Читать книгу "Владыка иллюзий - Танит Ли"

И вот, когда тысячи глаз были подняты к небу, навстречу немыслимым чудесам, земля дрогнула.

Люди почувствовали, что поднимаются в небо. Снова раздались крики; некоторые паломники упали на колени, но теперь было поздно обращаться к небесам. Их протесты и ужас не были искренними, скорее, они действовали по привычке. Впрочем, любой человек испугался бы в подобной ситуации.

Внезапно паломники поняли, что окружавшие башню цветочное поле и лес из цветного стекла — это еще один огромный летающий ковер. И теперь этот ковер вместе с деревьями, травой и людьми плавно и очень спокойно понимался вверх вдоль башни, как кольцо, снимаемое с пальца.

Когда ковер поравнялся с летающими танцовщицами — конечно же, они были не обычными женщинами, а демонессами, — те сошли на него. Летающие животные, хлопая крыльями, опустились между цветами и начали кувыркаться среди желтых нарциссов. Эти механические создания дринов, а быть может, образы демонических грез, которые должен был разрушить первый же луч солнца, важно шествовали между людьми, вызывая у смертных возгласы ужаса и восхищения.

Человек, который нашел и поднял с песка реликвию — золотую кость, — все еще крепко сжимал ее в руке. Вдруг один из львов подошел и уставился на него топазовыми глазами. Он был, наверно, ваздру, принявшим обличье льва, так как заговорил с гипнотической мягкостью.

— Эта кость, — произнес зверь, — не частица смуглой королевы Шева. Она вообще не принадлежала человеку. Поэтому отдай ее мне. Мне очень нравится собирать забавные штучки.

Человек, дрожа, протянул священную кость, возвращенную такими усилиями, и лев взял ее. Раздался ужасный хруст, после чего зверь выплюнул обломки золота и коричневой кости на гиацинтовую гладь ковра. Потом лев удалился, закрыв глаза, словно от омерзения. Это и в самом деле был демон, потому что прикосновение к золоту всегда напоминало ваздру и эшва о солнце и вызывало у них сыпь и головные боли. Только дрины, будучи менее чувствительными, чем аристократы из Драхим Ванашты, переносили прикосновение к этому металлу. (Такое же отвращение, без сомнения, испытывал и укравший реликвию эшва; не случайно люди заметили, что он перебрасывал кость из одной руки в другую, словно горячий уголь.)

Кольцо ковра поднималось все выше. Когда-то придворные Нейура, обливаясь потом, взбирались по длинным пролетам лестниц, теперь люди легко возносились к самому верхнему ярусу.

Несмотря на то что до сих пор с людьми не произошло ничего плохого, на многих лицах по-прежнему лежала тень беспокойства. Если это порождение ночи, эта башня окажется столь же высокой, как Бахлу, не рассердит ли она богов, и не обрушат ли те призрачную башню? И все же подсознательно паломники понимали, что даже боги не сломят волю Азрарна. Даже если они считают, что в силах противостоять князю демонов, боги все равно не станут вмешиваться в его дела.

И все же как могли предположить эти люди, что находятся на пути к самому Азрарну, в его истинном обличье, в полном блеске его власти? Тому самому Азрарну, о котором всегда твердили, что он отвратителен, неуклюж и злобен как внешне, так и в своих деяниях.

Возможно, уже сейчас, глядя на все эти чудеса, многие начали понимать, что зло не всегда имеет отвратительный вид.

Тем временем ковер поднимался все выше — сквозь фонтаны холодного огня, мимо окон с цветными витражами. За окнами люди смутно различали экзотические движения танцовщиц, видели пирующих за столами, ломившимися от снеди.

Внезапно паломники оказались на уровне самого верхнего яруса — непрозрачного куба с черными лаковыми дверями. Звезды, казалось, висели так близко, что в них можно было попасть камнем, но все же их мягкий свет не разгонял полуночной темноты. Луна вошла в последнюю фазу.

