Читать книгу "Время чудес. Новогодние сказки - Виктор Батюков"

норовила или дождём с поля людей прогнать, или в знойный злой ветер напустить. И дочь её была не лучше. Оттого- то царю и не понравился выбор сына. Но делать нечего, стали к свадьбе готовиться.

И вот, когда всё было готово, отправился Лето за своей невестой. Сел на коня, махнул на прощание отцу рукой и поскакал в самый дальний уголок королевства, во дворец Осени. Скакал день, скакал другой, и прискакал в дремучий лес. Проезжая по лесу, он так притомился, что стал высматривать, где бы ему самому отдохнуть да коня напоить. Глядь, посреди поляны стоит терем. Спрыгнул он с коня, и только к крыльцу подошел, как дверь отворилась, и навстречу ему вышла девушка. Увидел её принц и остолбенел. Словно солнышко спустилось к нему на крыльцо, такая она была пригожая- золотистые волосы тяжелой косой лежали у неё на плече, озорные конопушки, как солнечные зайчики, резвились на румяном девичьем лице, а улыбка, как утренний лучик, осветила поляну.

— Здравствуй, гость нежданный, — полевым колокольчиком прозвенел девичий голосок. — Вижу, издалека скачешь. Устал, поди? Проходи в дом, умойся с дороги, отдохни, а я тем временем на стол соберу. — и она отошла в сторонку, уступая гостю дорогу в терем. Царевич, онемевший от такой красоты, молча прошел в дом. В светлице, в уголке, за прялкой сидела женщина, такая тихая и кроткая, что если бы не жужжание веретена, то Лето и не приметил бы её, а на лавке, у окна, крепкий мужичок с проседью чинил сапоги. Завидев гостя, он отложил дратву, встал и поздоровался мягким, грудным басом.

— Здравствуй, добрый молодец. Проходи к столу, присядь, отдохни, да поведай нам, куда путь держишь?

Юноша опустился на лавку, вздохнул и говорит: «Я сын царя Года. Еду…»

Тут дверь отворилась и вошла девушка, неся в одной руке кувшин с ключевой водой, а в другой вышитое полотенце, чтобы гость умылся с дороги. Увидев её, вскочил царевич с лавки, бросил шапку об пол и повернулся к хозяину.

— Не прогневайся на слова мои, дядюшка, но позволь спросить. Как зовут эту девушку, красному солнцу подобную?

— Это дочь наша — Весна, — улыбаясь в усы, ответил хозяин.

— Весна?! Имя прекрасно, как и его хозяйка! Так вот. Скакал я в далёкие края, чтобы найти там своё счастье, но как вижу, ошибся. Счастье моё живёт здесь, в этом тереме, — и, упав на колени, протянул руки к отцу девушки.

— Полюбилась мне ваша дочь. Полонила она сердце моё, и потому прошу у вас её руки. Отдайте Весну за меня замуж!

Хозяин хмыкнул в усы и взглянул на хозяйку, которая, отложив пряжу, молча сидела в своём уголке

— Ну что, Зимушка, скажешь? Как нам быть? От чистого сердца слова его, аль что-то худое замышляет?

— От души он говорит, Морозко, не лукавит, — подошла и стала рядом с мужем, женщина

— Ну, а ты чего молчишь, доченька? Согласна ли ты покинуть отчий дом и стать женою царевича?

Весна охнула, уронила кувшин и закрыла ладошками залившиеся краской и без того румяное личико.

— А коли так, — поднялся с лавки Морозко, — то и мы перечить не станем. Только вначале черепки и воду с пола уберите, — добавил он, видя, как молодые бросились друг к другу.

Вскоре сыграли свадьбу. Царь Год был вне себя от радости, так ему приглянулась невестка. И красива, и ласкова, и характер покладистый, и не белоручка — ну всем взяла девушка. Одного он опасался, как бы на пир Осень не примчалась. Уж она- то вмиг всё испортит. Но вот, когда веселье было в самом разгаре, вдруг все окна во дворце отворились, двери распахнулись, и в зал влетел холодный, противный ветер.

— У-у-у!. — загудел он по углам, обдавая гостей серым дожём. — У-у- у.! — заметались над свадебным столом желтые листья.

— Как ты посмел нарушить своё слово и женить сына на другой?! — раздался заунывный голос, и в дверях показалась высокая женская фигура, укутанная в серый плащ.

— Я не давал тебе никакого слова. Принц волен жениться на ком угодно, — укрываясь от холодного порыва ветра, прокричал Год.

— Он должен был жениться на моей дочери! — в ярости воскликнула Осень.

— Да. Я был с ней помолвлен, но сердцу не прикажешь. Мне полюбилась другая, и никто, слышишь, никто мне не нужен! — прокричал Лето, укрывая собой Весну от порывов ветра и секущего по лицу дождя.

— Как вы посмели, глупцы, стать на моём пути к трону?! — от гнева у неё изо рта вместе со словами стали вылетать комочки грязи. — Я столько ждала этого момента, а какая-то несносная девчонка всё разрушила!

— Не смейте плохо говорить о моей жене! — рванулся к ней принц, но яростный порыв ветра отбросил его назад.

— Уймись, сестра! — гневно воскликнул царь. — Ты же знаешь, что я бы никогда не оставил тебе королевство.

— Ты бы может и нет, а вот твоего сына мы бы с дочерью в два счета отправили бы на луг свиней пасти. Но довольно болтовни!. Я пришла, чтобы все-таки получить то, что хочу. Убирайтесь из дворца, а не то!.. — она взмахнула руками, и пуще прежнего завыл ветер. Он ураганом пронёсся по залу, опрокидывая столы, ломая мебель, поднимая людей в воздух, а потом полился холодный дождь.

— Ха-ха-ха! — смеялась Осень и кружилась по дворцу в своём страшном танце.

Вдруг среди всей этой кутерьмы сверкнула молния, прогремел гром, и дворец наполнился густым туманом. Когда он рассеялся, то все увидели, что за окном по прежнему светит солнышко, поют птички, а среди поломанных столов, стульев, кресел и разбитой свадебной утвари стоит высокий старик с длинной, до самого пола, седой бородой.

— Вижу я, что здесь не свадебный пир идёт! — громовым голосом молвил он.

— Он должен был жениться на моей дочери, а сам… — выступила в перёд Осень.

— Молчи! — блеснул глазами старик, и от этого взгляда она вся сжалась и спряталась в угол.

— Да. Я был помолвлен с её дочерью, Слякотью, — сказал принц. — Но по пути к ней встретил девушку, которую полюбил всем сердцем.

— А ты что скажешь? — обратился старик к царю.

Год вышел вперёд и, низко поклонившись, сказал:

— Мудрый волшебник Время! Я знаю, что, отменив помолвку, тем самым нарушил данное мною слово, что мой сын женится на дочери Осени, но ты же сам знаешь, к чему бы привела эта женитьба. И потому я с великой радостью узнал, что Лето берёт в жены не капризную и сварливую Слякоть, а добрую и кроткую Весну. А уж что