чтобы свести концы с концами. На двадцать долларов в час не очень-то разгуляешься, но удавалось иногда перехватить сотню-другую, так что на жизнь пока хватало.

Я собиралась потихоньку прошмыгнуть к себе, чтобы не побеспокоить Лонни, занятого с клиентом. Дверь в его офис была открыта, и, проходя мимо, я заглянула туда. Лонни действительно разговаривал с клиентом, но, заметив меня, сделал приглашающий жест: "Кинси, зайди на минутку. Мне бы хотелось, чтобы ты приняла участие в нашем разговоре".

Клиент Лонни сидел в глубоком кресле, спиной ко мне. Лонни поднялся, здороваясь со мной, вместе с ним встал и клиент. Нас представили друг другу. Не знаю, понятно ли я выражаюсь, но у этого человека была явно черная аура.

– Кеннет Войт, – представил его Лонни. – А это – Кинси Милхоун, частный детектив, о которой я вам только что говорил.

Мы протянули руки и пробормотали несколько заученных приветствий, приглядываясь друг к другу. Человеку было слегка за пятьдесят, у него были темные волосы и темные глаза. Лицо худощавое, неизменно мрачное из-за глубоких складок у переносицы, широкий лоб перечеркнут прядью волос. Он попытался улыбнуться, но попытка не удалась. От неимоверных усилий у него даже лоб покрылся испариной. Впрочем, возможно, он просто забыл снять пальто, когда пришел к Лонни, и сделал это лишь сейчас, перед тем как сесть в кресло. На нем была рубашка спортивного типа с короткими рукавами и расстегнутым воротником, тан что видны были колечки волос на груди. Руки также были обросшие до черноты. Узкие плечи, неразвитые мускулы... Должно быть, спортом он занимался только для того, чтобы снимать стрессы. Он достал из кармана платок и провел им по лбу.

– Я хотел бы, чтобы Кинси выслушала эту историю, – сказал Лонни, обращаясь к Войту. – Сегодня она еще успеет поработать с досье, а завтра утром начнет действовать.

– Значит, мне повезло, – снова попытался улыбнуться Войт.

Мужчины сели, а я забралась с ногами в кресло, которое стояло в углу, мысленно настраиваясь на неплохую прибыль: Лонни никогда не имел дел с проходимцами без гроша в кармане.

Лонни вкратце ввел меня в курс дела, затем добавил:

– Частный детектив, который занимался расследованием, скончался от сердечного приступа. Это Морли Шайн, ты знала его?

– Ну конечно! Морли умер? Когда же это случилось? – Я не верила своим ушам.

– Вчера вечером, около восьми часов. Я уезжал на уик-энд и узнал об этом только сегодня утром, когда мне позвонила Дороти, его жена.

Морли Шайна я знала Бог ведает сколько лет. Мы не были с ним близкими друзьями, но я всегда могла обратиться к нему за помощью в трудную минуту. Тот человек, который учил меня ремеслу частного детектива, и Морли Шайн были давними друзьями и партнерами. Потом их пути разошлись – каждый создал собственное агентство. Морли было за шестьдесят, он был высокий тучный мужчина, которому не мешало бы сбросить фунтов восемьдесят лишнего веса. Его круглое добродушное лицо всегда лучилось улыбкой. Курил он не переставая, так что пальцы уже пожелтели от табака. У него везде были свои люди – и в следственных изоляторах, и в тюрьмах, и повсюду в городе, и все были готовы дать ему любую информацию. Я сказала себе, что непременно расспрошу Лонни об обстоятельствах смерти Морли. Сейчас же мое внимание отдано было Кеннету Войту, который приготовился повторить всю эту историю с начала.

Войт какое-то время сидел молча, уставившись в пол, безвольно сложив руки на коленях. Наконец он начал:

– Мою бывшую жену убили шесть лет назад. Ее звали Изабелла Барни. Вы помните эту историю?

Эти имя и фамилия ничего мне не говорили.

– Нет, не помню, – сказала я уверенно.

– Убийца сумел выкрутить часть дверного глазка со стороны улицы. Затем он постучал в дверь, и, когда она включила на крыльце свет и припала к глазку, он выстрелил через отверстие из револьвера 38-го калибра. Смерть была мгновенной.

Внезапно я вспомнила.

– Так это была она? Да-да, теперь припоминаю. Не может быть, чтобы прошло уже шесть лет. – Я чуть было не ляпнула, что обвиняемым на процессе был муж этой несчастной, но успела прикусить язык. Это был явно не Кеннет Войт, но тогда кто же?

Я переглянулась с Лонни. Он каким-то образом понял, что именно меня интересовало.

– Обвиняемого звали Дэвид Барни. Кстати, к твоему сведению, на суде его оправдали.

Войт заерзал в кресле, услышав эту фамилию.