Читать книгу "Не дареный подарок. Морра - Купава Огинская"

* * *

Илис появился на горизонте спустя часа три, когда я устала настолько, что готова была превратиться обратно в рагру и погреться немного рядом с Керстом. Вот уж кто был очень горячим. Жаль только, жар его был совсем нездоровым. Кадет постоянно дрожал от холода, хотя на ощупь был градусов под сорок.

Хозяина я узнала, еще когда он был маленькой точкой на горизонте, но броситься ему навстречу смогла только после того, как он оказался метрах в ста от нас.

Генерал бежал чуть в стороне, и заметила его я не сразу. Если быть честной, то о присутствии Рована я узнала лишь после того, как сопливым ураганом налетела на Илиса, утопая по пояс в снегу и ничего не видя от слез, замерзающих на щеках.

Ресницы слиплись, и я долго терла глаза холодными руками, пока хозяин терпеливо пережидал приступ вялой истерики. У меня не было сил даже на то, чтобы как следует порыдать.

Линорм подошел сбоку, ободряюще ткнувшись лбом в мое бедро. Наверное, именно это меня и отрезвило. На ходу стирая со щек морозную корку быстро застывших слез, я за рукав потащила Илиса в пещеру.

Кадай предусмотрительно стер с ножа Керста кровь и вернул его в ножны. Заметая следы преступления, он был уверен, что никто не станет проверять оружие пострадавшего, но я все равно очень нервничала, когда Илис осматривал своего товарища.

– Морра, что здесь произошло? – глухо спросил он, после того как убедился, что Керст жив. Потерял много крови и, судя по всему заболел, но жив… пока что.

– Я…

Почему-то казалось, что врать будет легче, но сейчас, при взгляде в напряженное лицо Илиса, у меня просто язык не поворачивался.

– Я…

В висках заломило, головная боль усилилась от перенапряжения.

– Я не знаю…

Мне показалось, что синие глаза смотрели на меня подозрительно, и когда он встал, я опустила голову, глядя исключительно себе под ноги.

Шуршание снимаемой рукавицы прозвучало очень угрожающе в этой холодной тишине. Я уже и не помнила, когда в последний раз чувствовала себя такой несчастной. Илис подошел, я хорошо видела его сапоги, попавшие в поле моего зрения. Добротные, утепленные, со снегом, налипшим на подошву.

Теплые пальцы легко ощупали мой затылок, нашли шишку, отчего острая боль, электрическим разрядом прошила черепную коробку.

– Уй…

– Голова болит? – сурово спросили у меня.

– Да.

– Тошнота?

– Есть немножко.

Илис устало вздохнул:

– Как же тебя так угораздило?

– Прости…

А что еще я могла сказать? Как меня угораздило? Да никак. Просто связалась со змеюкой, которая только и ждала удачного момента, чтобы сбежать.

– Сейчас я вызову Атари, – пообещал Илис, – и он заберет вас в академию. Когда Керст очнется, может, сумеет объяснить, что здесь произошло.

Рвано выдохнув, я нервно кивнула. Пусть объяснит все это… как-нибудь.

– Морра, ты точно ничего не знаешь?

– Я ударилась, – с трудом пробормотала я, опустив голову ниже, – вырубилась, а когда очнулась…

– Понял, не реви.

А я и не думала реветь. Просто стыдно было ему врать. И глаза поднимать страшно. Да и генерал, вставший на стреме у входа, точно все слышал. И едва ли поверил.

Кадай, сволочь такая, втянул меня в какой-то бессмысленный кошмар, а сам сбежал.

– В рагру сможешь превратиться? – мягко спросил Илис, легко погладив по волосам.

Я могла и даже сделала это с удовольствием. Так было проще.

Затушив костер и собрав рюкзак Керста, Илис некоторое время стоял над отрубленной рукой, но так и не рискнул к ней прикоснуться. Опасался навредить или что-нибудь испортить. Я все это время просидела рядом с генералом, нервно поглаживая чешуйки на его хвосте.

– Касси, иди сюда.

Оставив в покое линорма, я медленно подкралась к лежавшему рядом с Керстом рюкзаку.

– В академию вернешься вместе с ним, хорошо?

Я слабо кивнула. Гулять по горам уже совсем не хотелось.

– Прости, – Илис виновато улыбнулся, почесав меня между ушек, – испортил я твои первые в жизни каникулы.

Сказала бы я, кто мне каникулы испортил. Испортил и ушуршал, а сейчас уже, наверное, на полпути к лагерю и даже думать забыл о том, как сильно меня подставил.

Стоило только подумать о гадском змее, как хозяин, словно что-то вспомнив, огляделся.

– Каси, а где Кадай?

– Уполз, наверное, когда Керсту руку отрезало, – легко призналась я.

Илис нахмурился.

– Плохо. – Быстро вытащив из внутреннего кармана куртки тонкую, круглую палочку мутного белого стекла, он пообещал: – Сейчас мы вас в академию отправим.

– А ты?

– Пойду своих искать, нам еще экзамен нужно сдать и, если получится, аспида найти.

– Илис…

– Все будет хорошо.

Он сломал палочку, выпуская из нее тонкую серебристую струйку дыма. Я ждала, но ничего не произошло. Дым растаял в воздухе, Керст продолжал сипло дышать, снег под лапами был все таким же холодным.

Атари в облаке такого же серебристого дыма, что выпустил Илис, появился посреди пещеры минут через пять. Когда он увидел в каком состоянии находится его кадет, то не просто удивился – он был в ярости, а я уже не хотела никуда с ним идти.

Тошнота и головная боль в рагровском виде меня уже почти не донимали, я готова была бродить по горам все оставшиеся десять дней. Лишь бы не оставаться наедине с этим жутким профессором.

Вот только Илис считал иначе. Коротко отчитавшись, он немного виновато сообщил про горника и передал меня с рук на руки. И я узнала, что перемещение по вызову гадость еще более мерзкая, чем перемещения директора. Там мне в нос хотя бы всякая гадость не лезла.

Серебристый дым пах пеплом, а на вкус был как бумага.

Глава пятая. Исцелятельная

Рагр целители очень не любили. Не знаю, всегда ли так было или только после знакомства со мной, но, каждый раз, заходя в палату, они морщились, стоило только увидеть меня.

В общем-то, в палате Керста целители всегда ходили с кислыми лицами, потому что кадет был ранен и обессилен, а я должна была о нем заботиться, и переубедить меня не удалось ни целителям, ни Атари, ни даже директору.

– Каси, – тихо позвал Керст, чуть повернув голову в мою сторону.

Его уже три дня держали на каких-то странных смесях. Как утверждали целители, это было нужно для приживления тканей. Первое время они честно старались объяснять, по-чему Керст ведет себя как овощ с глазками, – по-чему приращивать руку ему стали только на второй день после того, как мы оказались в этой белой стремной палате, или почему жидкость в капельнице такого подозрительного синего цвета. Потом просто решили меня игнорировать.