Верхний ярус этой башни, как и в первоначальной башне Нейура, был меньше всех. Правда, он оказался достаточно массивным, но не настолько, чтобы вместить одновременно несколько тысяч людей. А потому все произошедшее после этого, видимо, было иллюзией.

Либо Азрарн, Властелин Ночи, создал путь в иное измерение, которое иногда называли Другим Миром. И здесь (или там) он увеличил размеры сооружения.

Но что бы тогда ни произошло, события развивались именно так, как о них после рассказывали — каждый мужчина, каждая женщина и каждый ребенок, поднимавшиеся той ночью в небеса около черной башни.

Магическая музыка резко смолкла, стало слышно только завывание ветра вокруг верхнего яруса башни. Затем все лаковые двери открылись настежь одна за другой, словно по команде, и тысячи людей вошли в башню.

Внутри верхнего яруса оказалось ночное небо. Безграничная черная полусфера с разбросанными звездами и звездной пылью, по которой то тут, то там проносились хвосты комет и метеоритов. Звезды, прочертив сияющую дугу, падали вниз, словно большие монеты. Конечно, некоторые дети дотягивались и ловили их. Один ребенок даже утверждал, что поймал и какое-то мгновение держал в руках звезду размером с колесо от телеги, которая весила не больше маленького камушка. Но звезда горела, и, держа ее, малыш увидел, как на его ладошках вспухают небольшие волдыри, но при этом не чувствовал боли. Испугавшись, он выпустил звезду. Она упала ему под ноги и опускалась все ниже и ниже, пока не пропала из виду. Одна девушка рассказывала, что поймала звезду за хвост. Но тоже отпустила ее, когда почувствовала, что кожа на ее лице стянулась, как от ожога. Уже позднее паломники пришли к единому мнению, что башни на самом деле не существует, потому что все эти небесные тела пролетали мимо них и под ними. И при этом люди не испытывали страха, и воздух, на котором они стояли, был твердым, как пол. Как бы то ни было, все знали, что оказались в небесах, намного выше вершины башни, а значит, ближе к богам. Но, как ни странно, богов они не видели, даже их дальних родственников, жителей нижнего неба.

Но самым удивительным было то, что каждый, входя в эту область неизведанного пространства, оказывался там в полном одиночестве. И при этом никто не впадал в панику.

Вскоре чувство одиночества прошло.

Сперва все увидели фигуру мужчины, который шел к ним по полу ночи, хотя никакого пола не существовало. Все узнали в нем странного рассказчика, того самого, в плаще, похожем на орлиные крылья, — ведь все они видели этого человека на пути к Белшеведу.

Незнакомец, закутанный в плащ, остановился в трех или четырех шагах от паломников.

И затем…

Налетел черный вихрь, закрывая звезды, закружился и превратился в крутящийся столб дьявольского дыма. Затем этот дым сгустился, и воздух пронзила гигантская молния. Из той молнии родилась черная чайка с крыльями, напоминающими лезвия, а после она превратилась в орла с двумя звездами вместо глаз. Орел рвал ночь когтями, его крылья свистели и хлопали. И вот перед ошарашенными людьми уже свирепствовал дракон, затмивший собой небесную тьму, темный, как прогоревший огонь, с пастью, наполненной живой лавой вулкана. Затем пламя затухло, и черный волк с огненными глазами превратился в черного пса; пес поднял голову и стал котом, затем пантерой, а после — ягуаром. Последний, встав на задние лапы, утончился в талии и округлился в бедрах, превращаясь в амфору с грудями куртизанки; над странным сосудом угадывалось красивое женское лицо и облако черных волос. Обличья все менялись и менялись, им не было конца. И каждый, кто стоял или опустился на колени от страха перед неведомой силой перевоплощения, узнавал в оборотне знакомые образы — жену, брата, соседа или ребенка. Настолько знакомые, что некоторые отваживались приблизиться к видению и говорили с ним, удивленно обращаясь к нему по имени. Но затем и это пропало.