Читать книгу "Тайна черного янтаря - Филлис Уитни"

В тот день, находясь в Стамбуле, Анабель передала ей по телефону сигнал опасности, их тайный «Мэйдэй»,[6] и повесила трубку.

Трейси попыталась немедленно дозвониться до Стамбула, но, когда к трубке наконец подошел человек, говорящий по-английски, он сказал, что Анабель не может подойти к телефону. Трейси тогда попросила позвать Майлса, но получила ответ, что тот в городе. В конце концов она положила трубку, так и не представившись. Трейси постаралась успокоиться, убеждая себя, что это просто очередной театральный фокус Анабель, которые та так любила, но не могла прогнать мысль, что на этот раз все происходит всерьез, по-настоящему.

На следующий день газеты на первых страницах сообщили о смерти Анабель Рэдберн, жены известного художника.

Трейси нарушила долгое молчание и позвонила отцу в Айову, но тот сказал только, что он давно ожидал чего-нибудь в этом роде. Свою судьбу Анабель выбрала сама, и она заслужила такой конец.

Трейси анонимно послала цветы на могилу сестры и немедленно начала собираться в Стамбул. Она не могла примириться с этой смертью, которую к тому же упредил этот очень странный телефонный звонок накануне. Однако предупреждение об опасности, исходившее от Анабель, заставило ее вести себя осторожно. Она поняла, что если немедленно поедет в Турцию и объявит себя сестрой Анабель, то не узнает ничего, не добьется правды о смерти сестры. К тому же на ней лежала определенная степень вины. Она ведь не помчалась на помощь сестре, посчитав письмо, полученное полгода назад, ложной тревогой. Но на этот раз произошло что-то страшное, и она не обретет покоя до тех пор, пока не разберется, что на самом деле случилось в далекой Турции. Трейси никогда особенно не верила словам Анабель о Майлсе, а теперь она просто обязана поехать в Стамбул и разобраться, что же это за человек.

У Трейси Хаббард не нашлось ни денег на билет в Турцию, ни знакомого, который бы согласился занять их ей, если бы она рассказала, что не может отправиться туда в качестве сестры Анабель. Потом мистер Хорнрайт, сам того, конечно, не подразумевая, слегка приоткрыл для нее дверь, и Трейси без малейших колебаний юркнула в щель.

Так как у сестер были разные отцы и разные фамилии, Трейси могла отправиться в Турцию под собственной фамилией. Пока ее инкогнито оставалось нераскрытым, она могла чувствовать себя в относительной безопасности. Она приехала всего с несколькими уликами: вспышка раздражения сестры на Майлса, в которой, в общем-то, не было для нее ничего нового, за исключением силы гнева; намек на какой-то «черный янтарь» и какую-то «султаншу Валиду», которая якобы знала или хранила «тайну». На первый взгляд все это казалось выдуманным, неправдоподобным, и тем не менее, Анабель очень боялась чего-то. Она умерла. Но какова же была сила отчаяния, которая подтолкнула ее к самоубийству! И кто довел ее до такого состояния?

Теперь Трейси могла без особого труда представить, как Майлс Рэдберн доводит женщину до умопомешательства, особенно такую женщину, у которой хватило глупости полюбить его. И тем не менее, оставался необъяснимым парадокс портрета Анабель, который висел на стене его спальни. Еще Трейси не могла не прислушиваться к голосу собственного рассудка, который не советовал ей относиться серьезно ко всем обвинениям Анабель в адрес мужа, да и к ее поступкам тоже.

Если бы Трейси сейчас могла поделиться с кем-нибудь своими подозрениями и сомнениями, если бы рядом находился человек, которому она могла доверять… Сидя в комнате, которая принадлежала когда-то Анабель, Трейси Хаббард вновь подумала о Нарсэл. Похоже, эта девушка была подругой Анабель и, вне всяких сомнений, не питала дружеских чувств к Майлсу Рэдберну. Но до какой степени ей можно было доверять, Трейси не знала. Не стоило исключать возможности того, что Нарсэл в поисках правды могла стать ее союзницей. В запутанном лабиринте скрытых мотивов и непонятного поведения обитателей этого дома Трейси крайне нуждалась в союзнике, но пока не отважилась довериться никому.

В сумраке вопросов и тайн существовало столько же скрытых течений, сколько их было в Босфоре, в котором Анабель закончила свою жизнь. Напряжение и неприязнь между доктором Эримом и Майлсом Рэдберном сразу бросались в глаза, но и между Мюратом Эримом и его невесткой Сильваной, которая обладала в доме большей властью, чем должна была, по мнению брата и сестры Эримов, существовали далеко не безоблачные отношения.

Трейси напряженно размышляла, но ее мысли беспомощно метались по кругу. В дверь постучали, и Халида внесла невысокую стопку книг, с улыбкой положила их на столик. Ясемин воспользовалась возможностью и, как молния, выскочила из комнаты, словно чувствовала себя в ней пленницей.

Трейси с удивлением прочитала названия книг на их корешках. Книг оказалось четыре, и все они были посвящены Турции. Одна была современным путеводителем, который Трейси пролистала еще дома. Вторая являлась биографией Ататюрка и описывала его жизнь и реформы. Из третьей книги можно было узнать о народах, населявших Турцию в древности. А четвертая повествовала об Оттоманской Порте и рассказывала истории о фантастическом богатстве и власти, постепенном вырождении нации вследствие коррупции, жадности и потрясающей жестокости ее правителей.

Первые две и, возможно, четвертую могла послать миссис Эрим, но третья книга наверняка принадлежала Майлсу Рэдберну. Трейси Хаббард открыла форзац и увидела его фамилию среди списка авторов.

Может, таким способом он хотел извиниться за свою недавнюю несдержанность? На какое-то мгновение она смягчилась по отношению к нему, но тут же невесело улыбнулась. Она должна постоянно помнить, каким привлекательным казался этот мужчина вначале Анабель и как сильно, судя по всему, Анабель в нем ошиблась. Было бы умнее и безопаснее относиться к нему с недоверием и неприязнью, не забывать, что человек этот холоден и жесток, раз мог ударить беззащитное животное. Ей необходимо проявить характер и ни в коем случае не позволять втянуть себя в дружбу с Майлсом Рэдберном.

Укрепив таким образом собственную решимость, Трейси Хаббард села и, открыв книгу наугад, заставила себя читать и думать над прочитанным. Трейси читала о древних обитателях Турции, хеттах, народе, который играл немаловажную роль в древней истории. О хеттах упоминалось и в Библии. Женщина по имени Вирсавия,[7] которая соблазнила Давида, была хетткой. В пору своего расцвета хетты успешно воевали с вавилонянами и египтянами, а после себя оставили в Турции фризы и статуи замечательной красоты. Хеттов сменили семитские завоеватели и воинственные народы с Запада – греки и римляне. На территории современной Турции произошло сильное смешение народов, поэтому турков ученые-этнологи относили к индоевропейской группе, хотя они и имели в себе немного монгольской крови.

Все это было, несомненно, очень интересно, но, пока Трейси читала историю Турции, ее голову ни на секунду не покидал мотив этой детской песенки, что пропела ей Анабель, и она не могла заставить себя вникнуть в древнюю историю Турции. Она не могла также сидеть в комнате. Трейси отшвырнула книгу, вскочила и надела пальто. День клонился к вечеру, и она решила выйти на улицу, чтобы дать выход своему тревожному состоянию. Сейчас помочь ей могло только физическое напряжение. Довольно сидеть в четырех стенах в комнате Анабель.