Читать книгу "Вне подозрений - Джон Диксон Карр"

— Значит, вы верите, что я этого не делала?

Улыбка Батлера предполагала согласие. Но его ум, подобно точным весам, хладнокровно оценивал за и против.

«У нее прекрасная фигура, хотя это скрывает убогое платье. Вероятно, она чертовски страстная. Рад, что в этом деле не замешан мужчина. На свидетельском месте она будет отлично смотреться. Эти сдерживаемые слезы выглядят почти как настоящие».

— Мне следовало знать, что вы не можете верить в мою виновность, — сказала Джойс. — Я… я читала о вас.

— Мои скромные заслуги переоценивают.

— Нет! — Джойс сплела пальцы рук и опустила взгляд. Она сидела за столом напротив Батлера, и тени оконных решеток падали на ее лицо. — Как бы то ни было, отложим мои благодарности на потом. Вы хотите, чтобы я рассказала вам о… о происшедшем?

Батлер немного подумал.

— Не совсем так, — ответил он. — Позвольте мне рассказать об этом, а попутно я смогу задавать вопросы. Например, сколько вам лет?

— Двадцать восемь. — Джойс удивленно посмотрела на него.

— А как насчет вашей семьи, дорогая моя?

— Мой отец был священником на севере Англии. — Она вздохнула. — Знаю, что это звучит как глупая шутка в книге, но это правда. Отец и мать погибли во время авианалета в Халле в 1941 году.

— Расскажите что-нибудь о себе.

— Боюсь, рассказывать нечего. Дома мне приходилось тяжело работать, но меня не научили делать что-нибудь полезное. Во время войны я служила в Женском вспомогательном корпусе авиации. Мне это не слишком нравилось, хотя, полагаю, я не должна так говорить.

— Продолжайте.

Информация была случайной и даже непоследовательной. Тем не менее присутствие Батлера излучало уверенность, как печка тепло, вытягивая напряжение из тела девушки, а отчаяние — из ее ума.

— После войны мне, конечно, было нелегко устроиться. Хорошо, что я смогла получить место компаньонки-сиделки-секретарши у миссис Тейлор.

— Вас обвиняют, — спокойно сказал Батлер, — в отравлении миссис Тейлор сурьмой, или рвотным камнем, вечером 22 февраля.

В этот момент оба почувствовали взгляд надзирательницы в стеклянный глазок, словно он проник в комнату.

Джойс молча кивнула, уставясь на стол. Ее указательный палец прочертил на крышке вертикальную линию, а затем горизонтальную «перекладину» в нижнем ее конце. Черные волосы, старомодно завитые сзади, поблескивали при свете лампы. Стены тюрьмы, где она ожидала суда уже две недели, снова стали давить на нее.

— Сколько времени вы пробыли с миссис Тейлор?

— Почти два года.

— И каково было ваше мнение о ней?

— Она мне нравилась. — Джойс перестала чертить пальцем на столе.

— Согласно моим сведениям, — продолжал Батлер, — возраст миссис Тейлор приближался к семидесяти. Она была очень богатой, очень толстой и воображала себя инвалидом.

Серые глаза сверкнули.

— Погодите! — сказала Джойс. — «Воображала» — это не совсем точно… О, не знаю, как это описать!

— Постарайтесь, дорогая моя.

— Ну, у нее была страсть к всевозможным лекарствам. Если она думала, что у нее нелады с сердцем, и случайно натыкалась на чью-то коробочку с таблетками от расстройства пищеварения, то все равно принимала их с целью посмотреть, что произойдет. И она постоянно накачивала себя эпсомской солью и солью Немо.[4]

Батлер кивнул.

— Насколько я понимаю, продолжал он, — после смерти мужа миссис Тейлор жила в Бэлеме, на краю Тутинг-Коммон,[5]в большом старомодном доме с каретным сараем позади.

— Да.

— Но в доме ночевали только вы и миссис Тейлор?

