Читать книгу "Россия против Наполеона. Борьба за Европу. 1807-1814 - Доминик Ливен"

Из Базеля коалиционная армия направилась в Лангр. Лорд Бургеш, английский военный представитель в ставке К.Ф. Шварценберга, не был впечатлен руководящими действиями фельдмаршала.

«Ничто так ярко не подчеркивало осторожность, заметную во время вторжения во Францию, чем перемещения армий коалиции в jot момент. Целью союзников было обосноваться на Лангре у прямой дороги, в пяти днях пути от Базеля. В конце октября ни один французский солдат не встал бы у них на пути, если бы они двинулись в этом направлении; тем не менее коалиция прибегла ко всевозможным научным маневрам — сложным маршам, обходу позиций по флангам, постепенному преодолению всех встречавшихся у нее на пути препятствий в виде рек и гряд холмов; поэтому вместо того, чтобы оказаться на позиции 26 или 27 декабря, войска коалиции заняли ее только 17 января»[815].

П.П. Пущин, служивший в лейб-гвардии Семеновского полка, во время марша на Лангр сделал в своем дневнике запись, что дороги были ужасны, свирепствовала непогода, а местное французское население было очень бедным. Поскольку Франция всегда представлялись русским офицерам вершиной европейской цивилизации, многие из них были также очень удивлены той бедностью, с которой им довелось столкнуться. В дневниках этих офицеров отражен яркий контраст между бедностью французов и тем материальным благополучием в Саксонии и Силезии, которое вызывало столь сильное восхищение у авторов дневников. Поначалу французы показались им запуганными и апатичными, так как не выказывали энтузиазма ни в защиту Наполеона, ни в поддержку Бурбонов. Вторжение огромной армии было неизбежно сопряжено с разрушениями и грабежами. Офицер лейб-гвардии Драгунского полка вспоминал, что у его солдат был безошибочный нюх, когда дело касалось поиска спрятанных сокровищ в замках, в которых они квартировали. В конечном счете полковнику Драгунского полка удалось разыскать большую часть награбленного и вернуть его владельцам. Там, где даже гвардейцы предавались грабежам, что уж говорить о казаках, а большинство казачьих офицеров были менее щепетильны, чем полковник лейб-гвардии. Очень скоро после вхождения на территорию Франции Александр I в письмах к М.И. Платову сетовал на то, что даже некоторые казачьи генералы и полковники грабили дома и фермы французов. С точки зрения Александра I, это было не только позорным, но и опасным обстоятельством, так как создавало риск возникновения народной войны, чего союзники отчаянно старались избежать[816].

Пока крупная армия К.Ф. Шварценберга, практически не встречая сопротивления, вела наступление на Лангр, гораздо меньшая по размеру Силезская армия начала гораздо более опасный поход, переправившись в среднем течении Рейна и двигаясь через основную линию обороны французов, состоявшую из крепостей и рек. Согласно инструкциям, данным Александром I Блюхеру 26 декабря, тот должен был переправиться через Рейн и пойти в наступление, чтобы соединиться с основными силами Богемской армии, однако выбор конкретной линии наступления был оставлен на усмотрение самого Блюхера. Александр I настаивал только на том, чтобы поддерживалась связь между двумя армиями с тем, чтобы они всегда могли соединиться для сражения. Блюхер был вынужден оставить почти весь армейский корпус Ланжерона для блокады крупных крепостей в Меце, Тионвилле и Люксембурге. Ведя наступление силами всего лишь армейского корпуса Остен-Сакена и небольшого отряда под командованием генерал-лейтенанта Олсуфьева, Блюхер имел в своем распоряжении едва 27 тыс. солдат. Фельдмаршал ни разу не оказывался в опасной ситуации, но так было во многом благодаря тому, что его казакам удалось перехватить ключевые депеши противника, и поэтому он был хорошо осведомлен о численности и размещении французов. Поскольку Наполеон находился в Париже и занимался мобилизацией свежих войск, а значительная часть элитных резервов полевой армии была развернута в направлении Нидерландов, Блюхер понимал, что перед ним находится лишь слабая преграда, образованная истощенными неприятельскими войсками, чья общая численность на тот момент едва ли превышала количество солдат у самого Блюхера и которые были разбиты на отдельные отряды под командованием не менее трех маршалов. Это обстоятельство придало Блюхеру мужества, и он решил оттеснить французов за Мозель, Маас и Эну прежде чем отправиться на юго-запад для соединения с Шварценбергом[817].

К концу января 1814 г. союзники заняли обширную территорию в восточной Франции, тем самым не позволив Наполеону воспользоваться имевшимися там людскими ресурсами, налоговыми поступлениями и запасами продовольствия. Это явилось дополнительным сильным ударом по военной машине Наполеона, который был нанесен в тот самый момент, когда попытки императора мобилизовать ресурсы во Франции уже встречали невиданные доселе трудности и противодействие. Масштабная система воинского призыва, наиболее эффективно действовавшая в 1810–1813 гг., наконец начала давать сбои ввиду чрезмерности аппетитов Наполеона. Большая часть новобранцев, которые должны были поступить в депо в ноябре 1813 г., не явились на призывные пункты, но даже если бы они это и сделали, не было возможности снабдить их оружием, снаряжением и офицерским составом. Наполеон не ожидал, что союзники начнут вторжение зимой, и их наступление сорвало его планы по созданию новой Великой армии. Кроме того, Александр I справедливо настоял на том, чтобы крупные силы французов держались в осаде в Дрездене, Данциге, Модлине, а остальные крепости Центральной Европы должны были стать военными тюрьмами, что и произошло, когда каждый из этих городов зимой 1813–1814 гг. сдался на милость победителя. Александр I отказался ратифицировать условия сдачи, которые позволяли бы пленным французам вернуться к себе на родину, где некоторые из них, несомненно, в конечном счете занялись бы обучением наполеоновских новобранцев и составили бы костяк новых формирований. К концу января 1814 г. положение Наполеона становилось все более отчаянным. Стратегия Александра I, согласно которой военные операции определяли границы окончательного мирного соглашения, казалось, должна была достичь желаемого результата разгрома и свержения Наполеона[818].

Первое крупное сражение на территории Франции произошло в конце января. 25 января Наполеон покинул Париж и отправился в свою ставку в Шалоне. Оттуда он двинулся на юго-восток, надеясь настичь войска Г.Л. Блюхера и уничтожить их прежде, чем он успеет соединиться с К.Ф. Шварценбергом. К счастью для Блюхера, русская кавалерия захватила в плен штабного офицера, у которого при себе был план Наполеона. Удачным было и то, что П.П. Пален и часть основных кавалерийских сил коалиции находились поблизости. Пален задержал наступление французов и прикрыл движение войск Блюхера в сторону Бриенна, куда те прибыли к полудню 29 января.