Читать книгу "Восемь. Знак бесконечности - Ульяна Соболева"

Я поежилась от мысли, что нужно ехать к нему домой.

– Мы не можем встретиться в вашем офисе?

– А говорили, что не боитесь мужчин. Хорошо, приезжайте в офис, позвоните, когда припаркуетесь, за вами спустятся и проводят.

Он отключился, и я вдруг поняла, что все время нашего разговора еле дышала.

Глава 8

Я припарковала машину на «-3» и, подумав, все же не стала звонить Марини, поднялась в лифте на тридцать первый этаж и прошла в дамскую комнату. Около двадцати минут я просто рассматривала себя в зеркале. Еще никогда в своей жизни я так долго не думала над тем, что мне надеть. Не потому что я хотела ему понравиться, а наоборот, продумать каждую деталь, чтобы ни одна из них не послужила намеком, иначе он решит, что я пытаюсь его соблазнить. А я пытаюсь? Нет, всячески это отрицаю, что уже само по себе неестественно, все признаки «болезни» налицо.

Я чувствовала, что нравлюсь ему, и мне это ужасно льстило, вопреки всем моим жизненным принципам никогда не влезать в отношения с самоуверенными альфа-самцами. Таким, как Марини, нравятся все женщины, нет критериев, нет определенного вкуса, скорей всего каждая является очередной жертвой, которую или легко покорить или нелегко, только результат останется неизменным и в его пользу.

Все же я оделась так, как того требовала цель этой встречи: в элегантную белую блузку, серую юбку до колен и жакет с шарфиком, собрала волосы на затылке в узел и заколола шпильками.

Я выглядела так, как должна выглядеть психолог на сеансе с пациентом.

Сейчас, глядя в зеркало, я решила, что нанесла слишком много косметики, достала влажные салфетки и стерла с губ помаду. Вот так намного лучше. Если я буду выглядеть, как обычно на работе, то и вести себя буду соответственно.

Я подошла к секретарше, дождалась, когда та положит трубку и обратит на меня внимание.

– Я к мистеру Данте Лукасу Марини.

– Вам назначено? Он сейчас на важной встрече.

Секретарша скептически осмотрела меня с ног до головы, и я в ответ также пристально смотрела на нее, она первая отвела взгляд.

– Да, мне назначено.

Девушка нажала кнопку на коммутаторе.

– Мистер Марини к вам посетительница, – посмотрела на меня, я бы сказала, с нескрываемым интересом.

– Кэтрин Логинов, – подсказала я.

– Некая Кэтрин Логинов. Хорошо, я скажу, чтоб подождала. Провести? Хорошо, мистер Марини.

Она встала с кресла и одернула пиджак на талии.

– Мистер Марини будет через минут пятнадцать, он просил подождать его в кабинете. Хотите что-нибудь? Кофе?

– Нет.

Секретарша провела меня по узкому коридору, застеленному ковролином темно-карминового цвета, на стенах висели странные картины, под стеклом стояли в вазах засушенные цветы, притом одни и те же – вереск. Мы подошли к кабинету, она набрала код на маленьком щитке возле массивной дубовой двери, щелкнул замок, девушка пропустила меня вперед, затем зашла следом за мной, раздвинула жалюзи, включила кондиционер и вышла.

Я прошлась по кабинету, всматриваясь в точно такие же картины, как в коридоре.

Экстравагантно и загадочно, вместо живописи повесить гербарии.

Странно, ни одного портрета или фотографии, совершенно пустой кабинет и очень строгая мебель, ультрасовременная, без какой-либо вычурности. Черные кожаные кресла, диван, застекленный шкаф с графином и шестью стаканами. На письменном столе несколько шариковых ручек и карандаши. Стены выкрашены в светло-серый цвет с белыми разводами.

Если рассуждать, как психолог, и исходить из того, что убранство дома или кабинета – это штрих в портрете пациента, то я охарактеризовала бы Марини, как аскета, очень сдержанного, безэмоционального. А ведь это не так. Значит, дизайн продуман именно для того, чтобы у его посетителей, партнеров и собеседников складывалось о нем ошибочное мнение. Очень интересный ход, мистер Марини, вы начинаете играть, еще до того, как успеваете сказать первое слово.

Я села в кресло и достала блокнот, в котором записала все вопросы к Марини, чтобы идти по намеченному плану и не запнуться в середине.

Минут через десять я заскучала, снова прошлась по кабинету, подошла к столу со стороны кресла хозяина кабинета. Вот и фото, первое и единственное. Я протянула руку и взяла снимок, спрятанный под зеркально чистое стекло с тоненькой серебристой рамкой.

На фотографии я увидела самого Данте и паренька лет пятнадцати. Поднесла к глазам. Мне показалось, что мальчика я видела, несомненно видела и даже более того, кажется, его знаю. Я нахмурилась, всматриваясь в лицо подростка – такие же черные волосы, как у Данте, а вот глаза карие и кожа немного темнее. Паренек довольно интересный, запоминающийся. Сережка в ухе, слегка вызывающий взгляд, длинные волосы, собранные в хвост на затылке. Я определенно его видела, снова посмотрела на стол и заметила в пластмассовой подставке стилет, он лежал ребром, в лезвии отражались солнечные блики, а инструктированная ручка привлекала внимание двумя черными овальными камнями, прижатыми к друг другу, образуя восьмерку. Похоже на антиквариат.

Я невольно протянула руку к стилету.

– Это мой младший брат – Чико.

Я вздрогнула, как всегда он напугал меня, появился эффектно и неожиданно. Как черт из табакерки.

Марини выглядел иначе, чем на той вечеринке и даже не как в тот вечер, когда подвез меня с работы. Сейчас на нем был белый тонкий трикотажный джемпер на голое тело и джинсы. Я видела все ту же цепочку у него на шее, под круглым вырезом, рукава закатаны до локтей. Очень крепкие руки для бизнесмена, отметила я, жгуты вен, сильные пальцы, скорее всего, он занимался или занимается спортом. Теперь я посмотрела на его лицо и поняла, что очень сильно нервничаю. Волосы Марини казались влажными и мягкими, словно он только что прошелся по улице под дождем, на скулах легкая щетина, а глаза чуть прищурены, и он пристально меня изучает. Я снова поразилась этому невероятно светлому цвету глаз, такой бывает всего у десяти процентов населения земли. Я даже где-то читала, что это мутация генов. В сочетании со смуглой кожей этот контраст был сногсшибательным, а белый джемпер настолько выгодно подчеркивал бронзовый загар, что мне захотелось уже в который раз зажмуриться.

Данте очень высокий, на полторы головы выше меня и потрясающе красивый, как с обложки глянцевых журналов. Я уловила запах его парфюма и сигарет, тело мгновенно отреагировало предательской дрожью. Иногда запах творит с нами нечто невообразимое, заставляет инстинкты просто вопить от насыщенности полученных эндорфинов или наоборот – запах может вызвать едкое отвращение. То, как пах для меня Марини, наверное, напоминало самый утонченный соблазн на уровне подсознания.

– Он почти на вас не похож, – выдавила я из себя.

– Чико – мой сводный брат, младше меня на двадцать лет. Он похож на свою мать.