Читать книгу "Узкий коридор - Джеймс А. Робинсон"

Но есть здесь и кое-какая проблема:

Кто подобен Гильгамешу?.. Он владеет городом, он горделиво вышагивает по нему, подняв высоко голову, он топчет горожан, словно дикий бык. Он царь, он делает все, что захочет, забирает сына у отца и сокрушает его, забирает дочь у матери и пользуется ею… Никто не смеет перечить ему.

На Гильгамеша нет никакой управы – он немного похож на сирийского Асада. Горожане в отчаянии «возопили к небесам» – к Ану, богу неба, главному божеству шумерского пантеона. Они взмолились:

О, небесный отец! Гильгамеш… перешел все пределы. Люди страдают от его тирании… Разве ты хочешь, чтобы царь правил именно таким образом? Разве должен пастух разорять свое стадо?

Ану внял мольбам жителей Урука и попросил Аруру, мать творения,

создать двойника Гильгамеша, его второе «я», человека, который будет равен царю по силе и смелости, равен ему своим бурным сердцем. Пусть Гильгамеш и новый герой уравновесят друг друга, а Урук обретет покой.

Так была решена «проблема Гильгамеша»: необходимо было уравновесить мощь и влияние государства таким образом, чтобы от него была польза, а не вред. «Двойника», которого предложил Ану, сегодня называют «системой сдержек и противовесов». Сдерживать Гильгамеша должен был его двойник Энкиду. Джеймсу Мэдисону, одному из отцов-основателей государственной системы США, это понравилось бы. Через четыре тысячи лет после Гильгамеша он утверждал, что конституции следует составлять таким образом, чтобы «амбициям противодействовали амбиции».

Впервые Гильгамеш встретился со своим двойником в тот момент, когда собирался силой овладеть очередной городской невестой. Энкиду преградил ему вход в дом, и они вступили в схватку. И хотя Гильгамеш в конечном итоге одержал верх, его единоличному и деспотическому правлению настал конец. Вероятно, в результате в Уруке были посеяны семена свободы?

К сожалению, нет. Система сдержек и противовесов, навязанная сверху, обычно не работает. Не сработала она и в Уруке. Гильгамеш с Энкиду вступили в сговор. Эпос рассказывает:

Они обнялись и поцеловались. Взялись за руки, словно братья. Пошли бок о бок. Стали настоящими друзьями.

Впоследствии герои совместно одолели чудовище Хумбабу, хранителя великих кедровых лесов в Ливане. Когда боги в качестве наказания наслали на них Небесного быка, друзья сообща убили и его. Надежда на воцарение свободы в городе угасла, как и система сдержек и противовесов.

Но если система сдержек и противовесов, основанная на сговоре и дружбе двойников, не порождает свободу, то что же может ее породить? Уж точно не режим Асада. Но и не анархия, последовавшая за крахом этого режима.

Наш ответ прост: для свободы необходимы государство и законы. Но она не даруется государством или контролирующими его элитами. Свободу завоевывают рядовые граждане, общество в целом. Обществу необходимо контролировать государство, чтобы оно защищало и поощряло свободу, а не подавляло ее, как это делал Асад в Сирии до 2011 года. Для свободы нужно мобилизованное общество, которое может участвовать в политике, когда нужно – протестовать, а в случае необходимости лишать правительство власти путем голосования на выборах. Свобода рождается из хрупкого равновесия сил между государством и обществом.

Узкий коридор, ведущий к свободе

Тезис нашей книги состоит в том, что для возникновения и расцвета свободы сильными должны быть и государство, и общество. Сильное государство необходимо, чтобы сдерживать насилие, следить за исполнением законов и предоставлять общественные услуги, которые позволяют рядовым гражданам делать свободный жизненный выбор и добиваться своих целей. Сильное и активное общество необходимо для сдерживания сильного государства и контроля над ним. Двойники и система сдержек и противовесов сами по себе не решают «проблему Гильгамеша», потому что без бдительного общества, конституции и гарантии стоят не больше пергамента или бумаги, на которой они написаны.

Узкий коридор, ведущий к свободе, зажат с одной стороны страхом перед деспотическим государством с его репрессиями и жестокостью, а с другой – ужасом перед возникающим в отсутствие государства беззаконием. Именно этот узкий коридор – то место, где государство и общество уравновешивают друг друга. И это противопоставление не описывает лишь какой-то революционный момент – это постоянная, повседневная борьба между двумя силами. Эта борьба полезна для обеих сил: в узком коридоре свободы государство и общество не только конкурируют, но и сотрудничают. Это сотрудничество дает государству больше возможностей для того, чтобы предоставить обществу то, в чем последнее нуждается, а у общества появляется больше возможностей для контроля над государством.

Почему это именно коридор, а не просто дверь, ведущая к свободе? Потому что обретение свободы – это процесс; необходимо пройти долгий путь по узкому коридору, прежде чем удастся взять под контроль насилие, написать законы и обеспечить их исполнение, проследить за тем, чтобы государство предоставляло социальные услуги своим гражданам.

Почему этот коридор так узок? Потому что задача эта не из легких. Как сдержать государство, вооруженное огромной бюрократией, мощной армией и возможностью устанавливать законы по своему усмотрению? Как мы можем знать, что оно, когда мы обратим к нему призыв проявлять больше ответственности в сложном мире, не превысит свои полномочия и останется под контролем общества? А как заставить общество работать согласованно, не дать ему восстать против себя самого, не быть разодранным разногласиями? И как сделать так, чтобы у этой борьбы был ненулевой результат? Всё это нелегко, и поэтому наш коридор так узок, а вход и выход из него имеют далеко идущие последствия для общества.

Искусственно создать все это не получится. К тому же найдется не так уж много лидеров, которые, будучи предоставлены сами себе, действительно стремились бы всеми силами утвердить политическую свободу. Когда государство и его элиты слишком могущественны, а общество слишком покорно, то с чего бы элитам и государству даровать народу права и свободы? А если они даже и даруют их, то стоит ли ожидать, что они всегда останутся верны своему слову?

Истоки свободы можно проследить на примере эмансипации женщин – от эпохи Гильгамеша до наших дней. Каким образом общества переходили от положения, при котором, как говорится в шумерском эпосе, «каждая девственная плева… принадлежала царю», к ситуации, когда у женщины есть гражданские права? Может быть, женщины должны были ожидать, что эти права им предоставят мужчины?

Например, в 2015-м шейх Мохаммед ибн Рашид аль-Мактум, вице-президент Объединенных Арабских Эмиратов, премьер-министр страны и правитель эмирата Дубай, учредил Совет по гендерному балансу (Gender Balance Council). Каждый год этот совет присуждает награды в таких номинациях, как «государственное учреждение, наилучшим образом поддерживающее гендерный баланс», «лучшее федеральное агентство, поддерживающее гендерный баланс» и «лучшая инициатива в области гендерного баланса». У всех наград во всех номинациях, которые в 2018 году лично вручил шейх аль-Мактум, было нечто общее: все они достались мужчинам! Проблема предложенного в ОАЭ решения заключается в том, что оно было разработано шейхом Мактумом и навязано обществу сверху без участия самого общества.