Читать книгу "Ликвидатор. Откровения оператора боевого дрона - Кевин Маурер"

Протоколы, или правила применения оружия, определяют, как, когда и можно ли вообще атаковать цель. В отличие от истребителей, начальники ООЦ — от самых низших до самых высших чинов, имеющих прямой выход на президента, — должны взвешивать любой удар с «Хищника». Все, что касалось бен Ладена, подразумевало звонок в Белый дом. «Нет» на любом уровне командной цепочки означало автоматический запрет на атаку.

На случай, если нам дадут добро, я начал обсуждать с Дани варианты действий. Кроме того, стал готовить к пуску ракеты «Хеллфайр», чтобы иметь возможность нанести удар в любой момент.

— Охранники важности не представляют, ими можно пожертвовать, — сказал я. — Имеет значение только одна цель.

Однако скалы могли создать проблему. Они обеспечивали боевикам некоторую степень защиты. Чтобы контактный взрыватель привел к детонации заряда «Хеллфайр», ракета должна прийти в физическое соприкосновение с объектом поражения. Если она взорвется за каким-нибудь скальным выступом…

— Можно ударить вот по этой высокой скале, чтобы увеличить зону осколочного поражения, — высказала Дани свои соображения.

Я согласился и стал прикидывать курс атаки. Но тут наше совещание нарушил Тони.

— Эл возвращается. Не очень радостный.

Затем последовала долгая пауза, после которой в радиоканале снова раздался голос Тони.

— Передаю в чат координаты, — сказал он.

Я ввел полученные координаты в систему. Как оказалось, нас отправляли в совершенно произвольную точку где-то на западе, очень далеко от нашей первоначальной цели, до которой оставалось лететь еще километров пятьдесят на север.

— Тони, — сказал я, — это место у черта на куличках.

— Следуйте по координатам и ждите.

Ответ Тони был лаконичен и лишен приятельского тона, который звучал в его голосе несколькими минутами ранее. Чувствовалось, что говорил он под диктовку. Кто-то в верхах не хотел, чтобы мы следили за этой целью, причем не хотел настолько сильно, что даже заставил ООЦ отменить запланированную операцию, несмотря на то что это образует серьезный пробел в составляемой нами картине жизни нашей основной цели.

Я вывел «Хищник» из режима полета по кругу и направил его по заданным координатам. Ракеты вернули в спящий режим. Дани навела перекрестье камеры на соответствующую координатам точку, и следующие три часа мы таращились на голые скалы.

Я так и не понял, почему нас выдворили из того района. ООЦ следовало бы направить нас к нашей основной цели. Но кто-то настолько не хотел, чтобы мы следили за У. Б. Л., что был готов сорвать нашу операцию по составлению карты жизни курьера террористов. Подобно цепи доказательств в уголовном расследовании, карта жизни должна быть цельной, без пробелов, чтобы составить четкую схему жизни подозреваемого, исключающую вероятность слежки не за тем человеком. Я негодовал, понимая, какой ущерб нашей операции принесет это бессмысленное созерцание гор. Мне хотелось знать, кем был тот человек в горах и почему кому-то понадобилось его прикрывать.

Когда нас сменил новый экипаж, я поехал в Объединенный оперативный центр переговорить с Элом. ООЦ размещался в офисном здании, неподалеку от нашего лагеря.

ООЦ вызывал ощущение стерильности. Центр главного зала занимал большой стол, разделенный перегородками приблизительно на дюжину рабочих мест — на каждом имелись свой телефон и полка для папок с документами. С потолка свисали разноцветные кабели; они собирались в жгуты и далее по полу тянулись к импровизированным LAN-станциям. По периметру зала стояли компьютеры, за которыми работали аналитики.

На стенах, друг напротив друга, висели два 60-дюймовых плазменных экрана. Каждый показывал видеотрансляцию с «Хищников». Перед каждым из экранов сидел один из наших пилотов — офицер связи вроде Тони.

— Эл тут? — спросил я ближайшего от меня аналитика.

— Его смена закончилась. Будет через сутки.

— А кто сейчас за главного?

— Карли, — сказал аналитик, показывая на стройную, спортивного телосложения блондинку лет тридцати с небольшим.

До поступления на службу в ООЦ она летала на истребителях.

Я глубоко вздохнул и постарался припомнить, чему меня учили в разведшколе, в частности, как выуживать из людей нужные сведения. Моя работа в качестве пилота на сегодня была завершена, формально я стал руководителем полетов и в оставшееся время из двенадцатичасового рабочего дня должен оказывать помощь в координации полетов и действий следующих экипажей.

Я использовал этот факт, чтобы растопить лед.

— Слышал, у вас тут недавно приключился небольшой переполох.

Руководитель операции, понятное дело, хотел бы знать о таких вещах. Конечно, я действовал наудачу, надеясь, что Карли не в курсе, что парнем в кресле пилота был я.

— Почему дали красный свет? — спросил я.

Если перед своим уходом Эл и проинформировал ее относительно недавних событий, то явно не упомянул о моем участии в них. Карли тоже была раздражена тем, что атаку отменили.

— Политика.

— Простите, что? — переспросил я.

— Политика, — повторила Карли. — Кто-то из руководства между нами и боссом дал отмену.

— А причину сообщили? — уточнил я.

— Они не обязаны.

Не нужно было быть гением разведки, чтобы понять ее негативное отношение к приказу вышестоящей инстанции.

— Это был он? — спросил я.

Мне хотелось знать, действительно ли я обнаружил бен Ладена.

— Мы думаем, что он, — ответила Карли.

В 2002 году «Хищник» выпустил ракету «Хеллфайр» в трех подозрительных людей возле пещерного комплекса Завар-Кили в афганской провинции Пактия. Один из мужчин был высокого роста, и его приняли за бен Ладена, однако жертвами стали представители местного племени, которые собирали металлолом, чтобы на вырученные за него деньги купить еды.

Я посмотрел на нее искоса:

— Так, значит, это правда…

Она немного помолчала:

— Скорее всего, да.

Я едва сдерживался, чтобы не выплеснуть раздражение.

— Тогда почему отменили атаку?

Карли вздохнула. По-видимому, я начал ее доставать.

— Всегда найдется какой-нибудь чиновник, который наложит вето на такой выстрел, — объяснила она. — И через его мнение не переступить.

Теперь я был по-настоящему взбешен.

— Это предательство! — воскликнул я.

— Нет, — покачала она головой. — Это политика.

Глава 5. Выстрел, прогремевший на весь мир

Тук-тук.

Я дважды постучал в дверь станции наземного управления. По контейнеру прокатилось гулкое эхо, оповестившее экипаж, что мы пришли им на смену. Я стал ждать ответа.