Читать книгу "Меня ему обещали - Анна Милтон"

ГЛАВА ВТОРАЯ

ВИКА

Я едва различала происходившее снаружи габаритного внедорожника. Все сливалось в одну размытую темную полосу. Заламывая пальцы от нервозности, я молила себя сконцентрироваться и придумать план побега. Но после каждого моего малейшего движения следовала незамедлительная реакция. Тот, что вел меня за локоть к машине, сидел теперь рядом на задних сидениях и не сводил глаз. Второй, положив руки на кожаный руль, постоянно поглядывал через зеркальце заднего вида на нас.

Тишина угнетала.

Отсутствие пространства, несмотря на внушительные размеры транспорта, побуждали приступ клаустрофобии, которой я никогда не страдала. Нечем было дышать. Совсем. Я раскрывала и смыкала губы, словно дергающая плавниками рыба на суше. Жадно хватала ртом воздух в тщетных попытках успокоить пожар в легких. Я чувствовала, как ужас плавил мои внутренности. Страх перед неизвестностью ядовитой, вязкой жидкостью тек по венам, отравляя мои мысли, делая их мрачными и безутешными.

Я уже не плакала. Перестала лить слезы спустя несколько минут после того, как «Дэвуар» скрылся из поля моего зрения. То и дело обращалась к самой себе, к подсознанию, искала погрешность, за которую могла бы ухватиться и вынырнуть из чересчур реалистичного кошмара. Незаметно щипала кожу на руках, до боли впивалась зубами в нижнюю губу и прекратила, когда ощутила на кончике языка солоноватый вкус крови.

Бесполезно.

Это не сон.

Не сон!

Меня везли, черт знает куда!

А я ничего не могла предпринять, потому что за каждым моим вздохом вели пристальное наблюдение. Бессилие злило и сводило судорогой конечности.

Интересно, какова цена моей невинности?

Вопрос то и дело выбирался на первый план из потаенных закоулков сознания, куда я его старательно отгоняла.

Я никогда прежде не слышала о подобном аукционе.

«Блажь» — экзотическая забава богачей, отмороженных и извращенных настолько, чтобы покупать чью-то невинность. Даже размышлять об этом дико, мерзко. И мне невыносимо было представлять, насколько каверзна и безобразна система торгов женскими телами.

Невольно вспоминался смех Марьи Алексеевны в ответ на мою несчастную угрозу обратиться в полицию. Разумеется, в правоохранительных органах были осведомлены о незаконной продаже девушек. Разумеется, их молчание вознаграждалось загнивающими от вседозволенности толстосумами.

Мой мозг перестал функционировать, когда автомобиль плавно затормозил.

Человек в черном, что караулил меня на задних сидениях, открыл дверь со своей стороны. Ему пришлось согнуться пополам, чтобы выбраться на улицу — настолько мужчина огромен. Затем он наклонился и в приказном порядке сказал мне поторапливаться.

Я поежилась, ощутив скольжение вечерней прохлады по коже. Стало зябко, и я обхватила себя за плечи. На мне был тоненький бежевый жакет, но он не спасал от внезапного холода. Казалось, я промерзла до мозга костей, и слабые потоки ветра здесь не причем.

Секьюрити раздраженно фыркнул и что-то проворчал, но его голос затерялся в бурном вихре хаотичных мыслей. Я в ужасе округлила глаза, когда мужчина наклонился вперед и потянулся ко мне своей гигантской клешней, чтобы схватить. Вжавшись в угол и ударившись затылком о стекло, я что-то выкрикнула ему.

Я не слышала собственного голоса.

В ушах неистово звенел страх.

Мужчина за рулем неуклюже развернулся на сидении и, последовав примеру своего компаньона, попытался добраться до меня, протянув руки по обеим сторонам спинки сидения.

Злодеи орали, требуя шевелиться, иначе им придется заставить.

Хотелось сжаться до размеров крупицы и зажмуриться, максимально абстрагироваться от чудовищного беспорядка, в который меня стремительно засасывало.

— …Оглохла, что ли?! Вылезай! — рявкали наперебой.

Тому, что брыкался на переднем сидении, удалось сжать в большом кулаке ткань моего жакета.

— Не трогайте меня! Не трогайте меня! — я вопила и отбивалась от него, но безуспешно.

Второй протиснулся в салон автомобиля и вцепился нерушимой хваткой в мою руку. Громила дернул меня на себя и выволок из машины. Я вложила все силы в сопротивление, но он словно совсем не ощущал отпора и грубо тащил меня к кованым железным воротам.

— Отвали! — я рычала и колотила великана по плечу, спине, груди свободной рукой.

Он и взглядом меня не окинул.

Я сломала каблук туфли о гравий, которым была усыпана тропа к воротам.

Мужчина остановился у ограждения и поднял голову к камере наружного видеонаблюдения. Спустя пару секунд ворота разъехались, позволил нам свободно передвигаться дальше по широкой аллее, облицованной камнем. Дорога, обрамленная идеально ровным газоном и освещенная ландшафтными лампами, вела к кольцеобразной стоянке, в центре которого располагался мраморный высокий фонтан с блекло-лиловой подсветкой. Парковочные места были заняты неприлично роскошными автомобилями. Владельцы люксовых машин, разодетые в элегантные наряды, будто собирались на королевский прием, стекались к главному входу в трехэтажный особняк.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Антураж этого места, бесспорно, завораживал, но какие ужасы таились за глянцевой обложкой аукционного дома?

Мужчина тащил меня не к парадному входу. Мы свернули на узкую садовую тропинку, ведущую к непримечательной двери под небольшим навесом из плюща.

— Пожалуйста, позвольте мне уйти! — взмолилась я к угрюмому здоровяку, с острым непроходимым комом в горле уставившись на дверь. Если я войду в нее, то точно не выберусь. А сейчас у меня еще есть шанс… Призрачный, но все же есть. — Я… я никому не расскажу об этом месте, клянусь! Хотите, встану на колени! Пожалуйста, пожалуйста…

Он неумолимо проигнорировал мое отчаяние и толкнул в образовавшийся проем, когда распахнул передо мной дверь.

— Не тормози, — пробасил безапелляционно.

Он пихал меня в спину каждый раз, когда я замедляла шаг. Мы перемещались по узкому коридору. Под ногами — темно-коричневый ковер. На серых стенах, отделанных деревянными рейками на несколько тонов темнее — крупные черно-белые фотографии: лиц и пейзажей.