Читать книгу "Безмолвные - Оксана Глазнева"

— Пошли! — приказал Лютый, и, как всегда, ноги подчинились его зычному окрику прежде головы.

Каменное здание со звонницей давно перестало быть местом богослужений, крыша в нескольких местах провалилась, но стены строили на совесть. Черный известняк, редко встречающийся в их части Края, словно врос в землю. Кто-то пытался разбить его и использовать в собственном хозяйстве, но сдался: на южной стене зияла неровными краями дыра. Сам храм стоял. Там сейчас прятались люди.

Вокруг каменных стен бродили, дрожа от нетерпения хвостами-жалами, рыжие мартихоры. Их было больше дюжины.

— Твою мать! — обреченно сказал Ириш.

Звери почуяли стражников. Один за другим поворачивали одинаковые человеческие лица с крупными челюстями.

Свирель смолкла, и стал слышен детский плач из-за стен храма. Воины, не сговариваясь и не ожидая приказа, вскинули луки. Мартихоры присели, оскалились.

— Стреляй! — приказал Лютый, и лучники спустили стрелы.

Мартихоры отпрянули, пара тварей закружилась, пытаясь достать зубами до воткнувшихся в бока стрел. Остальные сразу же отступили за храм, скрылись в деревенских улочках, засвистели.

Джос засмеялся:

— Не так уж и страшны ваши мажьи твари…

— Типун тебе на язык, парень! — прикрикнул Ириш.

И, словно Джос на самом деле сглазил, свирельные переливы стали громче. Мартихоры возвращались, взяв храм, людей в нем и воинов снаружи в кольцо.

— Готовсь!.. Стреляй! — скомандовал Лютый.

Звери наступали. Одна мартихора, не обращая внимания на стрелы в спине, прыгнула, вцепилась зубами в руку лучника. Стоявший рядом Тид, бросил лук, выхватил топор и перерубил шею твари, но хвост едва не достал его, взвился над обезглавленным телом, ударил в стену храма за спиной пирата, еще и еще. Кричал раненый лучник — один из новобранцев, то ли Джос, то ли Мис. Мертвая голова все не хотела разжимать челюсть, повисла на его руке, продавив зубами наруч. Но остальным было не до него. Мартихоры больше не ждали. Стрелы засели в их боках, но не пробивали толстую шкуру.

Гибкие тигриные тела уворачивались от топоров. Люди могли брать лишь напором и скоростью. Один из новичков, Мис, сбросил с лица медную личину, что мешала смотреть. Лютый выругался коротко и грязно, но Мис не слушал. Так драться — и верно — сподручней! Одна из мартихор бросилась на копья, отвлекая внимание. Мис достал ее, победоносно вскрикнул, а тварь ударила его в открытое лицо хвостом. Яд мгновенно съел ему глаза, он даже не успел вдохнуть для крика, захрипел, и тут же две мартихоры схватили зубами его за ноги и утащили за угол ближайшего дома.

Кай ринулся на помощь, закружился с топором в руках. Яд плеснул на куяк, одна из мартихор достала зубами до руки, но наткнулась на наруч, замешкалась. Тид, дрожавший весь путь в лесу, в бою внезапно оказался не из робких. Он с ревом прыгнул вперед и отсек голову создания. Кай стряхнул ее с руки, и они снова бросились в бой.

Звери были ловкими, гибкими и хитрыми. Они не боялись людей, их сильные челюсти хватали зубами древки копий и лезвия топоров и не отпускали, били ядовитыми хвостами.

Кай потерял топор, пошел врукопашную. Он бил кулаком в человеческие лица, ломая носы, выбивал зубы, обдирая костяшки пальцев. Хвосты били в доспех, пытаясь донести до кожи яд. Потом Кай поднял с земли потерянное кем-то копье. Выпрямился, сделал шаг назад, чтобы уйти от удара когтистой лапы, и налетел спиной на стену храма. Под ногами оказалось что-то мягкое, Кай бросил быстрый взгляд вниз и увидел руку Лютого. Сам десятник лежал в двух шагах дальше.

