Читать книгу "Хилмор - Хелен Тодд"

Фрея видела прошлое этого места, но не задумывалась о настоящем. Вот и сейчас не замечала сизый туман, пытающийся ворваться в окна.

– Ты опоздала, опоздала…

Голос звучал так четко, что Фрея оглянулась, но никого не было. Закрытая кухонная дверь, запертые на металлические засовы оконные рамы. По телу пробежали мурашки. Хотелось вдохнуть, но вязкий воздух словно застыл в ее легких.

– Поспеши, пока не погас последний костер Самайна. Темные времена, темные времена, тем-ны-е вре-ме-на…

На последнем, растянутом слоге все оборвалось. Ведьма жадно вдохнула, закрыла глаза и, нащупав рукой резной стул, села. Страх разлился по телу липкой субстанцией. «Главное не смотреть», – беззвучно произносили ее губы, но Фрея все равно устремила взор в окно.

Сквозь белую пелену виднелся мужской силуэт. Он медленно приближался, чтобы показать серое, словно только что залитый бетон, лицо. Ото лба до подбородка пролегала длинная синяя линия. Демоны-охотники проснулись. Раньше положенного. Мужчина склонил голову и повернулся в сторону. Сейчас он напоминал хищника, учуявшего добычу, – вот-вот сорвется с места, чтобы получить желаемое.

– Я выманю тебя на улицу, вестник, возьму твою магию, чтобы вырвать сердце твоей вечной любви, – сказал он так, будто знал Фрею.

Но та не шелохнулась. Все обман. У нее нет парня, и тем более ни к кому нет чувств. Приторный страх понемногу отступал. Время все еще было: четыре дня и ночь Самайна.

Как только удушливая паника отступила, Фрея закатала рукав кофты и посмотрела на бледный, едва заметный символ – мотылек. Тот вспыхнул серебряным свечением.

Он – вестник. И ее защита – призраки. Именно они стали наполнять туман за окном своими силуэтами, создавая блеклый барьер. Еще не началась Охота, значит, с рассветом печать ведьм должна вернуть нежеланного гостя в его склеп.

Стоило задернуть занавески, но Фрея едва собралась с силами, чтобы встать со стула. Сердце стучало слишком часто. Перед глазами все расплывалось, но ноги шли сами собой. Так, словно ведьма провела в этих стенах не два месяца, а всю жизнь.

Опомнилась в маленькой комнате. Здесь всегда витал густой аромат мяты. Из мебели: письменный стол, овальная лампа с зеленым плафоном, словно кто-то стащил ее из местной библиотеки, и недавно начатая книга. Небольшая, с бугристой, погнутой от влаги и времени обложкой. Внутри – рисунки трав, заклинания, рецепты зелий. И странная надпись на последней, пустой странице: «Если вспомнишь – забудь. Он должен жить».

Фрея коснулась пометки подушечками пальцев, провела по ней, ощущая шершавую поверхность бумаги. Если раньше она хотела знать, кто и зачем это написал, то сейчас тайна пугала ее. За этой фразой пряталось то самое, неизвестно откуда взявшееся болезненное ощущение. И единственная причина, почему оно не утопило Фрею в темной, непроглядной воде эмоций, – незнание.

Опомнившись, Фрея открыла страницу с описанием лириса. В левом углу был рисунок: тонкие стебельки, у корней которых росли крошечные светящиеся шарики – цветы. Лирис распускался в ночь Самайна, а после угасал, превращаясь в грибное место. Чуть ниже был написан рецепт зелья, защищающего вестников от охотников. Ничего сложнее Фрея не видела. Шанс приготовить все вовремя минимален. Пожалуй, стоило заказать еще несколько кристаллов и взять отпуск в лавке, чтобы переждать темные времена дома.

В груди что-то заскреблось: сегодня Фрее уже приходилось создавать призрачный барьер, но в неделю Охоты он ей не поможет. Духи слишком слабы, чтобы сдерживать демонов: на время Охоты древняя магия ковена слабеет, охотники покидают свои могилы, чтобы найти вестника и вырвать сердце одного из вампиров. Так охотники обретут свободу на год, а после ритуал нужно будет повторить.

