Читать книгу "Право на месть - Сара Пинборо"

А потом, Кортни не так уж и важен теперь. Просто развлечение, чтобы заполнить дни, пока я не встречусь с ним. Чуть больше недели осталось. Одна неделя. Не могу поверить!

Ну, месячные, давайте, чтобы к тому времени закончиться.

17

Мэрилин

– Как прошел день? – спрашивает Ричард, пробегая по каналам – явно ищет спорт или какое-нибудь шоу по домашнему ремонту, чтобы заполнить время перед сном. Откровенно говоря, мне совершенно все равно, что он выберет. Я хочу только одного: поесть. Ну, еще, может, принять ванну – долгую, горячую; быстро проверить, как прошел вечер у Лизы, и в кровать.

– Да знаешь, как всегда. Все еще вводим новых девиц в курс дела.

Мы сидим на диване с тарелками с размороженной лазаньей, чипсами и – чтобы наша трапеза напоминала сбалансированную диету – кучкой бобов. На ланч я не ходила – работала, чтобы нам с Лизой уйти пораньше и купить ей новое платье, и поэтому сейчас умираю от голода. Чувствую вдруг укол зависти в связи с вечером Лизы. Хороший ресторан. Очаровательная компания. Новое платье. Новое начало. Но это белая зависть. Я не могу завидовать этому. Я радуюсь ее радостью. Ей уже давно пора. Хотя какая-то моя частичка беспокоится – не заберет ли он ее у меня? И что я тогда буду делать? В сорок лет невозможно обзавестись новой лучшей подругой. Думаю, я бы не смогла. В особенности теперь.

Я нанизываю кусочек лазаньи на вилку – она на удивление хороша, и мне не нужно шикарно одеваться, чтобы поесть. В жизни на диване есть свои маленькие радости.

– Ты говорила, что собираешься приготовить карри.

Ричард смотрит в свою тарелку, словно я положила на нее еще теплую собачью какашку, и мне хочется закричать: «Да ешь ты уже давай!» Но я не кричу. Я потрясена, а дело того не стоит. Что угодно, лишь бы жизнь без осложнений.

– Тебе больше нравится лазанья. И я подумала, что карри или что-нибудь такое мы могли бы поесть завтра после Речного фестиваля. Ты не против? Можно и Лизу пригласить. У них в «Бикаше», в центре города, специальное предложение на вечер. Удивительно дешево. – Я улыбаюсь ему. – Нам это может понадобиться после пива на свежем воздухе.

Ричард не улыбается мне в ответ, он принимается за чипсы.

– Я сегодня днем проехал по городу. Нужно было прикупить кое-что к отдаленному офису для Гранджей, – говорит он. – Видел тебя и Лизу. Это точно ты была. Заходила в магазин нижнего белья.

Сердце у меня падает. Для начала я знаю, что Гранджи отказались от этого офиса. Решили, что он им не по карману. Он забыл, что сам мне об этом сказал.

– Да. – На диване места хватает только для одного лгуна. Я смотрю на экран телевизора. Мое чувство голода потихоньку уходит. На сегодня я для этого слишком устала – для его настроения. – Лиза идет на ужин с клиентом. Я же тебе о нем рассказывала. Тот, который ей симпатизирует.

– Ты не говорила, что они встречаются.

– Я сама только сегодня узнала.

Муж мне не верит – я это вижу.

– И ты решила, что ей для этого нужно нижнее белье?

– Да это просто для смеха. Чтобы она чувствовала себя сексуальной.

– Ты хочешь сказать: если она вырядится как шлюха, то и вести себя будет как шлюха! – смеется он.

Краска заливает мне лицо. Этого я уже не могу снести.

– Лиза не шлюха, и ты это знаешь. Если уж ее как-то назвать, так монахиней.

– Я не сказал, что она шлюха. Уверен, это была не ее идея вырядиться.

От моего чувства голода не осталась и следа.

