Читать книгу "Популярность. Дневник подростка-изгоя - Майя ван Вейдженен"

Спускается Наталия – ее руки сплошь залеплены пластырем. Вчера вечером она как-то умудрилась разбить стекло в рамке с изображением Иисуса и играла с осколками. Кровь была повсюду. Отмыв ее, мы, к счастью, обнаружили, что порезы только на пальцах и не очень глубокие. Убирать ее комнату после всего произошедшего было совсем не радостным занятием. Представьте, что за вами из-под поломанных деревяшек, битого стекла и размазанной по нему крови наблюдает Иисус. Веселого, называется, Рождества.

Наконец мама и папа тоже спускаются вниз. Мы собираемся вместе, читаем рождественские рассказы, поем святочные песни и принимаемся распаковывать подарки. По очереди, друг за другом, чтобы насладиться тем, что случается лишь раз в год. Я получаю килограммы книжек, диски с классической музыкой и что-то из одежды. Мама в качестве подарка также оплатила мои расходы на косметику. Около одиннадцати часов мы завтракаем запеченными французскими тостами, омлетом и мексиканским горячим шоколадом.

Месяцами Броди умолял нас поиграть всей семьей в настольные игры, и в качестве подарка для него мы собираемся вокруг стола и играем в «Улику». Броди высказывает свои обвинения против моего персонажа, миссис Уайт (мне всегда достается эта чудаковатая горничная).

– Я думаю, это была миссис Уайт с гаечным ключом в библиотеке, – говорит он, пытаясь оторвать голову миссис Уайт миниатюрным инструментом. Он маниакально смеется.

Нам (всем, кроме Броди) так скучно, что я подбираю с доски крошечный железный револьверчик и деланно стреляюсь. Для игры о загадочных убийствах «Улика» невероятно уныла. Мы наконец находим отгадку и смотрим, кто был ближе всех – побеждает Броди.

– Сыграем в «Монополию»! – кричит он.

– НЕТ! – хором стонем мы. По сравнению с «Монополией», «Улика» – это Диснейленд.

В итоге мы играем в «Руммикуб», и побеждает папа. Он исполняет победный танец, одним из элементов которого оказывается стягивание задней части штанов перед маминым лицом. Обычно меня смущает подобное, но мама сидит прямо у открытого окна, так что нам всем очень весело.

Совет популярности от Майи

Никогда не приглашайте друзей на семейные игры. Для работников сферы психиатрии можно сделать исключение.

В общем и целом это было прекрасное Рождество.

Понедельник, 26 декабря

Сегодня родители Итана приглашают нас и еще несколько семей в свой домик на берегу реки на барбекю и горячий шоколад. Я так рада. И взволнована.

Я одеваюсь потеплее и наношу лишний слой пудры и помады в качестве защиты от холода. На улице сегодня вечером всего пять градусов, а я заметила, что косметика хорошо сохраняет тепло. Мне и впрямь начинает нравиться краситься. Я чувствую себя как-то иначе. Не то чтобы привлекательнее, но увереннее в себе. Как будто я секретный агент. И мне нравится сам процесс.

Мы едем туда, и мое сердце колотится. Я твердо нацелена поговорить с Итаном.

Припарковав машину, мы здороваемся со всеми: женщин тут целуют в щеку, мужчин обнимают. Здесь все так здороваются и прощаются. Так ты чувствуешь себя удивительно близко с совершенно незнакомыми людьми.

Я устраиваюсь в кресле и усиленно стараюсь не мерзнуть. Рядом садится папа. Кто-то стучит мне по обручу. Я поднимаю глаза, собираясь отругать Броди за то, что он меня трогает, но вместе этого вижу его. Итана.

О. Мой. Бог.

Я закусываю губу, и помада наверняка размазывается по зубам.

– Ну, привет, – говорит он, садясь напротив меня.

– Привет, – отвечаю я, стараясь, чтобы голос звучал как обычно. Я вытираю зубы рукавом свитера, но пряжа запутывается в брекетах. Я дергаю рукав, пока не высвобождаю нитку. Я такая крутая.

– Здравствуй, Итан, – здоровается из соседнего кресла папа. Тьфу ты! Я и забыла, что он тут. Я пытаюсь силой мысли заставить его уйти, но папа как всегда не понимает (или не хочет понимать) телепатических намеков.

Мы немного говорим о школе, но я не могу думать ни о чем, кроме довольного выражения папиного лица. Я сверлю его взглядом. О, если бы взгляды могли убивать!

В конце концов, приезжают новые гости, и папа удаляется за очередной порцией объятий и поцелуев. Слава богу, его возможность разрушить счастье дочери, опозорив ее, пропала. На время, по крайней мере.

Я не знаю, от холода или потому, что папа больше не следит за мной, но мне внезапно становится сложно контролировать речь. Тина Фей называет этот феномен «словесной рвотой». И вот, когда Итан замечает, что обжег язык горячим шоколадом, я чувствую, как слова вырываются изо рта безудержными приступами.

– Когда мне было десять, подруга сделала мне горячий шоколад и поставила его в микроволновку на пять минут, и, конечно же, я сделала огромный глоток. Я целую неделю не чувствовала вкуса. Но это все пустяки по сравнению с моей подругой из пятого класса. Она была самая стеснительная девочка в школе. А дома у нее творилось безумие. Как-то я пришла к ней домой, а ее дядя резал дикобраза на крыльце. Повсюду была кровь, кишки, отвратительно…

Я закрываю рот рукой, чтобы воздержаться от продолжения.

Конец истории я проглатываю (а он примерно следующий: когда я вернулась домой тем вечером, я так устала, что отправилась прямиком в постель. А где-то после полуночи маме позвонила мама подруги, которая сообщила моей, что мне стоит проверить лобковую область на предмет клещей дикобраза).

Итан бормочет: «Еще увидимся», – поднимается и идет рыбачить. В ужасе от собственной болтливости я смотрю, как он вылавливает маленького карасика. Когда он отпускает его, тот взвивается в воздух и в лунном свете сверкает чистейшим серебром. Всплеснув хвостом, он ныряет обратно в черную реку и исчезает.

Я встаю и отправляюсь на поиски мятной жвачки. Мне нужно что-то, чтобы перебить этот кисловатый привкус во рту. Ну что ж. Я хотя бы не упомянула о лобковых клещах.

Совет популярности от Майи

Если ваш длинный язык доставляет вам неприятности, ныряйте в ближайший водоем и уплывайте. Я бы хотела так поступить.

Среда, 28 декабря

Броди уговорил нас выбраться на пляж, хотя сейчас слишком холодно, чтобы купаться. И вместо того, чтобы ехать на Саут-Падре Айленд, мы выбираем долгий маршрут вдоль Рио-Гранде до пляжа Бока-Чика-Бич. Броди обожает именно этот пляж, потому что рано или поздно все вещи выбивает на берег именно здесь. В наши прошлые наезды мы обнаружили массу «интересного»:

• Ружейный кремень времен Американо-мексиканской войны;

• Оранжевую каску нефтяников;

• Умирающего пеликана;

• Множество обуви;

• Окаменелый лошадиный зуб;

• Несколько заиндевевших купальников;

• Трубу, набитую пустыми пластиковыми молочными бутылками, при помощи которой неизвестный иммигрант переплыл реку;