Читать книгу "Аббатство Теней - Себастьян де Кастелл"

Аргоси рисуют карты важных людей и мест, дополняя рисунки обрывками любой собранной информации в надежде, что получившиеся изображения явят свое скрытое при других обстоятельствах значение. Я и сам занялся рисованием. Если я погибну в поисках лекарства, всегда есть шанс, что карты попадут в руки аргоси, а потом — к Фериус Перфекс, чтобы она поняла: можно не трудиться, разыскивая меня.

Старая разведчица швырнула карту обратно на стол, словно делая ставку.

— Место, которое ты ищешь, называется Эбеновым аббатством, и — да, я могла бы отвести тебя туда… Если бы мне захотелось.

Улыбка натянула обожженную солнцем кожу на ее выпуклом лбе и вокруг глаз. Лицо разведчицы напоминало карту давно забытой страны. Наверное, ей было далеко за шестьдесят, но куртка без рукавов демонстрировала похожие на веревки мускулы на плечах и руках. Вкупе с ассортиментом ножей в ножнах на портупее, пересекающей грудь, и арбалетом, пристегнутым за спиной, эти мускулы говорили, что разведчица скорее всего прекрасно может постоять за себя в бою. Из-за того, как она продолжала пялиться на мешок с безделушками на столе, не обращая на меня особого внимания, становилось яснее ясного, что я не произвел на нее схожего впечатления.

До сих пор поиски чудодейственного лекарства не были особо выгодным предприятием. Все до единого монеты, которые я заработал в своих путешествиях как меткий маг, ушли торговцу змеиным маслом, продававшему вонючие отвары; из-за них меня несколько дней потом тошнило и рвало. Теперь моя износившаяся в дороге рубашка свободно болталась на тощем теле, с лица и груди еще не сошли синяки и царапины, оставшиеся после последней встречи с парой наемных магов джен-теп. Так что я понимал, почему мой вид вряд ли мог внушить разведчице трепет.

— Она думает о том, чтобы избить тебя и забрать твои деньги, — сказал Рейчис, поводив носом у меня на плече.

— Эта тварь не кролик, так? — спросила разведчица, бросив на него настороженный взгляд.

Ее народ не понимал посвистывания, рыков и временами — пуканья и других штучек, с помощью которых общался Рейчис.

— Я все еще пытаюсь это выяснить, — ответил я.

Белкокот издал низкое рычание:

— Ты же знаешь, что я могу запросто вырвать твои глаза из глазниц и сожрать, пока ты будешь спать, верно?

Он спрыгнул с моего плеча и направился к двум пьянчугам в углу — без сомнения, чтобы проверить, удастся ли обшарить их карманы.

— Спроси тех, кому ведомы истории, — начала разведчица напевным голосом, — и тебе расскажут, что никто, кроме семи чужаков, никогда не бывал за стенами Эбенового аббатства. Пятеро из них мертвы. Один, пристрастившийся к сонной траве, не смог бы найти обеими руками собственный нос, не говоря уж о тайном монастыре, укрытом в пустыне.

Она потянулась к небольшому кошелю, в котором лежали все оставшиеся у меня ценности.

— Значит, есть только я.

Я завладел кошелем первым. Может, с виду я и не очень, но у меня проворные руки.

— Мы еще не договорились об условиях.

Впервые разномастные глаза разведчицы встретились с моими. Я попытался ответить на ее сердитый взгляд таким же, но, когда на тебя таращатся глаза разного цвета, это нервирует.

— Зачем ты вообще хочешь встретиться с черными связывателями? — спросила разведчица.

Ее взгляд скользнул к моему левому глазу, и я понял, что она заметила легкое изменение цвета кожи там, где тональная паста месдет доходила до моей скулы.

— У тебя же нет Черной Тени, а?

— Черной… чего? — спросил я. — Никогда о такой не слышал.

— Ну, а я слышала, что ватага чародеев джен-теп щедро заплатит за того, кого проклял демон. Есть один парень, за которым они уже некоторое время охотятся… Во всяком случае, я слышала о таком.

— Ничего об этом не знаю, — сказал я, пытаясь вложить в свои слова намек на угрозу. — Как я уже сказал, я просто пишу книгу о загадочных пустынных монахах.

— Большая награда, много денег. Может, больше, чем в этом твоем кошеле.

Я убрал руки с кошеля, и мои пальцы скользнули вниз, чтобы раскрыть мешочки, привязанные к поясу справа и слева. В них были порошки — красный и черный. Я использовал их для одного известного мне заклинания, которое всегда производило впечатление.

— Знаешь что? — небрежно спросил я. — Теперь, когда ты об этом упомянула, думаю, я вроде как слышал о той награде за Черную Тень. Говорят, многие опасные люди пытались ее заработать. Остается только гадать — что же такое со всеми ними случилось?

Краешек рта разведчицы приподнялся в ухмылке. Теперь я увидел, что ее руки ухитрились извлечь пару изогнутых ножей.

— В свое время я встречалась со множеством опасных мужчин. Ни один не произвел на меня большого впечатления. Чем ты-то от них отличаешься?

Я ответил улыбкой на улыбку:

— Обернись.

Она не обернулась, вместо этого наклонила чуть-чуть один из ножей, пока клинок не отразил некоего белкокота, который исподтишка прокрался на верхушку вешалки за ее спиной и теперь ожидал сигнала к прыжку.

Да, иногда маленький мошенник бывает полезен.

Я сделал три полных вдоха и выдоха, прежде чем старая разведчица медленно положила ножи на стол.

— Похоже, ты пишешь распрекрасную книгу, мой юный друг.

Она ухватила мой кошель с побрякушками и встала из-за стола.

— Нам лучше запасти провизию в городе, прежде чем мы отправимся в путь.

Я подождал еще немного, всеми силами стараясь показать, что еще не решил — нанять ее в проводники или испепелить. Но, по правде говоря, я ждал, пока сердце перестанет так сильно колотиться.

— Далеко ли до аббатства? — спросил я.

Она поправила ремень, на котором висел арбалет, и сунула ножи в ножны.

— Далеко, как обычно, но не беспокойся — ты будешь наслаждаться путешествием.

— В самом деле?

Она ухмыльнулась:

— Люди толкуют, что Золотой Проход — самое спокойное, самое красивое место, какое когда-либо можно увидеть.

Глава 2

ДОСТОИНСТВА ТРУПОВ

Слабые царапающие звуки вернули меня к моему нынешнему затруднительному положению. Я слегка приоткрыл один глаз, смутно ожидая, что меня ослепит отражение солнца в мерцающем золотистом песке. Вместо этого меня приветствовали сумерки и жгучий холод. Следовало бы ожидать, что днем в таком жарком месте, как Золотой Проход, ночью будет умеренная температура. Но нет, между превращением зноя в ледяной холод оставался едва один теплый час.

Но царапанье продолжалось — так близко, что я похлопал себя по уху, боясь, что в него забирается какое-то насекомое. Когда похлопывание не решило проблемы, я с усилием приподнял голову настолько, чтобы повернуться к источнику непрекращающегося шума. Рейчис устало полз по песку.