Читать книгу "Красотка печального образа - Галина Владимировна Романова"

– Так это… Рубашка светлая какая-то, кажется, в клетку. И брюки, кажется. Ну, да, не в юбке же он был. Рубашка и штаны. Не джинсы, нет. А что случилось? – Ксюша, кажется, начала понемногу пробуждаться. – Ты почему об этом спрашиваешь?

Пришлось Александре рассказать про утреннюю газетную публикацию. Жутко не хотелось, но как еще объяснить.

– Это что же значит?! – ахнула Ксюша так, что оглушила. – Это значит, что ты не чокнулась совсем?!

– Представь себе, нет. Труп имел место быть! И на нем, Ксюш, оказались Ромкины штаны и рубаха.

– Дела-а… – прошипела та и затихла, правда, не надолго, тут же зачастив в обычной своей манере: – А я что тебе говорила?! Что я говорила?! Я говорила тебе, что дело ни хрена не чисто! Что эта сладкая парочка доведет тебя до…

Она вовремя опомнилась, сообразив, что теперь Александра ряды сумасшедших как бы покинула. Помолчала немного и вдруг опечалилась:

– Сань, что же теперь будет, а?

– Сейчас же следствие начнется, так?

– Логично!

– Вот-вот. Будут опрашивать всех, включая дачников, а ты там…

– Что я там? – не поняла Александра, снова воровато покосившись на разоренную постель.

Узнай Ксюша, что Ромка ночевал у нее, со свету сживет.

– А ты там в кустах ревела, говоришь! И мужик какой-то тебя там видел. И чаем хотел напоить, сама же рассказывала. Забыла, что ли? – протянула Ксюша с легкой обидой. – Или соврала?

– Нет, не соврала. – ответила Александра, похолодев.

А ведь и в самом деле! Тот мужик в женской одежде сразу вспомнит, что девушка в траве сидела и ревела. Возьмет и донесет милиции, а те уж сложить все смогут быстро. Им только найди подозреваемого, а дело для него они моментально подберут. Труда особого не составит соединить труп одной девушки с рыданием второй, что-нибудь да придумают позаковыристее.

– Говорила я тебе… – простонала Ксюша, но снова осеклась, видимо, вспомнила, что сама же ее на эти дачи и отправила. – Черт! Что делать будем, Санек?

– Не знаю. – И Александра пожала плечами, будто Ксюша была сейчас рядом и сидела на бабушкином диване и таращила на нее свои заспанные припухшие глаза. – Искать, наверное, надо.

– Кого искать?!

– Того, кто убил.

– Ну не дура, а!!! Ты что и правда сбрендила?! Искать она собралась! Да тебя растопчут, и плюнуть не удосужатся!

– Что тогда? Сидеть и трястись? Трястись и ждать, когда меня отыщут? Нет уж, извини! Я так не могу. – возмутилась Александра. – Я не могу прожить остаток жизни в неизвестности и ожидании непонятных страхов.

– Оо-оох и дура-а! И зачем я только тебе позвонила вчера?! Вся уже обжалелась! – с плаксивой ноткой в голосе пробормотала Ксюша. – Пускай бы Катька все это говно разгребала, раз у нее это все на даче и произошло. Тебе-то что за печаль?!

Вдаваться в новые подробности, мотивирующие и стимулирующие ее розыскную деятельность, Александра не стала. Ей стало ясно одно – она одна! Совершенно одна! Ромка удрал, только пятки засверкали. Ксюша собственной тени боится. Катька…

Кстати, Катьку стоило бы привлечь, раз все это началось именно с нее.

И она принялась названивать. Долго, очень долго, в течение полутора часов к телефону никто не подходил. Потом трубку сняла Катькина мать и, узнав Александру по голосу, неожиданно расплакалась.

– Сашенька, я так рада тебя слышать! – прошептала она едва слышно сквозь слезы, высморкалась, вздохнула и говорит: – А я ведь только что из милиции, представляешь?

– Да вы что?! – ахнула Александра, замерев от предчувствия.

Что она там делала?! Почему плачет?! Неужели Катька?..

О, господи, нет! Катька не может быть убийцей! Она не способна! Она всего лишь… вертихвостка! Да, она очень красивая, она взбалмошная, авантюрная, но не убийца же!

– Что случилось? – не выдержав, спросила Александра.

Пауза затягивалась, из трубки, выворачивая душу, несся плач Катькиной матери и, судя по всему, объясняться та не собиралась.

– Что-то же случилось, раз вы плачете и были в милиции? Что случилось? – как заведенная снова повторила Александра. – Что с Катериной?!

– Она пропала!!! Она не ночевала дома! – услышав ее иронический вздох, та заспешила, заторопилась. – Знаю, знаю, что ты имеешь в виду! Она частенько не ночевала, но она всегда звонила, Сашенька! Всегда!!! Она знала, что я стану волноваться, знала, что не выношу, когда ее нет ночами дома. Поэтому она всегда звонила! Всегда!!! И уж утром-то всегда была дома. А тут…

Сбежала! Катька сбежала от возмездия?! Не может быть! Катька перепугалась и сбежала, опасаясь, что милиция станет задавать вопросы? Вот это да!..

– А вещи, теть Валер, вещи ее на месте? Может, ей пришлось срочно уехать и…

– Ах, все на месте, Саша! – перебила ее та с раздражением. – Все на своих местах, она не взяла даже смены белья, так же не может быть! Ты же ее знаешь! Все на месте, а Катюши нет! И не позвонила!.. И не вернулась… А тут эта статья в утренней газете! Я перепугалась и побежала в милицию, а там…

– Что там, теть Валер, что там?!

Про «что там» следовало разузнать во всех подробностях, но Катькина мать уперлась и отделывалась лишь прозрачными намеками про каких-то серийных убийц и про то, что молодой интересной девушке не следовало жить одной в огромном пустом доме. И что может случиться всякое, и что беда буквально ходит за ней – за Александрой, то есть – по пятам.

Потом она положила трубку, предварительно взяв с нее обещание сообщить тут же, если Катька вдруг объявится или как-то даст о себе знать.

Александра в полной растерянности положила трубку обратно на аппарат и задумалась.

Катька исчезнуть просто так не могла – не тот характер. Убежать, бросив на произвол судьбы мать и больную сестру, тоже вряд ли. К тому же бежать, не взяв с собой ничего из вещей, не прихватив смены шикарного белья, без которого она жизни себе не представляла? Нет, это не про нее. Страх перед возмездием, он, конечно же, хорошо стимулирует, но не до такой степени, чтобы забывать про удобства.

С Катькой случилась беда!

Это Александре стало понятно как-то вдруг и сразу после того, как она все заново перебрала в уме и разложила в хронологическом порядке.

С Катькой случилась не просто беда, а беда страшная. Это она очень хорошо понимала теперь, потому что, наверное, единственная знала и про труп молодой девушки, и про то, что именно с Катькиной дачи он переместился в прибрежные кусты, где его отыскали рыбаки. И еще знала, что на трупе была Ромкина одежда. И еще…

Не сойти бы с ума, в самом деле, оттого, что навалилось!

Сначала Инга Владимирова, теперь Катька, а там ее мать еще что-то такое раскопала в милиции. Что-то про серийного убийцу, кажется. Неужели смерть Инги не единственная?..