Читать книгу "Три грани мизерикорда - Анна Волошина"

– Слушаю, Десница, – коротко ответил Дмитрий.

– Да понятно, что Десница, – раздался в динамике вздох Горина. – Ты где сейчас, Дим?

– Неподалеку от вашего офиса, – отозвался он. – Кофе пью со вкусными булочками.

– Кофе, говоришь. С булочками. Неподалеку, – то, что генерал усмехнулся, Десница практически услышал. – Ну, вот давай там и встретимся. Ты ж небось в «Маме Чите» сдобой лакомишься?

– Ага, – подтвердил Дмитрий, скосив взгляд на меню и только сейчас прочитав название кафе. Да-а… расслабился ты, Единорог. Смотри, как бы не подстрелили.

– Вот там меня и дождись, хорошо? Я скоро буду, – просьба генерала подозрительно смахивала на приказ.

– Договорились, жду, – и Десница сбросил вызов. Предстояло допить кофе до появления его высокопревосходительства. Что-то подсказывало майору, что в кафе разговор не состоится.

Как в воду глядел, подумалось ему через три минуты. За окном кафешки остановился представительский мобиль, и на коммуникатор пришло сообщение, что Папа Гена ждет снаружи. Десница рассчитался, вышел и приблизился к наглухо тонированной машине. Дверь распахнулась, и Геннадий Владимирович выбрался наружу.

– Здравствуй, Дмитрий, – генерал крепко обнял Десницу, похлопал по плечу. – Про соболезнования говорить не буду, ты и так всё понимаешь, не маленький. Пойдём-ка, пройдёмся по хорошей погоде.

– Почему ж не пройтись, – согласился Дима, и двое мужчин направились вдоль по тротуару. А следом, неторопливо и плавно, выдерживая дистанцию, двинулся мобиль генерала.

– Я, Дим, старый человек, и многое повидал, – начал Горин, помолчав. – Может быть, именно поэтому не привык верить всему, что вижу. Вот и результаты вскрытия Валерия Мефодьевича я видел. Только вот поверить не смог, ты уж извини. Поэтому и попросил своих спецов проанализировать события и обстоятельства, которые сопутствовали его смерти. И, знаешь, ощущения у меня очень странные, Дим. Крайне странные.

– И какие? – поинтересовался Десница негромко.

– Да встречались мы с твоим батей незадолго до. И Валера просил меня по моим каналам некоторые данные поднять, по тому делу, которое он копал. Ну, не сам, понятно, копал, бойцы его старались, но всё же. И данные я для него нашел, и даже передать ему успел, а тут вдруг на тебе: ни с того, ни с сего – инсульт.

– Да не вдруг, Геннадий Владимирович, – покачал головой Десница. – Вы же за дурака меня не держите, надеюсь? Не считаете, что я об убийстве не подумал? Смотрел я результаты вскрытия, а как же. Там ведь в крови обнаружили стимуляторы мозговые. И как раз те, которые отец принимал. Просто стимуляция кровообращения привела к инсульту. Так что можно сказать…

– А таблетки эти ещё остались, Дим, ты не в курсе? – поинтересовался Горин. – Те, что в кабинете были, нашли, конечно, оприходовали и проверили, но как-то их подозрительно мало.

– Я не был у него после того как, – ответил Десница, почти невольно подстраиваясь под стиль разговора собеседника. Хотя – почему невольно? Учили. И хорошо учили. – Но скорее всего, остались. Они по всему дому раскиданы были, батя их во всех комнатах держал, вплоть до сортира, чтобы не бегать, ежели вдруг чего. А что, предполагаете?..

– Я ничего не предполагаю пока, я удостовериться хочу. А вот полицию привлекать, наоборот, не имею ни малейшего желания. Вроде и должны были найти, чай, цельный генерал на тот свет отбыл, да сам понимаешь – столица. Кто не бездельник, тот расслабился.

Слово «куплен» не прозвучало, но Дмитрий Десница, пусть и отставной, а всё же майор подразделения «Чёрный Единорог», умел читать между строк и слышать между слов. Между тем генерал продолжал как ни в чём не бывало:

– И своих не хочу посылать. Эти-то найдут хоть чёрта в ступе, и проверок прошли столько, сколько и не бывает, да только я ворона то ли пуганая, то ли стреляная… увидят там посторонних, ежели вдруг есть, кому видеть… да сделают выводы, которые нам вовсе ни к чему. А коли сын заглянет, так это в порядке вещей. Психология, парень… для любого наблюдателя ты, в первую голову, сын своего отца, а «Единорог» уже потом. Сделай божескую милость, Дим, сходи к отцу домой и найди эти таблетки. И давай-ка их проанализируем, хорошо? Лаборатория у меня в ведомстве отличная, сам знаешь, если что.

– Если что, – медленно, чуть ли не по буквам произнес Десница-младший. – Если что, Геннадий Владимирович, у меня есть знакомые эксперты. И буде они скажут, что с препаратом что-то не так, то вы… вы мне отдадите материалы, которые у вас есть. И всю ту информацию, которую ваши парни подняли помимо.

Горин сузил глаза, внимательно глядя на Десницу. Майор не интересовался и не просил, он просто ставил в известность о том, что материалы ему отдадут. Именно ему, и точка. Наглость? Или наследственность? Какая разница. Папе Гене даже не захотелось играть на этой вспышке темперамента Десницы, делая из майора своего должника. И Горин просто кивнул, соглашаясь с Дмитрием. Отдам, мол.

– Дим, ты тогда, как проанализируешь, что да как – сразу поставь меня в известность, – попросил генерал своим «фирменным» тоном, которому не хотелось отказывать.

– Конечно, поставлю, – уверенно ответил майор. – Геннадий Владимирович, а вас не затруднит сейчас меня подкинуть до отцовского дома?

Горин кивнул, жестом подозвал свой мобиль и приглашающе распахнул дверь. Дмитрий не заставил себя просить дважды, генерал сел в машину следом. Но до самого дома покойного Десницы-старшего в Серебряном Бору ни одного слова в салоне мобиля не было произнесено. Мужчины скупо попрощались, и генерал уехал по своим делам, а майор, кивнув знакомому охраннику в будке, направился к коттеджу, который покойный отец гордо (хотя и незаслуженно) именовал «особняком».

Прошло всего несколько суток с момента смерти Валерия Мефодьевича, а в доме уже скопилось изрядное количество пыли. Дима с некоторым удовольствием отметил про себя, что следов чужого пребывания в доме не осталось. Так, отца нашли в кабинете, стало быть, туда путь и лежит. Исключительно для проверки.

Майор, натягивая тонкие латексные перчатки, поднялся по лестнице на второй этаж, туда, где отец оборудовал себе рабочее место, именуемое попросту «берлогой». Здесь таблеток вполне предсказуемо не было – забрали на экспертизу те, кто приехал по вызову. Что же до всех остальных помещений… ну, поглядим.

Гостиная – начатый блистер в подлокотнике кресла. Спальня – ополовиненная упаковка и два блистера отдельно, один начат. Вот никогда отец блистеры обратно в коробочку не засовывал, вечно где попало бросал, и плевать ему было на правила хранения. Кухня – блистер, целехонький. Ванная… туалет… в бывшей комнате самого Дмитрия ничего, да это и понятно… кажется, всё.

Дима достал из кармана куртки пачку стерильных пакетов, которые, как и перчатки, приучился иметь при себе ещё на последнем курсе академии, и аккуратно разложил добычу, пронумеровав каждый пакет. В память браслета были столь же скрупулезно вбиты соответствия помещений номерам.