— Да. Слуги спали в комнатах над каретным сараем. Вот что делает мое положение таким ужасным!

— Еще бы, дорогая моя! — Дублинский акцент вновь успокоил девушку.

На румяном лице Батлера было написано сочувствие. Джойс Эллис прекрасно изображает страдающую невинность, с восхищением думал он.

— Понимаете, — настаивала девушка, — миссис Тейлор редко покидала дом и ненавидела автомобили. Если ей нужно было куда-нибудь поехать, кучер возил ее в экипаже, именуемом ландо. К каретному сараю пристроена конюшня, где миссис Тейлор годами держала лошадь. И как раз там…

— Как раз там кто-то раздобыл яд?

— Боюсь, что да.

— В деревянном шкафчике, прикрепленном к стене конюшни, — продолжал Батлер, — стояла старая банка из-под английской соли, которая была на четверть наполнена смертельным ядом под названием сурьма. Кучер… как его звали?

— Гриффитс, — ответила Джойс. — Билл Гриффитс.

— Кучер использовал ядовитый раствор для придания блеска шкуре лошади. — Батлер устремил взгляд на девушку. — Сурьма — белый кристаллический порошок, легко растворяющийся в воде и выглядящий точь-в-точь как соль Немо.

— Говорю вам, я ее не убивала!

— Ну конечно, не убивали. А теперь расскажите в точности, что происходило днем и вечером перед ее смертью.

— Ничего особенного.

Очевидно, лицо Батлера, помимо воли его обладателя, выразило раздражение. В серых глазах девушки мелькнули испуг и раскаяние.

«Черт возьми! — подумал Батлер. — Она в меня влюбляется!» С его клиентами женского пола такое случалось нередко, и это приводило к весьма неловким ситуациям.

— День был холодный и ветреный. — Джойс отвела взгляд, словно устремив его в прошлое. — Миссис Тейлор с утра не вставала с постели, а в камине горели дрова. Утром я приводила в порядок ее волосы — миссис Тейлор, несмотря на возраст, любила, чтобы они были цвета медного чайника, — и она не казалась такой жизнерадостной, как обычно. А после полудня у нее были посетители.

— Какие?

— Доктор Бирс, ее лечащий врач, заглянул около половины третьего. Молодая миссис Реншо (она и ее муж — единственные родственники миссис Тейлор) пришла около трех. Меня это удивило.

— Вот как? Почему?

Джойс сделала неуверенный жест.

— Ну, Реншо живут далеко — в Хампстеде. Они редко выбираются в такие пустоши Южного Лондона, как Бэлем и Тутинг-Коммон. Тем не менее Люсия Реншо приходила в тот день. Она натуральная блондинка и очень хорошенькая.

«В отличие от меня», — давал понять тон Джойс. Она собиралась что-то добавить, но передумала и закусила губу.

— Продолжайте! — подбодрил ее Батлер.

— Миссис Тейлор, миссис Реншо и доктор Бирс были в спальне миссис Тейлор — ее используют и как гостиную — с большой старомодной деревянной кроватью, в передней части дома. Я была в своей спальне на задней стороне и читала, когда в моей комнате зазвонил электрический звонок. Понимаете, миссис Тейлор нуждалась в уходе, но не желала, чтобы кто-то «суетился», как она выражалась, рядом, когда ей хотелось побыть одной. Поэтому она установила в моей комнате электрический звонок. Это… это приведет меня на виселицу. Нет, не прерывайте! — вскрикнула Джойс, когда ее собеседник попытался заговорить. — Услышав звонок, я помчалась в комнату миссис Тейлор. Доктор Бирс и миссис Реншо уже ушли. Миссис Тейлор сидела в кровати, держа руку на шнуре звонка. Такие белые шнуры бывают в больницах — их прикрепляют к стене за изголовьем кровати. Иногда его отбрасывает в сторону, и приходится вставать, чтобы ухватиться за него.