Читать книгу "Мир без России? К чему ведет политическая близорукость - Евгений Примаков"

По Хантингтону, история не заканчивается, как у Фукуямы, а после окончания холодной войны продолжается в столкновениях между семью-восьмью цивилизациями: китайской, японской, индуистской, исламской, православной, западной, латиноамериканской и, возможно, африканской. Конкретизируя это положение, Хантингтон утверждает, что главной современной тенденцией стало разделение на «Запад и всех остальных», а наиболее агрессивна в борьбе против Запада исламская цивилизация. В 2004 году в своей новой книге «Кто мы? Вызовы американской национальной идентичности» Хантингтон проиллюстрировал этот вывод также на основе миграционных потоков из стран Востока.

Таким образом, по Хантингтону, столкновения неизбежно происходят не только между государствами – носителями различных цивилизаций, но и внутри государств с исламскими «анклавами». Нужно сказать, что вывод о таких столкновениях не беспочвенен. Но главное в том, что Хантингтон утверждает, с одной стороны, неизбежность таких столкновений, и с другой – рассматривает их в виде основного противоречия, определяющего мироустройство. Именно с этим нельзя согласиться. И именно это льет воду на мельницу тех, кто ратует за объединение сил Запада для борьбы с «агрессивным мусульманским миром».

Показателем распространенности таких идей является то, что они охватили даже такого выдающегося востоковеда, как почетный профессор кафедры исследований Ближнего Востока Принстонского университета (США) Бернард Льюис. Он обвинил «современных мусульман» в «возвращении к идее борьбы за мировое господство между христианством и исламом».[22]

Конечно, те, кто разрабатывает и осуществляет внешнюю политику США, не мыслят столь прямолинейно. Но нужно сказать, что антиисламскими настроениями заражается общественное мнение на Западе, и это не может не сказываться на политике.

Однако одно – общее объективное воздействие той или иной теории, а другое – субъективные устремления ее автора. Хантингтон не согласен с претензиями на безгрешность западных ценностей и попытками продвинуть их силой в другие страны. И Хантингтон, и Фукуяма оказались среди тех, кто не поддержал американскую военную операцию в Ираке.

Новый идеологический раздел мира?

Для доказательства несостоятельности теории цивилизационного раздела мира нужно начать с выяснения того, что такое цивилизация. Как правило, это понятие рассматривается в двух планах. Во-первых, как уровень, степень развития всего человечества, как «сквозная эволюционная линия исторического движения»[23]. Иными словами, таким понятием обозначают движение человечества от каменного века к «совокупности достижений человеческой культуры и стремлений, выходящих за пределы собственно животного уровня»3. Во-вторых, при рассмотрении понятия «цивилизация» упор делается не на поступательное историческое развитие, а на особенности различных ее типов, каждый из которых определяется «совокупностью идей и политических институтов, условиями материальной и культурной жизни, производительными силами и общественными отношениями, всеми проявлениями религиозной, интеллектуальной и художественной деятельности».[24]

Обе эти интерпретации понятия «цивилизация» исходят из того, что она представляет собой развивающийся процесс, состоящий из двух взаимосвязанных частей – духовной и материальной. На духовную составляющую цивилизации оказывает непосредственное влияние материальная часть – техника, предметы потребления, одежда, все то, что в совокупности во многом определяет образ жизни. При этом достижения материальной составляющей связаны в значительно большей степени не с отдельными цивилизационными особенностями, а с глобальными достижениями техники, технологии, организации производства, с разными этапами развития процессов глобализации. Следовательно, различные цивилизации, менталитет, национальные традиции нельзя рассматривать в статике, они меняются в связи с развитием общества.

Вместе с тем само восхождение человечества от нижней фазы развития происходило и происходит при взаимодействии и взаимовлиянии различных цивилизаций. В этом плане характерно диалектическое единство между взаимопроникновением европейской и арабской, шире – цивилизациями Запада и Востока и периодическими столкновениями между ними. Само название «химия» взято из арабского слова «аль-кимийя». Самой известной медицинской работой в средневековой Европе был труд «Аль-Канун» («Закон») Ибн Сины (Авиценны). Труды Аристотеля сохранились благодаря их переводу на арабский язык.

Даже в периоды кровавых столкновений между Западом и мусульманским миром две цивилизации влияли друг на друга. Не удержусь от пространного цитирования статьи видного российского историка-арабиста В.В. Наумкина: «В течение двух веков господства епископов и рыцарей-крестоносцев над частью Арабского Востока его цивилизация оказывала огромное влияние на многие стороны материальной и духовной культуры европейцев. Благодаря контактам с мусульманами, европейские рыцари стали не только чаще мыться, но даже использовать при этом горячую воду, устраивая неизвестные им прежде горячие бани, относительно часто менять белье и верхнее платье, чего раньше не делали вовсе, носить бороду, похожую на восточный фасон, и тюрбан. Познакомившись в Сирии с ветряными мельницами, они заимствовали это техническое новшество, равно как и водяное колесо. Они узнали о существовании почтовых голубей, научились выращивать немалое число новых сельскохозяйственных культур, впервые получили представление о сахарном тростнике.

Европейские рыцари полюбили мягкие и красивые восточные одеяния, сменившие их грубые одежды, ковры, которыми украсили свои жилища, переняли производство многих изящных тканей, которые до сих пор называются по-арабски. На Запад попали восточные геральдические знаки, арабские музыкальные инструменты и другие атрибуты ближневосточной культуры».[25]

Примеры можно продолжить. Несомненно и то огромное и многостороннее влияние, которое оказала на восточный мир западная цивилизация, в том числе и в период колонизации. Я далек от того, чтобы восхвалять этот период – колониальные войны, захваты, закабаления стран и народов, их нещадную эксплуатацию, выкачку в метрополии природных богатств этих стран. Все это происходило в действительности. Наряду с этим, однако, во многие колониальные и зависимые страны пусть ограниченно, но проникала западная культура, и они приобщались к технико-технологическим новшествам, распространяемым на Западе. Произошло и внедрение европейских общественных отношений, которые частично разрушали традиционные структуры, но и сами во многом к ним приспосабливались.

Развитие стран Востока тормозилось характерными для них устойчивыми общественными отношениями, возникшими еще до периода колонизации. Во время колониальной зависимости в целом тоже задержалось развитие стран Востока, но в этом, несомненно правильном, магистральном выводе нельзя утопить то позитивное воздействие, которое оказывала западная цивилизация на цивилизацию восточных стран.