– Ты хочешь сказать, что шлюха – я?

– Ну, чтобы тебя продать, одного нижнего белья не хватит. – Он сверлит меня взглядом. – Ты растолстела. Наверно, пьешь слишком много вина и ешь мусорную еду с придурками, с которыми работаешь. Превратила себя в толстозадую корову. Ну что ж, по крайней мере, я могу не волноваться, что кто-то из богатых клиентов захочет тебя оттрахать.

Значит, еще один такой вечер. Очередной. Проблемы с бизнесом, в которых почему-то виновата я. Когда-то мы смеялись вместе на этом диване. Теперь кажется – в другой жизни.

Моя лазанья остыла. Я к ней не прикоснулась, я ее больше не хочу. Мне знакомо это чувство.

18

Лиза

Я ни за что не смогу все это съесть. Мой желудок сложился в крохотный квадратик, и если меня не мучают жуткие схватки, как на прошлой неделе, то досаждает беспокойство совершенно другого рода. И выгляжу я, наверно, по-идиотски. Когда я тихо-спокойно рассказала Мэрилин о приглашении в ресторан, вид у нее сделался такой ошарашенный, что я подумала – у нее открылось какое-то кровотечение, но тут она вернулась к жизни и сказала, что нам нужно уйти пораньше и купить мне что-нибудь новое из одежды.

Хорошо хоть она не перебрала с покупками, думаю я, выходя из такси, на дрожащих ногах иду к дверям ресторана. Черное платье немного в обтяжку, на мой вкус, но гораздо лучше, чем то короткое, которое вначале выбрала Мэрилин, черные лакированные туфли – я на них не очень полагаюсь, вдруг подведут. Еще подруга заставила меня купить новый комплект нижнего белья.

«Не для него, – пояснила она. – Для тебя. Это словно маскировку надеть».

Это выбило меня из колеи. Прятаться. Все время прятаться. Застежка бюстгальтера врезается мне в спину, но я все равно надела его. Может, Мэрилин и права. Я чувствую себя чуть увереннее, когда на моей коже кружевное белье. Будто это не я, а кто-то другой.

«Это лучшее время, – проговорила задумчиво Мэрилин, взяв меня под руку, будто мы тинейджеры. – Флирт. Обещание будущего. Безупречность до того часа, когда вы узнаете друг друга по-настоящему».

Не понимаю, как это может быть лучшим временем. Я слишком занята – пытаюсь подавить в себе паническую атаку, страх, волнение, возбуждение, которые одолевают меня при мысли о том, что я позволю кому-то узнать меня. И думаю: может быть, еще не поздно поменять решение и отказаться от встречи?

Но вот я здесь, и я вижу, как он встает с того места, где ждет меня у изящной барной стойки, и я чувствую: да, свидания и должны проходить в такой обстановке. Мои руки дрожат. Странное ощущение. Я неловкая. Уродливая. Меня видно насквозь. Но он, кажется, ничего не замечает.

– Я волновался, что вы передумаете.

Саймон наклоняется, чтобы поцеловать меня в щеку, и я чувствую смесь цитрусового запаха и тепла, которая оказывает на меня оглупляющее действие. Я бормочу «привет», но успокоению моих нервов это никак не способствует.

– Вы прекрасны! – говорит он, делая шаг назад. И я готова сквозь землю провалиться. Я ничуть не прекрасна. У меня целлюлит и цвет кожи стареющей женщины, как после подтяжки. Моим волосам не помешало бы мелирование. И все такое. Его слова заставляют меня вспомнить, как посмотрела на меня Ава, когда я выходила. Она назвала меня хорошенькой и была настолько потрясена, что видно было – дочь не лукавила. Мне стало тепло, и радостно, и грустно – все смешалось в одно. «Хорошенькая» – это только следствие везения или усилий, но в то же время словечко это может оказывать и другое действие. На самом деле никто не должен доверять «хорошенькому». Принимать его за чистую монету.