Читать книгу "Талибан. Ислам, нефть и новая Большая игра в Центральной Азии - Ахмед Рашид"

Всего лишь за день до этого эмиссары талибов в Исламабаде сказали Местири, что готовы на переговоры с президентом Раббани.[42] «Если Талибан готов к переговорам и президент Раббани готов к переговорам, это нечто реальное», — с надеждой сказал Местири. Но в итоге съезд духовенства нанес Местири и миротворческим усилиям ООН такой удар, от которого им уже не удалось оправиться. В мае Местири подаст в отставку.

Съезд духовенства был ускорен также растущими политическими успехами кабульского режима в привлечении других вождей оппозиции и укреплением международного престижа президента Раббани. Военные успехи Кабула в борьбе с Хекматьяром, хазарейцами и отражение нападения талибов привели режим к мысли воспользоваться ситуацией и расширить свою политическую базу. Президент Раббани начал переговоры с другими полевыми командирами, выставив в качестве морковки готовность создать новое правительство с их участием. В январе и феврале 1996 года посланец Раббани доктор Абдур Рахман встретился по отдельности с Гольбуддином Хекматьяром в Суробае, генералом Рашидом Дустомом в Мазари-Шарифе и с руководством Хизб-и-Вахдат в Бамиане. В феврале все оппозиционные партии, кроме Талибана, согласились создать комитет из десяти членов для переговоров с Кабулом об условиях мира, хотя Талибан продолжал требовать капитуляции режима. Через несколько недель центральный комитет Хизб-и-Ислами дал Хекматьяру право вести переговоры с Раббани о разделе власти.

Пакистан был встревожен успехами Раббани и попытался склонить тех же самых полевых командиров объединиться с Талибаном в антикабульский альянс. Пакистанская разведка пригласила Хекматьяра, Дустома, пуштунских лидеров джелалабадской Шуры и некоторых руководителей Хизб-и-Вахдат в Исламабад, чтобы убедить их объединиться с Талибаном. Они встретились с президентом Фаруком Легари и командующим армией генералом Джихангиром Караматом, переговоры шли в течение недели с 7 по 13 февраля. Пакистан предложил политический союз, а неофициально — совместную атаку на Кабул, где Талибан нападал бы с юга, Хекматьяр — с востока, а Дустом — с севера.[43] Чтобы соблазнить Талибан, Бабар предложил потратить 3 миллиона долларов на ремонт дороги от Чамана до Торгунди на границе с Туркменией. Но Талибан отказался появиться на встрече, еще раз продемонстрировав пренебрежение своими пакистанскими наставниками, несмотря на призывы министра внутренних дел Назируллы Бабара, главы ДУИ Фазлура Рахмана и ISI. Талибы не хотели иметь ничего общего с прочими полевыми командирами, которых они называли неверными и коммунистами.

Неудача Исламабада в создании единого фронта против Кабула еще более ободрила Раббани. В начале марта во главе делегации из 60 человек он отправился в турне по Ирану, Туркменистану, Узбекистану и Таджикистану, чтобы агитировать за международную поддержку и увеличение военной помощи. Иран, Россия и Индия, поддерживающие кабульский режим, сочли, что конфликт вошел в решающую фазу. Еще одна битва за Кабул может усилить нестабильность и влияние исламского фундаментализма в Средней Азии. Иран был взбешен тем, что Герат оказался в руках пуштунов, настроенных сугубо антишиитски и поддерживаемых его врагами, Пакистаном и Саудовской Аравией. Россия опасалась за безопасность республик Средней Азии и считала кабульский режим более умеренным и покладистым. Москва также хотела прекратить четырехлетнюю гражданскую войну в Таджикистане между неокоммумистическим правительством и исламскими мятежниками, подпитываемую из Афганистана. Индия поддерживала Кабул просто потому, что Пакистан был за талибов.

Все названные страны увеличили военную поддержку Кабула. Россия послала своих специалистов, чтобы расширить аэропорт Баграм, а русские транспортные самолеты из России, Украины и Таджикистана доставляли в Кабул оружие, боеприпасы и топливо. Иран установил воздушный мост между Мешхедом на востоке Ирана и Баграмом, доставляя туда оружие. Пакистанская разведка доносила, что только за один день в Баграме приземлились 13 иранских транспортных самолетов. ЦРУ подозревало, что афганские шииты — союзники режима Раббани — продали Ирану пять противовоздушных ракет «Стингер» по цене 1 миллион долларов за штуку. (ЦРУ снабдило моджахедов примерно 900 ракетами «Стингер» в 1986–1987 годах и после 1992 года развернуло тайную, но безуспешную операцию по выкупу неиспользованных ракет.[44]) Кроме того, Иран создал тренировочные лагеря под Мешхедом для 5000 бойцов, руководимых бывшим губернатором Герата Исмаил Ханом. Иранская помощь режиму имела значение еще и потому, что Ирану пришлось подавить свой гнев на Масуда за его прошлогоднюю расправу с шиитами-хазарейцами в Кабуле. Тем временем Индия помогала восстановить афганскую авиакомпанию Ariana, базирующуюся теперь в Дели, чтобы дать режиму надежного перевозчика оружия. Индия также снабжала режим запчастями для самолетов, наземными радарами и деньгами.

В свою очередь, Пакистан и Саудовская Аравия усилили поставки вооружений Талибану. Пакистан обеспечил талибов новой телефонной и радиосвязью, обновил кандагарский аэропорт и помог запчастями и вооружениями для ВВС Талибана, продолжая поставлять питание, топливо и боеприпасы, включая ракеты. Саудовцы давали топливо, деньги и сотни новых пикапов для Талибана. Большая часть этой помощи переправлялась в Кандагар через Дубай.

Размах иностранного вмешательства встревожил американцев: после четырехлетнего бездействия они стали вновь проявлять интерес к разрешению афганского конфликта. В начале марта сенатор Хэнк Браун, член сенатского подкомитета по южноазиатским делам, стал первым американским выборным лицом за шесть лет, посетившим Кабул и другие центры власти. Он надеялся организовать встречу всех афганских фракций в Вашингтоне.[45]

Помощник госсекретаря США по южноазиатским делам Робин Рейфел прибыла в Исламабад, чтобы пересмотреть политику США в отношении Афганистана. Начиная с 19 апреля 1996 года Рейфел посетила Кабул, Кандагар и Мазари-Шариф, а позднее и три столицы Средней Азии. «Мы не вмешиваемся во внутренние дела Афганистана, но считаем себя друзьями афганского народа, и поэтому я здесь, чтобы побудить самих афганцев собраться вместе и начать переговоры. Мы также озабочены теми экономическими возможностями, которые могут быть упущены, если не будет восстановлена политическая стабильность», — сказала Рейфел в Кабуле.[46] Рейфел ссылалась на предлагаемый американским нефтяным гигантом Unocal проект постройки газопровода из Туркмении в Пакистан через Афганистан. США ожидали, что проект будет приемлем для всех афганских партий, и побуждали Пакистан договориться с режимом Раббани и посадить Талибан и Раббани за стол переговоров.