Читать книгу "Навеки - Джоанна Линдсей"

Розалин улыбнулась и предложила, указывая на основание тюбика:

— Держи здесь, а это поверни.

Он сделал, как она сказала, и его глаза широко распахнулись от удивления, когда красная палочка помады появилась из тюбика, а потом снова исчезла, когда он повернул основание в обратном направлении. С минуту он забавлялся как ребенок, поворачивая тюбик туда-сюда, а затем спросил:

— Для чего это?

На этот вопрос она могла дать исчерпывающее и понятное объяснение:

— Женщины красят этим губы.

— А зачем?

Розалин улыбнулась и слегка пожала плечами.

— Я и сама об этом часто думала. Помаду, как и другую косметику, женщины используют, чтобы подчеркнуть свою красоту.

Он посмотрел на ее губы изучающим взглядом, от которого у нее по спине опять поползли мурашки. Да как же ему это удается?

Она уже готова была отвернуться, чтобы скрыть чувства, написанные у нее на лице, но в этот момент викинг вновь переключил свое внимание на алую помаду и заметил:

— Ты не пользуешься этой вещью. Розалин перевела дух и промолвила сдавленным голосом:

— Я пользуюсь, только редко. Он протянул ей тюбик:

— Покажи, как ты это делаешь.

Это прозвучало как приказ. Он и в самом деле думал, что она будет повиноваться ему без возражений. Но в тот момент Розалин было все равно. Она бы сделала что угодно, только бы не броситься ему в объятия.

Быстрым и точным движением она провела помадой по губам, слегка облизала их, а затем провела пальцем по верхней губе, проверяя, не размазалась ли помада.

Она взглянула в его сторону, и ее ждал следующий вопрос:

— Как это на вкус? — И она уже знала, куда повернули его мысли…

— Вот этого ты не узнаешь, — отрезала она, и в голосе ее зазвенели предупреждающие нотки.

В ответ на грозное предостережение он взял у нее помаду и коснулся ее кончиком языка, не отводя глаз от Розалин, которая следила за его действиями как зачарованная.

Наконец он слегка скривил губы и, встретившись глазами с Розалин, промолвил:

— Не так уж это… невкусно, но я бы лучше попробовал тебя.

Розалин издала какое-то бессвязное восклицание и в отчаянии вывалила перед ним содержимое огромной корзины.

— На, ешь! — сердито выкрикнула она. — А я пойду прогуляюсь.

"Прогуляюсь»! Черта с два — она понеслась прочь, будто за ней гнались демоны, а он расхохотался ей вдогонку.

Глава 11

Торн наблюдал за ней, пока она бродила по лугу. Он хотел, чтобы легкий ветерок растрепал ее распущенные волосы, чтобы губы вновь приоткрылись навстречу его губам и в глазах загорелся чувственный огонь, который она не в силах была скрыть. Он хотел снова почувствовать, как ее тело преображается в его объятиях.

Она околдовывала его своим желанием и отрицанием этого желания. Все женщины, которые прежде владели его мечом, владели и его телом и никогда не отказывались от этого, нравился он им или нет.

Ганхильда перевернется в своей могиле, если узнает, как он желает эту женщину, которая владеет его оружием. Уж наверное старая чертовка прокляла его не для того, чтобы он получал от этого удовольствие.

Из-за ее проклятия он оказался навеки во власти женщин, во власти их прихотей и капризов. Ганхильда знала, что такой плен он ненавидел больше всего на свете. И она не ошиблась.

Он всегда не выносил свое зависимое, унизительное положение, но теперь у него появилось то, что с лихвой окупит бесконечные годы рабства: женщина, которая говорит такие мудреные слова и у которой такое странное имя — Профессор. Он пытался побороть в себе зарождающиеся чувства, ибо не желал, чтобы женщина имела над ним такую власть, но ничего не мог с собой поделать. Он не мог думать ни о чем другом с тех пор, как ее увидел и впервые ощутил пьянящий вкус ее губ. Ему не хотелось оставлять ее в этом времени, даже когда она просила его об этом.

Она была непохожа на остальных: ни разу не попросила его расправиться с ее врагами, не желала, чтобы он ублажал ее в постели — скорее наоборот. Она никогда не обращалась с ним как со своим рабом. Впрочем, может быть, она просто не знала, что он обязан выполнять каждое ее желание, что он не имеет права лгать или причинять вред и что она имеет над ним безграничную власть до тех пор, пока его не отпустит. Когда же она его отпустит, повелевать будет он.

Другие владелицы его меча все это прекрасно знали и пользовались вовсю своим преимуществом. Даже самые робкие и боязливые быстро обретали уверенность, осознав, какие богатые возможности таит в себе его беспрекословное повиновение.

Впрочем, большинство из них были испорчены богатой и развращенной жизнью еще до того, как становились обладательницами его меча. Одна из них, узнав секрет клинка, даже совершила убийство, чтобы им завладеть. Вскоре и се саму настигла смерть, когда ее муж узнал, что она нашла себе дружка познатней да помоложе и собирается избавиться от законного супруга. Что ж, она была сама виновата — приказала Торпу убить старика, но забыла потребовать от него, чтобы он держал язык за зубами.

Торн вынужден был бы убить мужа ветреной красотки — проклятие не оставляло ему выбора: ведь это был приказ хозяйки меча. А ему не хотелось этого делать. Да, больше всего на свете он любил войны и сражения, в которых мог испытать свою силу и ловкость во имя благородной цели. Но убийство было противно его натуре, а поединок со стариком иначе назвать было нельзя.

На его счастье, в тот момент кровавому злодеянию помешал божественный Один. Сперва он открыл старику правду, а когда алчная супруга пришла засвидетельствовать смерть своего муженека, ее настигла кара за злодейства, что, в свою очередь, освободило Торна и спасло старику жизнь. После этого Проклятьем Бладдринкера долго никто не владел — почти четыреста лет ни одна женщина к нему не прикасалась вплоть до 1723 года.

Он плохо помнил то время — в нем для него не было ничего интересного. Пожалуй, достойные упоминания только время, в котором его вызывала Блат. Он был нужен ей для благородной цели — она попросила Торна, чтобы он сражался вместе с ее господином и защищал его. Торну было жаль покидать то славное время, в котором он оставил столько друзей и соратников.

Потом он часто пытался вернуться в тот век. Один уверял его, что это возможно, но женщины, которым он подчинялся, были не согласны — ведь тогда им нужно было отправиться в прошлое вместе с настоящим хозяином меча. Вдруг они никогда не вернутся в свое время? Это было главное, что их пугало. Да и, кроме того, исполнять желания Торна не входило в их планы.

А с этой женщиной он даже боялся об этом заговорить. Уж больно резко она отказывала ему, что бы он ни попросил, даже если и сама в душе хотела того же. Она не верила в проклятия, не верила в Валхалу — как же заставить ее поверить в чудесное свойство меча? А если бы он и убедил ее, с какой бы стати она стала стараться ради его выгоды?