Читать книгу "Ларс II - Виктор Гросов"

отрасль здравоохранения. В новом пригороде Хольмграда нашлось место и для огромной, по здешним меркам, больницы и школы при ней. В школу Эдик набрал вдов и «старых дев», которые учились медсестринскому делу и повивальному ремеслу. Основы гигиены, которые вдалбливал Эдик, уже давали первые плоды, которые мы с ним уже увидели. Были случаи, когда в десятке наших солдат были ярые противники чистоты. Природа сама их наказывала всевозможными болячками, которые обходили стороной весь десяток, слушающий лекаря. Метику я дал должность тысячника, дабы сами командующие прониклись важностью в царской армии такого лекаря.

Аршак стал советником по экономике. Его отец смог ему помочь в особо сложных случаях. Кстати, в пригороде Хольмграда я дал добро ему создать первый «торговый центр», с площадями для аренды и деловых переговоров. В двухэтажном центре были и закусочные и дороговатые рестораны и гостиницы. Джуниор был в восторге от перспектив такого рода ведения бизнеса. Он инициировал постройку таких царских центров в каждом княжеском городе. И мы получили прибыли, которые ввергли в ступор даже меня. Ни с того, ни с сего ежемесячно приходила деньгά, при этом мы ничего не делали, кроме того, что построили место для торговли. Государственная монополия на такой род деятельности была за мной.

На сегодняшний день в царство уже вошли такие племена, как мещера на востоке и карелы на севере. Они согласились провести дорогу до ближайшего княжеского города. А оттуда, местный князь проложит дорогу до границы Хольмграда.

Ведутся переговоры с дреговичами и радимичами. Надеюсь, они увенчаются успехом, так эти племена очень многочисленны и могут значительно усилить Гардарики. Территориально эти два племени занимают площадь равную примерно в половину нашего царства.

Кстати, мой дед Бурисвальд на скандинавский манер или Буривой на наш славянский, должен завтра приехать, навестить, а заодно и дать вассальную клятву вождя Бьярмии. Я надеюсь на это. Отец говорит, что он тяжелый человек и будет сложно уговорить деда на такую форму подчинения. Буривой захочет автономии, он даже в союз не захотел входить.

Древляне, поляне, северяне — это народы, которые я хочу присоединить к своему царству в ближайшее время.

Интересные дела творятся у полян. Это племя с центром — Киев. Да, тот самый, который мать городов. Тамошний князь Мезислав, который еще с моим дедом ходил в совместные походы, пытается обложить данью ближайшие племена и даже зарится на мои южные рубежи. Поэтому, как только я разберусь с дреговичами и радимичами, в плане мирного или силового присоединения, я направлюсь на Киев. За Киевом находятся уличи, которые преграждают путь к Черному морю, который здесь называют Скифским.

Как только я получу выход к этому морю, можно считать, что поход на Царьград «объявляется открытым». Таким образом, я хочу создать государство от Варяжского до Скифского морей, в моем времени — от Балтийского до Черного. При этом я буду контролировать весь путь «из варяг в греки», что обогатит мою казну и позволит вести ту, политику, которую необходимо осуществлять, дабы стать абсолютно независимым и сильным. А это в первую очередь, война. В ближайшие пятнадцать-двадцать лет мне нужно увеличить население, Метик поможет сократить смертность и это даст невероятные по масштабу плоды. Когда-то Чингисхан смог создать самую большую страну в мире. Может быть и он был попаданцем. Я надеюсь, что смогу создать такую империю, которая не развалится, как у Темуджина после его смерти.

Сейчас же я стою с Миленой и встречаю Умилу, свою сестру. Ее судно уже пришвартовывалось. На пристань сошли пассажиры. Моя сестра с младенцем на руках, увидев нас, отдала малыша здоровому бугаю — видимо мужу Годславу — и бегом бросилась в нашу сторону. Она чуть не сшибла меня с ног.

Умила ничуть не изменилась. Кажется, что она даже стала чуть краше. Черные, как смоль волосы трепыхали на ветру. В который раз смотрю на эту девушку и ассоциирую ее с девушками, изображенных на картинах Маковского. Такие же розовые щечки и алые губки, пушистые реснички и овальные черты лица. В груди разлилось приятное нежное чувство. Сестра. У меня не было ее в той жизни, но в этой я ее обрел. И как жаль, что ее ребенок — это Рюрик, которого нужно будет убрать, дабы никогда не сомневаться в том, что история изменена, Рюриковичей не будет.

— Братик, я так скучала, — провизжала девушка, чуть отстраняясь.

— Я тоже, родная, — ответил я, улыбаясь, — познакомься с моей женой. Умила, это Милена. Милена, это Умила.

Жена вежливо кивнула. Но сестра на это не обратила внимания. Она схватила ее в охапку, вызвав смех у Милены. Эта непосредственность меня всегда подкупала в сестре.

Подошел Годслав с ребенком на руках. Этот варяг был очень похож на последнего Романова, того, что расстреляли. Ни тем, что и его хочется расстрелять, конечно. Внешностью. Широкие усы и остроконечная аккуратная бородка, маленькие глаза и тонкий нос — ну вылитый Романов.

Умила забрала ребенка у мужа и представила супруга. Я по-отечески приобнял зятя, выказывая уважение. Тот оценил мой жест, поклонился моей жене, царица все-таки.

Сестра приоткрыла пеленки и показала малыша. Так вот какой ты, северный пушной зверек. Младенец, как младенец. И не скажешь, что я его опередил и он остался без государства. И я его должен удавить? Я взглянул на сестру, она с таким обожанием в глазах смотрела на сына, что у меня появились сомнения в необходимости умерщвления Рюрика. Что же делать, как же быть, как же мне тебя убить? А может мне его отца уконтропупить, а не самого Рюрика? А почему бы и нет? Тогда у меня будут основания забрать сестру и воспитать младенца по своему желанию — преданным и верным. Я посмотрел на Годслава. Что же вам, людям с романово-николаевской внешностью так не везет? Так и хочется отправить вас за грань. Чисто в политических целях.

С другой стороны, кто мне мешает взять Годслава в качестве сотника, а может быть и тысячника, если будет иметь таланты. Нужно будет с ним на эту тему поговорить. Мне ведь все равно нужны будут наемные люди. Почему бы не нанять кровного родственника? Не думаю, что он откажется покорять Царьград.

Изобразив на лице умиление, я потрепал по щечке Рюрика. Странные ощущения. Как-то неловко дергать пухлую щеку того, кто породил великих Святослава и Мономаха. Надо настроить себя на то, что уже не будет той, известной истории, которую я своими руками изменил. Так что никаких пиететов к