Фрея нервно захлопнула книгу. Нужно собраться и рискнуть. На кухне в одном из ящиков уже настаивалось зелье, осталось добавить высушенный лирис и напоить им одного из призванных духов. Вестник – всего лишь проводник, который видит неупокоенные души и с помощью снов передает их близким послания. Услуга за услугу – связь в обмен на защиту и бесконечный поток магии мертвых. Магии, которую Фрея не использовала. Она боялась черноты, которой пропиталась в первый раз, втянув в себя излишек.

Стало холодно. По полу стелился сизый туман: не видно было ни паркета, ни черных ботинок, которые Фрея снимала только при входе в спальню. Дом наполнялся призраками. Можно было все прекратить, закрыть мерцающего мотылька на запястье амулетом и спать всю ночь спокойно, но ей нужна была помощь мертвых.

Если тебе что-то нужно – плати.

И Фрея следовала этому правилу.

Нельзя оставаться должным тем, кто может встретиться тебе после смерти.

* * *

Усталость. Из-за нее звук будильника казался невыносимым. Но нужно было собираться – первый, сигнальный, она пропустила. Ее пять минут, чтобы доспать, прошли.

Фрея села, опустила босые ноги на холодный пол. Так легче проснуться и избавиться от ноющего чувства. Последние дни Фрея ощущала томительную боль. Она незаметно подкрадывалась, сжимала в своих тисках и тут же отпускала, словно пытаясь разбудить, напомнить. Но ничего, кроме тянущей мелодии тоски, не припоминалось.

Первое время казалось, что Фрея пропустила что-то важное, но в черном ежедневнике все было на месте: список дней рождений, ее новый адрес, номер телефона, документы и пара банковских карт. Еще там лежала тонкая вельветовая лента. Она служила закладкой – так легче напомнить себе о важных событиях. Сейчас – о сборе лириса. Хотелось сварить зелье, чтобы в неделю Охоты не брать отпуск. Он был лишним. Через месяц платить аренду, а в кошельке – всего пара сотен. Деньги на карте Фрея не трогала. Они – подушка безопасности. На случай если не сработает страховка или ее лавка не покроет производственные травмы. А учитывая, что у нее впереди возможная встреча с голодными вампирами, всякое может быть.

Хозяин «Розмари-Вельветти» – магазина с травами, в котором работала Фрея, был неприятной личностью. Седой старик, облаченный в дорогие и немного старомодные костюмы с неизменной золотой окантовкой по краю воротника. Он часто заходил в торговый зал, хмурился, переставлял вещи, наводя идеальный порядок, и выcчитывал из зарплаты за бардак на полках. Все должно быть на своих местах.

Аванс выплачивали регулярно – каждый первый вторник, а вот остаток – всегда вразброс: с двадцатых чисел до тридцатых. Уильямс (так звали хозяина) злился на банк из-за задержек. В его мире все минута в минуту.

Напарница Фреи, Рози, за непунктуальность часто нарывалась на штрафы. И неважно, опоздала ли она на одну минуту или на пятнадцать. Рози шутила, что с таким успехом можно сразу приходить на час позже. Казалось, нехватка пары сотен из зарплаты ее не огорчала. Отняли – и не страшно. Фрея считала Рози немного легкомысленной, но той все было нипочем, тем более за красивые глаза ей всегда оставляли чаевые.

Утро выдалось по-октябрьски серым. Пахло сухими листьями, что ковром лежали на асфальте, дымом костров и чем-то знакомым, сладким и едва уловимым. Фрея вздрогнула от прохлады, закрыла окно и налила в чашку кипяток. Заклубился пар, разнося аромат ромашки и чабреца. В маленьком гриле шипел сыр. Хотелось побыстрее достать бутерброды с тонкими ломтиками ветчины и съесть, пока горячие. Но придется брать с собой и есть на ходу, иначе опоздает.