Не было времени скорбеть. Их осталось четверо. Тид, Ириш, Кай и Влад. Стояли, прижавшись спинами к храму. Мартихоры скалили в улыбке рты, не хуже людей понимая, что те обречены.

— Надо было уходить, как только их увидели, — обреченно сказал Влад.

— Лютый сам помер, и нас за собой утянул.

Все промолчали. Трусость и жизнь или долг и смерть? Это слишком нелегкий выбор и слишком неоднозначный, чтобы осуждать человека, который сделал его за тебя. Выжить хотелось всем, но уже не получится, а значит, нужно умереть с достоинством.

Мартихор осталось пятеро из двенадцати, но четверо воинов уже не представляли угрозы, звери теряли к ним интерес. Три остались напротив, улыбаясь, нервно подрагивая хвостами, две пошли обратно вниз по улице.

— Что будем делать? — спросил Тид.

Внизу у корчмы одна из мартихор вышибла лапами дверь, и кто-то отчаянно закричал внутри.

Тварь запрыгнула внутрь и спустя несколько мгновений вытащила за ногу упирающегося мальчика-подростка. Бросила на черный валун прошлогоднего снега у забора, подняла человеческое лицо и посмотрела на стражников у храма. Мальчишка уже не выл, просто тихо плакал, понимая, что обречен. Кай рванулся вперед, но Ириш и Тид схватили его за руки с двух сторон. Звери перед ними присели, готовясь к прыжку… И вдруг в разгромленной корчме заиграла скрипка.

Тонкая пронзительная мелодия плыла в неподвижном воздухе, вновь и вновь повторялась, закручивалась, завораживала, обезоруживала нападающих и жертв. Все застыли.

Скрипка пела. Мелодия пробиралась в грудь, доставала до сердца. Деревня замолчала. Замолкли псы и деревенский колокол, не кричали больше люди в храме, и даже мальчишка, пойманный мартихорами, перестал плакать.

С трудом преодолевая оцепенение, словно его опутали невидимые сети, справа от Кая двинулся Ириш, выронил топор, упал на колени. Тид и Влад слева не двигались, Северянину показалось, что они даже дышать перестали, околдованные невидимой скрипкой. Его самого музыка не обездвиживала, оставаясь просто печальной песней. Кай вслушивался в мелодию, вслушивался в себя.

Музыка переворачивала все внутри, хотелось пустить ее вместо крови, обменять на воздух и — не двигаться. Ни в коем случае не двигаться, чтобы не упустить ни одной ноты, ни одного звука! И окружающие — люди, животные — чувствовали то же. Даже мартихоры застыли.

Медленно-медленно, словно музыка забирала все силы, Ириш взял горсть земли, плюнул вязкой слюной и залепил грязью уши, лишь тогда перевел дыхание. Кай смотрел на него, как на сумасшедшего.

— Твою мать! — прошептал Ириш.

Силы постепенно возвращались. Он поднял голову и встретился взглядом с Каем, и неестественно громко посоветовал:

— Если можешь двигаться — залепи уши.

— Кто это? — спросил Кай.

— Скорее «что», — угадал по губам Ириш. — Цепной пес господина Дреговича.

— Помощь?

— Сегодня — да.

Ириш наконец тяжело поднялся, скатал из грязи шарики и залепил уши Тиду и Владу. Кай взял горсть земли, но лишь сделал вид, что затыкает уши.

Ириш пошел вперед первым. Звери даже не взглянули на него. Он, не торопясь, примерился и снес голову одной, затем второй твари. Тигриные тела упали в пыль. Влад и Тид еще приходили в себя, одурманенные, опустошенные неизвестным волшебством. Кай последовал за Иришем вниз к корчме.