Читать книгу "Красавица - Рене Ахдие"

Селина смеялась над всем этим. А еще осмеливалась надеяться. Может, Новый Орлеан не таков, каким кажется на первый взгляд. Какое совпадение, ведь она тоже.

Если что-то и можно сказать о юных путешественницах на борту «Арамиса», так это то, что возможность существования подобной магии – подобного мира – стала для них жизненно необходимой. Особенно для тех, кто мечтал отделаться от призраков своего прошлого. Стать чем-то лучше и ярче.

И особенно для тех, кто мечтал сбежать.

Пиппа и Селина наблюдали, как приближаются к неизвестности. К своему будущему.

– Мне страшно, – тихо сказала Пиппа.

Селина не ответила. Ночь растеклась по воде, как темные чернила по ткани. Неряшливый моряк балансировал на бимсе с грациозностью воздушного гимнаста, зажигая лампы на носу корабля. Точно в ответ на его призывы, языки пламени оживали в отражении воды, придавая городу еще более потусторонний зеленый оттенок.

Колокол «Арамиса» зазвонил вновь, сообщая тем, кто в порту, какое расстояние осталось преодолеть кораблю. Остальные пассажиры поднимались на палубу, останавливаясь рядом с Селиной и Пиппой, бормоча на португальском и испанском, английском и французском, немецком и голландском. Юные барышни, которые рискнули покинуть родные дома ради новых возможностей. Их слова превращались в мягкую какофонию звуков, которая – обычно – успокаивала Селину.

Но не сегодня.

С той самой судьбоносной ночи среди шелков в ателье Селина мечтала об уютной тишине. Несколько недель она не чувствовала себя в безопасности в окружении других людей. В безопасности от буйства своих собственных мыслей. В ее внутренних водах наступало затишье лишь рядом с Пиппой.

Когда корабль оказался достаточно близко к причалу, Пиппа внезапно схватила Селину за руку, точно боясь упасть. Селина ахнула. Вздрогнула от неожиданного прикосновения. Точно брызги крови, попавшие на лицо, соленая вода коснулась ее губ.

– Селина? – позвала Пиппа, широко распахнув глаза. – Что не так?

Дыша через нос, чтобы утихомирить пульс, Селина сжала холодные пальцы Пиппы в своих руках.

– Мне тоже страшно.

Изучение противоположностей

Двадцать три пассажира сошли с борта «Арамиса», у каждого с собой простенький чемодан, в котором лежало все их имущество. После сверки документов, стоящий на таможне, пропустил их на американские земли. Час спустя семеро девушек сели в скромную повозку и отправились вдоль ночного города в урсулинский монастырь. Будущее остальных еще поджидало их на причале.

Открытая повозка подскакивала на булыжниках дороги. Вокруг колыхались ветки деревьев, усыпанные яркими бутонами. Цикады и пчелы жужжали во мраке и шептались о потусторонних историях. Тропический бриз веял сквозь ветки большого дуба, стоящего у края маленькой площади. Это тепло казалось Селине странным, особенно не сочетаясь с вечерней прохладой конца января.

Однако она знала, что лучше не жаловаться. У нее дома, в Париже, снег уже наверняка покрывал брусчатку, и там она бы не скоро смогла надеть свое удобное платье из муслиновой ткани, в котором ехала сейчас. Селина вспомнила, как мастерила его в июле из лоскутов, оставшихся от элегантного домашнего наряда, который она шила для одной зажиточной дамы, скандально известной своими зваными ужинами. Тогда Селина представляла, как сама однажды посетит подобное мероприятие, как будет чувствовать себя комфортно среди самых модных представителей парижского общества. Она поразит их своей любовью к Шекспиру и Вольтеру. Придет в этом самом платье насыщенного баклажанного цвета, с пышной юбкой в оборках и рюшах, которые контрастируют с ее бледной кожей. И как она небрежно соберет свои черные кудри на макушке, по последней моде, чтобы получить благосклонность городских особ.

Теперь Селина посмеялась над своими мыслями, забавляясь над воспоминаниями о семнадцатилетней девчонке, которой она была тогда. Над всем тем, что та девчонка хотела попробовать. Что хотела получить навсегда: попасть в общество элегантных юных особ, для кого шила наряды, о которых те забывали на следующий же день. Шанс влюбиться в симпатичного юношу, который украдет ее сердце стихами и обещаниями.

Сейчас она усмехнулась от одной лишь мысли об этом.

Проведя несколько недель в море в деревянном чемодане, это помятое платье, которое сегодня надела Селина, отражало резкие перемены, случившиеся в ее жизни. Оно не подходило для воскресной службы, а уж тем более не подходило для званого ужина. Думая над этим, Селина уселась поудобнее на своем деревянном сиденье, и корсет сильнее впился ей в ребра. Пластина из китового уса сдавливала грудь при каждом вдохе.

И вдруг учуяла такой сладкий аромат, что забыла обо всем.

Она оглядела площадь, ища его источник. В углу, противоположном от дуба, стояла открытая пекарня, напомнившая Селине о ее любимой булочной на бульваре Монпарнас. Запах жареных пончиков и медленно тающего сахара сочился сквозь вощеные листья магнолии. Рядом на балконе захлопнулись ставни, и решетка с ярко-розовыми цветками бугенвиллей затряслась, а бутоны задрожали, точно от страха. Или, может, от предвкушения.

Смотреть на такую красоту должно быть приятно. Однако красивую решетку будто бы окружало что-то еще, что-то пугающее. Точно бледный палец, показавшийся из-за задернутых штор и заманивающий в темную бездну.

Мудрость подсказывала Селине принять во внимание это предупреждение. Тем не менее она поняла, что уже очарована. Когда же она покосилась на остальных девушек в их повозке (четыре сидели с одной стороны, три с другой), Селина увидела изумленные взгляды, с волнением изучающие округу. Или, может, с воодушевлением? Как и с цветками бугенвиллей, сложно было определить точно.

Повозка остановилась на углу шумной улицы, огромная ломовая лошадь впереди упряжки фыркнула, тряся гривой. Люди во всевозможных нарядах – от роскошных, с золотыми часами на цепочках, до простых из застиранной ткани – пересекали улицу Декатур, их шаги были спешные и напряженные, точно все торопились на какое-то важное дело. Это выглядело непривычно, учитывая, что день заканчивался, а не начинался.

Так как Пиппа сидела ближе всех к извозчику, она наклонилась вперед, обратившись к нему:

– Сегодня вечером какое-то особое мероприятие? Откуда столько народу?

– Парад, – хрипло отозвался мужчина, не обернувшись.

– Что, простите?

Он прочистил горло.

– На улице Канал вот-вот начнется парад. В честь открытия карнавального сезона.

– Карнавальный парад! – воскликнула Пиппа, повернувшись к Селине.

Антония, юная девушка, сидевшая слева от Селины, посмотрела на них взволнованно, у нее были круглые, блестящие глаза, точно у совы.

– Эм… карнавал? – переспросила она на португальском, указав в сторону звуков веселья.

Селина с улыбкой кивнула.

– Какая жалость, что мы все пропустим, – сказала Пиппа.